Вне себя
Шрифт:
Думал, что подписался на весьма сомнительное предложение, конечно всё прекрасно понимал, но в совокупности риски были, даже не узнал, что случалось с пациентами, у которых была отрицательная динамика при симбиозе. В тоже время ничего не терял, отчасти можно решить, что у каждого в жизни свои проблемы и неурядицы, у каждого из своих забегов, мои же меня изрядно уже вымотали. Если всё получится, смогу стать частью небольшого открытия будущего, это окажет огромную пользу для других людей и поколений. Это часть социального строя, вклад в общество, но в тоже время это и моя личная жизнь, мой корабль,
Прямо сутра, не дав времени мне прийти в себя, проверить почту, меня потащили по новым кабинетам и этажам, спешка, море анализов и обследований, даже не успел умыться. К полудню меня перевели в новую палату, сказать, что это некий больничный люкс в статусе пациента особого назначения – ничего не сказать, сразу видно, своих «мышек» они тут ценят, еду принесли мне прямо в плату. Сев поесть, я позвонил родителям, сказал, что меня оставили еще на неделю, чтобы убедиться, что я здоров. Узнал не сильно ли гости разозлись из-за того, что нарушил праздник, правда на этот момент мне уже было глубоко всё равно. По поводу операции посчитал, что пока им не стоит говорить, что меня ожидает. Не успев договорить, ко мне зашёл доктор.
–Твои анализы в отличном состоянии, мы можем начать через три дня, если ты не против? – сказал он с очень большим воодушевлением.
– Я не против, меньше буду думать об этом, если это случится сразу.
– Вот и отлично! Я тогда сообщу и как раз начнём подготовку перед операцией, главное – не думай о плохом, мы не хотим причинить тебе зла, но, если вдруг что-то пойдет не так, приложим все усилия скорректировать тебя по ходу. – сказав это он удалился.
Я снова остался наедине со своими мыслями. В этот момент решил для себя: если все пройдёт успешно, надо начать свою жизнь в кардинальную строну, пора взять себя в руки и пройти достойно этот путь жизни, потому что за меня никто этого не сделает. Медленно с этих мыслей начал погружаться в сон. Стал вспоминать о ней, моей любви, единственной и ценной, которой лишился из-за своей неуравновешенности. А, что если, это поменять?
ГЛАВА 2. ОПЕРАЦИЯ.
Проснувшись утром, я обомлел, вспомнив то, что меня ждёт. Каждая минута перекрывала моё дыхание, а каждая секунда пронзала, как иголка голову. Утром меня не кормили перед операцией, никто не заходил до 9 часов. Странно, может это и был всего лишь сон, который помнил досконально, но невозможно так уставать во сне, как за последние дни, которые были словно испытания. Ровно в 9:15 зашёл доктор. На лице не было ни одной эмоции, в любом случае, дороги назад уже не было, а точнее её не было изначально.
– Вот и настал тот день. Как самочувствие? Готов к операции? Выглядишь не очень, плохо спал?
– Очень плохо, плохие сны снились, – сказал я, свесив голову, сидя на кровати.
– Ладно, не думай об этом, давай будем готовить тебя к операции, сегодня значимый день для всех нас, – доктор позвал медсестру, она принесла бритву с пеной.
– Разрешите сам все сделаю, просто так неловко.
– Без проблем, позвоните в звонок, как будете готовы. – она ушла вместе с доктором, оставив меня снова наедине со своими мыслями, которые нахлынули с большой силой.
Пройдя все основные этапы, мне сказали, что целиком и полностью готов, но доля сомнения одолевала, ведь я не знал, что предстоит пройти и как в итоге это повернётся по отношению ко мне. Операция не давала покоя, надо было побрить голову, шею и взять себя в руки наконец-то, но это было не так легко.
Побрившись нажал на кнопку вызова сестры, она не заставила себя долго ждать, мне показалось будто она сидела под дверью и подслушивала, словно слушала о том, что я думаю, на секунду стало не по себе от этой мысли.
– Так отлично вы справились, сейчас я привезу каталку, и мы вас отвезем в операционную, главное не переживайте, кстати, мои имя Анна, извинтите, что сразу не представилась, – она улыбнулась и протянула мне руку.
Анна была девушкой юных лет, на вид около 23, только закончила университет, высокого роста, за халатом скрывалось прекрасное тело, это было видно по силуэту, который местами обтягивал халат, ровные белые волосы очень точно лежали на её плечах, а коричневые глаза, словно два золотых камешка, переливались на солнце, которое светило с окна моей палаты.
– Очень приятно, Анна, меня зовут Томас. Спасибо за поддержку, надеюсь, это пройдет незаметно. – мне казалось будто лицо всё начало переливаться алыми красками от смущения.
– Томас, красивое имя! Не переживайте, всё будет хорошо, буду следить за Вами. – она лестно улыбнулась и пошла за каталкой.
Каталку завезли в плату, я лёг на неё. Пока ехали до лифта, начал фантазировать, как и что могло бы получиться у нас с Анной. Эти мысли отчасти отвлекали меня от предстоящего «ужаса», но возле дверей операционной комнаты волнение о неизвестном снова вернулись. Когда меня завозили, все были готовы и ждали меня, словно гости собрались на праздник, хотя для них отчасти может это и был своего рода праздник, кто знает. Я перелег на операционный стол и мне начали объяснять, что нужно делать, каждый шаг и последовательность моих действий:
– Так, Том, не волнуйся и слушай, сейчас мы перевернём тебя на живот и привяжем, чтобы в случае боли не дёргался и ничего не видел. Наш анестезиолог и Анна будут тебя поддерживать, чтобы ты не отключался. Давай так, всё что я тебе говорю выполняй сразу и чётко без лишних вопросов, договорились? – с какой-то странной улыбкой спросил он меня.
– Да, хорошо, сделаю всё, что от меня потребуется. – я, конечно, на секунду засомневался в сказанных мной словах, но дороги назад уже не было.
– Ну что, Господа, время приступать, 12 часов 30 минут, 15 января, 2035 год, операция номер 26, на операционном столе лежит Томас Ригс, симбиоз между мистером Ригсом и чипом в костный мозг для проведения анализа всех систем жизнеобеспечения человеческого организма. – я уже не видел куда или кому он это говорил, но учувствовал, как мне обкололи всю шею анестезией, я перестал её чувствовать, значит скоро начнётся.
Закрыв глаза первое, о чём я начал думать – о родителях, как они без меня и что, если что-то случиться, будет очень неприятно узнать от чего умер их сын, а точнее «хомячок номер 26».