Внизу
Шрифт:
Он отвел взгляд от соблазнительно лифа и успокаивающе кивнул. Мол, не бойся, дуреха.
— Господин младший наследник, пойдемте скорее, — она тут же развернулась и засеменила в сторону двери, то и дело оглядываясь назад. Видно, что господин барон отдал свой приказ в весьма недвусмысленной форме. — Господин барон станет гневаться.
Вздохнув, Александр пошел за ней. Похоже, ему предстояло вновь присутствовать при очередной семейной склоке. После смерти супруги барон Рейван полностью погрузился в дела баронства. Подросший наследник, старший сын, сначала активно ему помогал в этом, чем весьма сильно радовал отца. Но со временем их взгляды на будущее баронства все более и более расходились, чаще приводя к ссорам и бурным выяснениям отношений. Дело было в том, что, барон Рейван очень трепетно относился к суверенитету баронства и даже мысли не допускал чем-то поступиться.
Уже подходя к баронскому личному кабинету, парень услышал звуки ссоры. Раздававшиеся из-за неплотно закрытой двери, голоса были особенно сильны. Было слышно почти каждое слово.
— … Ты совсем не соображаешь, что наделал? Скажи мне, не соображаешь? Мозгов не хватает? Все протрахал, пропил и пронюхал! Какого же черта я потратил миллионы квиров на твое образование?! Или сделал это специально, чтобы разозлить меня? — отец в этот момент явно был в ударе. Даже не пытался сдерживаться, изрыгая одно оскорбление за другим. — Ты, правда, не понимаешь, что наделал? Это же целых одиннадцать процентов акций Вилеанской имперской судостроительной верфи, подаренных тебе матерью! Ты баран?! На какой хрен было их продавать этому сопляку с герцогской короной?! Он же наш прямой конкурент! Прямой! С твоими одиннадцатью процентами у него будет сорок один процент. И с этим пакетом его решения уже нельзя будет игнорировать. Недоумок! Мы теперь без согласования с ним ни один долгосрочный контракт не заключим!
Чуть задержав шаг, Александр стал слушать дальше. Судя по всему, его брат втихомолку продал или может передал в доверительное управление большую часть своих наследных акций имперской судостроительной верфи, крупнейшего в этом секторе галактики подобного холдинга. Там, на орбите планеты Вилеан, где и располагалась верфь, собиралось абсолютное большинство космических судов всех классов, включая военные корабли первой линии, что приносило баронству баснословные прибыли. И пока баронство соблюдало нейтралитет в многочисленных межгосударственных конфликтах и выполняло заказы любого из клиентов, этот лакомый кусочек оставался в относительной безопасности. Все стороны устраивал этот нейтралитет, с одной стороны никого не усиливавший, а с другой, позволявший получать определенную ренту. Ведь баронство Рейван за многовековую историю балансирования между интересами великих держав выработало довольно эффективную стратегию существования, став в той или иной степени выгодным всем без исключения. Одни здесь заказывали военные корабли, другие — торговые, третьи обучали специалистов, четвертые покупали технологии, пятые проводили модернизацию оборудования и т. д.
— … Безмозглый кусок дерьма, ты должен смотреть на несколько шагов вперед! Понимаешь меня?! Ты будущий барон! Твоя обязанность видеть дальше, чем способны другие! — неистовствовал барон. — Ты же нарушил равновесие, которое я и твой дед десятилетиями выстраивали! Какого хрена я тебе должен объяснять очевидные вещи?! Мы устраиваем всех, пока нейтральны! Теперь все изменилось! Из-за твоих действий может начаться полноценая война…
Остановившийся Александр покачал головой. Открывшиеся перед баронством угрозы ему тоже были видны невооруженным глазом. Герцогство Торенто, явно лелеявшее откровенно реваншистские планы, теперь могло определять стратегию развития верфи, что очень многое меняло. Еще в первые мгновения он рассчитал, как минимум, два десятка абсолютно новых конфигураций военно-политических и экономических союзов в их и пяти близлежащих секторах. Для одних государств, конфликтующих со своими соседями, полностью менялась диспозиция. Другие, особенно торговые или добывающие империи, оказывались в весьма уязвимом положении по сравнению со своими конкурентами. В конечном итоге, смена центров силы могла коснуться и великих держав, которые и так с большим подозрением поглядывали друг на друга.
— … Это ты ослеп, отец! Все равно это рано или поздно случится, — попробовал огрызнуться старший наследник, перебивая барона. — Посмотри вокруг! Все уже тлеет, где-то, вообще, вовсю горит. Какое к черту равновесие?! Все идет к большой войне!
Видя, что стоявшая у кабинета баронская стража начинает на него недвусмысленно коситься, Александр направился к двери. Медлить больше было нельзя.
— Отец, — парень распахнул дверь и оказался на пороге просторного кабинета, залитого ярким солнечным светом. Его взгляд сразу же нашел барона, нависшего над старшим сыном. Тот, бледный, как смерть, с дергавшейся щекой, выглядел настоящим покойником.
— Все хватит слушать этот бред! Итак, я принял решение…, - барон Рейван поманил к себе рукой Александра, который тут же сделал в его сторону несколько шагов. На плечо легла тяжелая рука отца. — Старшим наследником баронства объявляю своего младшего сына Александра. В отношении Михаила будет начато дело о его дееспособности и неспособности отвечать за свои действия. Все твои действия за последние тридцать дней признаются юридически ничтожными, в соответствие с чем нашими юристами будет начата процедура отзыва твоих акций. Думаю, имперская судебная палата примет во внимание мои аргументы…
Лицо Михаила пошло пятнами. Судорога исказила щеку. Он явно что-то хотел сказать, но не мог ни слова вытолкнуть из себя.
— С завтрашнего дня ты находишься под домашним арестом и наблюдением медицинских специалистов, — голос барона приобрел особую тяжесть. Становилось ясно, что принятое им решение окончательное и бесповоротное. — Тебе запрещено выходить на связь с кем бы то ни было кроме твоих близких. Будут изъяты все средства внешней коммуникации, заблокирован доступ к личным и родовым банковским счетам и ячейкам, перемещение ограничено твоими личными покоями. А теперь, уходи с моих глаз. До моего особого распоряжения видеть не желаю.
Бывший наследник сгорбившись прошел мимо Александра, даже не взглянув на него. Лишь около порога Михаил на какое-то мгновение остановили и, повернувшись, окинул кабинет взглядом, полным инфернальной, физически ощущаемой, ненависти. Казалось, будь в его руках в этот момент какое-нибудь оружие, он бы ни сколько не раздумывая пустил его в ход. Показалось, конечно же. Разве может сын пойти против отца? Никогда…
Едва в кабинете остались лишь они одни, барон Рейван вновь заговорил. От былой непоколебимости и решительности в его голосе не осталось и следа. Мужчина тоже сгорбился, руки устало опустились вдоль тела. Сейчас особенно стало заметно, как постарел барон: седина в волосах поблекла, набухли темные мешки под глазами, потух блеск в глазах. Видно, что нелегко ему дался этот удар от старшего сына, опоры и наследника.
— Все слышал? — глухо спросил он Александра, молча кивнувшего в ответ. Барон тяжело поднялся с кресла, в которое только что сел, и подошел к сыну. Остановившись на расстоянии шага, долго, очень долго, вглядывался в его лицо, словно пытался найти в нем ответы на какие-то свои невысказанные вопросы. — То, что сделал Александр, может через некоторое время обернуться для нашей семьи и всего баронства очень тяжелыми испытаниями. Скорее всего нас ждет война. Не сразу, конечно. Сначала начнется брожение и бурление всякого говна, что всегда предваряет начало конфликта.
Судя по прогнозу барона Рейвана отсчет до новой великой войны уже начался. Естественно, продажа акций крупнейшей судостроительной верфи нескольких секторов не стала ее причиной, но точно была одним из многих сопутствующих факторов. Теперь часть военных союзов, куда в той или иной степени входило герцогство Торенто получала внушительное преимущество, приобретая возможность быстро строить новые корабли и модернизировать старые. При этом классность корабля и их количество почти не имели значения. Комплекс по размерам был сопоставим с самой планетой, на орбите которой был возведен. Работающие здесь специалисты могли одновременно работать над возведением пол сотни боевых судов первой линии, над модернизацией в десять раз большее количества кораблей.