Внучка бабы Яги
Шрифт:
Обряд призыва я выполнила, скрючившись чуть не вдвое. Клетушка была такой крошечной, что даже мне в полный рост не встать. Куда хозяин тут еще барона хотел поместить, непонятно. Блюдце подрагивало на коленях. Я боялась, что расплещу жидкость еще до того, как она застынет. Пахло пылью, прогорклым горелым салом и мышами. Под притолокой висели засушенные венички петрушки. Грязноватое местечко, да чего-то лучше не сыскалось.
— Дурацкая идея, — первым делом возвестила Иравари, появляясь со своей стороны зеркала и отхлебывая
— Которая из идей? — уточнила я.
— Легенда для путешествия очень уж убогая. Белобрысый шваб с рутенской девицей нерутенской внешности… Хм… Погоди, я гляну, что можно придумать.
И она уставилась в пространство остановившимся взглядом. Сегодня Иравари личинами меня не баловала. Затянутые в тугую косу черные волосы, красноватые раскосые глаза, полные яркие губы — кажется, так она обычно и выглядит.
— Ты чего, подслушивала? — дошло вдруг до меня.
— А то! — гордо ответила бестия. — Бабка твоя велела присмотреть…
— Как она? — Я даже разозлиться забыла. — Жива, здорова?
— Живее всех живых, — хихикнула Иравари. — Вещунам сказки рассказывает про неземную любовь ее внучки со студентом залетным.
— И чего, верят?
— Нет, конечно. А поделать ничего не могут. У Яги такие охранные грамотки вдруг появились — закачаешься. И от элорийского Квадрилиума про важность работы семейства Ягг на ниве природной магии, и от вашего князя Славислава про историческое наследие… А когда твоя бабка старосте под нос закладные на половину деревни сунула, самая потеха и началась. Оказалось, что даже земля, на которой храм Трехликого поставили, и то ей принадлежит.
Я улыбнулась. Основательно родственница подготовилась. Платон Силыч теперь с нее пылинки сдувать будет.
— Интересненько… — Демоница прищелкнула языком. — Ха! Князь-то ваш дочку замуж отдает.
— Опять? Ведь же в том годе уже праздновали. Еще налог с деревни слупили вроде как на обзаведение молодым.
— Не опять, а снова. То старшая была — Любава, он ее за своего же воеводу без шуму и пыли отдал. А теперь младшая заневестилась — Красава. Так он во все сопредельные княжества гонцов отправил. По старинному обычаю будет жениха искать — с загадками да каверзными поручениями.
Иравари всхохотнула:
— Реалити-шоу «Битва за тело», надо девчонок на просмотр позвать.
Демоница время от времени такие странные фразы заворачивает, что я теряюсь.
Из блюдца донеслось шуршание, появилась картинка круглолицей барыньки с густыми, сросшимися бровями и румянцем вполлица.
— Это невеста наша, — пояснила демоница. — Ничего особенного, но князь за нее полцарства в приданое сулит.
Следующая картинка изображала желтоватый лист пергамента, плотно исписанный мелкими черными буковками.
— А это у нас список предполагаемых женихов. Человек пятьдесят уже есть.
— Это, конечно, очень интересно, — попыталась я подластиться. — Ты мне лучше бабушку покажи.
— Не велено, — строго ответила собеседница. — Захочет, сама покажется. Ты идею-то поняла?
— Какую?
— Вот ведь бестолковка! Женить твоего милого будем. Не пугайся, понарошку.
— На Красаве? — начала догадываться я.
— Ну да. По условиям, в женихи любой половозрелый болван записаться может. А у нас аж целый барон.
— Хорошо не баран… А я при нем каким боком?
— Ну, любому аристократу заморскому проводник местный положен.
— А чего он тогда без слуг путешествует?
— А лихие люди по дороге перебили.
Мы перебрасывались вопросами-ответами, будто в лапту играли. В дверь клетушки поскреблись.
— Открывай! Наш жених ломится, — хихикнула Иравари. — Знакомиться будем.
Чего это она сегодня такая веселая? Во хмелю или смешинка в рот попала? Зигфрид протиснулся в комнатенку боком, уселся на лежанку рядом со мной и во все глаза уставился на непростое блюдце.
— Окно в тонкий мир… — восхищенно прошептал парень. — Я думал, их уже не осталось.
— Знаешь, мой сладенький, какая я тонкая? — стрельнула глазками Иравари из мутноватой глубины. — Талию двумя пальцами обхватить можно.
Ёжкин кот! Я, конечно, знала, что демоница моя до мужиков охоча, но чтоб так сразу… С места, как говорится, в карьер. И самое странное, что мужики от такой настырности прочь не разбегаются, а вон — полюбуйтесь, с глупыми улыбочками сидят. Ощутимо потеплело, от Зигфрида мягкими волнами исходили жаркие волны. Эк разобрало касатика, только бы пожара не наделал!
Покрасневшего студента мы очень быстро ввели в курс дела. Против жениховства он не возражал. Да барон, наверное, был согласен на что угодно, лишь бы его зрелища не лишали. А со своей стороны зеркала Иравари резвилась на полную — слегка отодвинулась, демонстрируя точеные плечики и глубокий вырез шелковой рубахи. Тьфу, срамота!
— Зигги, — ворковала бестия. — Девочку переодеть придется.
— В сухое? — пробормотал студент, не отрывая взгляда от проказницы.
Ну точно, на головушку ослаб. Так бы и стукнула чем-нибудь увесистым, чтоб в чувство привести.
— В мальчика, — терпеливо продолжала демоница. — Получится у нас славный худенький сорванец. Поди, лапушка, чего-нибудь у хозяина поищи. И шапку. Или ты, Лутоня, хочешь покороче постричься?
— Нет! — испуганно завопила я. — Еще чего не хватало!
Я ощупала рукой короткую прядку на затылке, над которой успел поработать Федькин нож.
— Ну вот и славно. Ступай, зайчик, ступай. Девочкам тут без тебя пошушукаться надо.
Студент завороженно повиновался. Заскрипела лестница, прогибаясь под тяжелыми шагами.