Внеземное притяжение
Шрифт:
– Помни, маленькая лесная девочка, что ты всегда можешь сдаться, – подтрунивает, осознанно и коварно, хочет выманить из укрытия. Но я не поддаюсь на провокацию, сижу тихо, выжидаю.
– Испугалась что ли? – спрашивает тише, заподозрив неладное.
Поднимаюсь на ноги, быстро выпрыгиваю из укрытия и бросаю фрукт в Уилла. В этот раз парень не успевает его перехватить, но умудряется отклониться. Яблоко с грохотом врезается в глиняный горшок с цветами, стоящий на подоконнике и тот трескается. Брюнет оборачивается ко мне, волосы спадают ему
– Упс.
– Это что за шум?! – раздается женский крик из другой комнаты.
Мы, словно нашкодившие дети, какими сейчас и являемся, не сговариваясь, срываемся с места и наперегонки мчимся к двери, ведущей на улицу. Сталкиваемся в дверном проеме, начинаем смеяться, отпихиваем друг друга, пытаясь протиснуться первыми и, в итоге, чуть ли не кубарем вываливаемся на улицу (хорошо, что дождь уже кончился). Благо Уилл хватает меня, обхватив руками талию, и успевает поднять за секунду до того, как мой нос познакомится с местными камнями, которыми засыпана дорожка от кухни к воротам заднего двора. Парень подхватывает меня на руки, я брыкаюсь, мы смеемся и наперебой спорим на тему: «кто же в итоге виноват, а следовательно, кто пойдет признаваться и убирать».
Мне настолько весело, что удается на пару минут забыть, в какую передрягу я попала. Однако развлечение быстро заканчивается, когда сзади раздается злое мужское покашливание. Мы замираем, брюнет плавно ставит меня на землю, поворачиваясь на чужой зов. Перед нами стоит он – мужчина моей мечты, невероятно красивый, но отчего-то рассерженный. Генри смотрит с очевидным недовольством, ещё немного, и от злости в его холодных голубых глазах начнут плясать языки пламени.
– Слушаем вас, милорд, – спокойно отзывается Уильям, добродушно улыбаясь.
Генри делает глубокий вдох и опускает взгляд на руки парня, которые, оказывается, до сих пор находятся на моей талии. Заметив это, Уилл усмехается, поднимает ладони вверх и демонстративно отшагивает назад.
Я стою тихо, не совсем понимая, что происходит. Мы же просто играли, да, глупо, потому что как дети малые, но иногда же нужно как-то выпускать пар?
– Что вы тут устроили? Ведите себя спокойнее. – Недовольно произносит Генри, и я улыбаюсь уголком губ, неужели ревнует?
– Как скажете, милорд, – парень прикладывает руку к груди и учтиво кланяется, хотя это больше похоже на издевку.
Генри не отвечает, плотно сжимает челюсть, тяжело выдыхает через нос и медленно переводит взгляд с меня на Уилла и обратно.
Я растерялась, он ждет каких-то действий?
Слышу сбоку тихое шиканье, поворачиваю голову, мой игровой партнер многозначительно поднимает брови, а затем показательно наклонят голову чуть ниже.
– Да, конечно, милорд, – спохватившись говорю я, произнося последнее слово по слогам, а затем немного склоняю голову.
К такой фигне ещё привыкнуть нужно.
– Милорд! – раздается громкий женский голос из кухни. Генри тяжело вздыхает и, видимо не зная, что нам ещё сказать, разворачивается и уходит.
– У вас тут что, нельзя смеяться прилюдно? – спрашиваю, когда мы остаемся одни.
– Можно, но, видимо, не сегодня, – мягко отвечает Уильям, глядя на открытую дверь, а затем поворачивается ко мне, протягивая руку, – мир?
– Сразу после того, как ты расскажешь мне правду, – спокойно отвечаю, разворачиваясь к парню.
– Может, пойдем в дом, а то здесь сыро?
– Пошли, – соглашаюсь не задумываясь. Я хочу посмотреть, что делает Генри. Да и просто держать его в поле зрения потрясающе. А раз он крутится где-то рядом, то почему бы не пользоваться моментом?
Мы проходим мимо места преступления, оно же кухню, как можно быстрее, замедляя ход только в коридоре. Генри нигде не видно. Минутка печали с грустными вздохами. Не знаю, кто его звал, но явно за чем-то важным, раз он так быстро удалился.
– Я не опаивал тебя, – сцепив руки за спиной и повернув ко мне голову, неожиданно начинает свой рассказ Уильям.
– А что это было? – хочу засунуть руки в карманы, но их нет, и это раздражает.
– Сама подумай, чем я мог тебя опоить, своим же молоком? Да и сыр делали задолго до твоего появления. Скорее всего, это реакция на целебный отвар. Ты же явно была под действием каких-то дурманящих растений, видимо, они между собой не поладили.
Он рассказывает все так спокойно и уверенно, что я не вижу повода не верить его словам. Хотя что-то не сходится, вот хоть убейте.
– Но ты же извинялся, говорил, что не хотел и все такое! – парирую я, глядя парню в глаза.
– Да, так и было, я же не хотел тебя усыплять, поэтому испугался и решил заранее извиниться, – он останавливается и кладет руки на мои предплечья. – Прости, я никогда бы не причинил тебе вреда. Все это лишь недоразумение.
Я хочу спросить о том, почему, раз дело в отваре, воздух вокруг меня резко стал сладковато-пьянящим. Ведь сейчас я была на том же заднем дворе и ничего подобного не почувствовала. Но подумав недолго, отношу вопрос к глупым, и решаю его не озвучивать.
– Ладно, проехали, – улыбаюсь. Уильям зеркально отражает мою эмоцию, а затем отстраняется, склоняясь в каком-то утрированно-галантном поклоне, вытягивая руку.
– Что ты делаешь? – хихикая, уточняю я, но в ответ парень лишь начинает активно дергать кистью, призывая дать ему руку. Выполняю просьбу, вкладывая пальцы в широкую ладонь, и опускаюсь в таком же бессмысленном поклоне, подыгрывая.
– Значит, мир? – поднимая на меня взгляд, спрашивает Уилл.
– Мир, но я за тобой слежу, – шутливо отвечаю, а после выравниваюсь.
Брюнет разгибается следом и подходит ближе, поднимает мою руку вверх и оставляет поцелуй на тыльной стороне ладони. Это так непривычно, даже как-то волнительно, но не сказать, что неприятно. Смущенно отвожу взгляд в сторону и забираю руку.