Вместо тебя
Шрифт:
— К-какое логово? — пробормотал тот. — Вы че, ребята? Наркоши, что ли? А не похожи. Обдолбаются всякой дури, потом ходят тут.
— Переведи, — приказал Фирел Диме.
— Он принял нас за наркоманов, — пояснил тот. — Считает, что мы не в себе.
— Считаешь меня безумным? — нож Фирела сверкнул в опасной близости от лица мужчины. — В вашем мире есть, от чего обезуметь. Говори! Если ты не связан с преступниками, зачем ты здесь?
— Хлопцы, родненькие, — заскулил мужичонка. — Не знаю, че вам надо. А у меня заначка здесь. Живу я вон там, через дорогу. Жену мою, Любку, спросите. Она у
— Не он это, — Фирел спрятал нож.
— А может, придуривается? — прищурился Дима.
— Не он, говорю. Этот вот-вот умрет со страху, оставит детей сиротами. Я не убиваю безоружных. Пусть идет.
Я даже загордилась. Фирелу не мешала ночь, чужой мир, чужое тело. Он оставался настоящим наследником престола Санарии.
Дима выпустил пленника, и тот потрусил прочь с такой прытью, словно за ним гнались демоны.
— Подождем еще? — спросила я.
— Не стоит, — ответил брат. — Мы наделали шуму. Если они и здесь, то притаятся. Предлагаю на сегодня уйти и вернуться завтра.
— Согласен, — кивнул Дима. — Идем.
Стало обидно. Столько прождали — и никакого толка. Но зато никто не пострадал! И хоть обратный путь на автобусе казался пыткой, я немного воспрянула духом. С такими защитниками не пропаду. А преступников рано или поздно отыщем.
Глава 20
Дома я тут же пошла спать. Дима, уже не спрашивая, остался ночевать. Проснулась посреди ночи — и услышала, что у мальчишек до сих пор работает телевизор. Тихонько вышла из комнаты, подкралась к двери, собираясь и напугать своим неожиданным появлением, и отругать, но услышала разговор — и замерла, прислушиваясь.
— Да Кианэл, в общем-то, неплохой парень, — говорил мой брат. — Но Вааст что-то темнил. Слишком много амбиций. Не у Киана, у его папаши. И мы расторгли помолвку. Кто же знал, что Киан успел влюбиться в Рианию?
Влюбиться? В меня? Быть такого не может! Мерзавец Кианэл решил воспользоваться моей беззащитностью!
— Неужели война разгорелась только из-за Рии? — Димка слушал слова Фирела, как сказку. Очень интересную, но совершенно неправдоподобную сказку.
— Почему? Нет. Война разгорелась из-за копей, которые находятся на границе Санарии и Вааста. И ради любви, конечно. Иначе Вааст уничтожил бы и меня, и мою армию. А так произошел поединок, и никто не пострадал. Кроме меня. Поэтому и говорю — у Киана есть понятие чести. Но, увы, он совсем не для моей сестренки. Риания взбалмошная. Она любит приключения, романтику, признания при луне. А Киан для этого слишком рассудительный. Понимаешь?
Может, Дима что-то и понимал. Зато я сама — ни капельки. Это что выходит? Фирел и папа решили, что моим сердцем можно играть? А если бы я полюбила Киана? Он ведь мне нравился когда-то. Похоже, обо мне никто не думал.
— Но ты проиграл, — заметил Дима. — И Риа досталась Кианэлу.
— Он бы не причинил ей вреда. Да и союз с Ваастом… Уверен, папа все выкрутил в нашу пользу. Политика — сложная штука, приятель. Меня помолвили с невестой, когда той было всего два года, а мне — пятнадцать. Итого, она еще в куклы играет. Только года через три в пору войдет. Я её всего раз видел.
— Жестоко.
— Зато мы частично спокойны за западные границы Санарии. Твой мир куда проще, Дима. И сложнее одновременно. Ладно, хватит о нас с сестрой. Расскажи лучше, какие в вашем мире есть развлечения? Не балы ведь, правда?
Я вполуха слушала, как Дима рассказывает Фирелу про какие-то клубы, выставки, спектакли, сеансы кино. Внутри расползалась пустота. Нет, я, конечно, знала, что мою судьбу решает политика. Но была уверена, что отец и брат любят меня. Что они делают всё для моего счастья. А оказалось, все с самого начала упиралось в рудник. Не в фавориток Киана. Не в мое к нему равнодушие. А в клочок земли с ценными минералами.
Слезы душили, солеными капельками струились по щекам. Я тихонько вернулась в спальню. Вот и конец сказке. Этот мир проще? Нет, он честнее. Уверена, и здесь есть такие судьбы, как моя. Но вон тому же Димке плевать на драгоценный рудник. А соседские дети любят Аню не потому, что она принцесса.
Утром глаза саднили от слёз. Я поспешила в ванную, чтобы парни не увидели опухшего лица. Пробыла там около получаса, использовала всё, что могла, из Аниной косметики. И только потом вышла к завтраку.
— Доброе утро, — Дима чуть не поперхнулся при моем виде.
— Доброе, — пробормотал он, а Фирел улыбнулся и отодвинул стул, предлагая присесть.
Завтрак готовил Дима. Омлет с зеленью и сыром. Вкусно, но после ночных переживаний — пресно. Я дожевывала последний кусочек омлета, когда у Димы зазвонил мобильный.
— Алло, — скрылся он в коридоре. — Да, да. Хорошо, еду.
Дима поспешно вернулся в кухню.
— Ребята, брат Рябинина взломал доступ! — затараторил он. — Поеду, заберу наш ноут. Взглянем, что удалось выяснить. Скоро буду.
Димка накинул куртку, быстро обулся и выбежал из квартиры, даже толком не расчесавшись. Мы с Фирелом остались вдвоем. Есть сразу же расхотелось, и я не взглянула на тосты с джемом. Зато брат заметил перемену в настроении.
— Что случилось, Риания? — спросил он. — Ты сама не своя.
— Что случилось? — я подняла голову. — Да, по сути, ничего. Значит, будь ты в Санарии, тоже отдал бы меня Киану?
— Что за глупый вопрос? — нахмурился Фирел.
— Не глупый! Я вам что, разменная монета? Сначала папа согласился на этот брак. Но я думала, это потому, что ты погиб, и мы зависим от Вааста. А что оказалось? Всё продумано. И до меня никому нет дела. Ни тебе, ни отцу. Как в этом разобраться?
— Риа, сестренка, — Фирел отставил чашку и взял меня за руку, — ты уже не ребенок, должна понимать, что не всегда всё получается так, как нам хочется. Мы должны думать прежде всего о благе Санарии, и уже потом — о собственном.
— Раз так, я не хочу возвращаться! Не хочу, слышишь? Останусь здесь. Скажете, что я умерла. Лучше прозябать на Земле, чем мучиться во дворце в Ваасте или Санарии.
— Твое право, — брат не стал перечить. — Но подумай об отце. Он не молодеет. Оставишь его на произвол судьбы?