Внучка императора
Шрифт:
— Вы о регулах спрашиваете, моя госпожа? Всё просто. При поступлении на службу нам выдают амулеты, которые избавляют нас от этого на всё время договора. Потом всё восстанавливается, и женщина может завести ребёночка.
— Отлично! Мне срочно нужен этот артефакт.
— У вас приближаются опасные дни, моя госпожа? — с ужасом спросила служанка. — Но амулет выдают заранее. Иначе он бесполезен.
— Опасные, говоришь? Как же дамы, которые не носят амулетов, живут?
— В городах и больших сёлах есть специальные дома,
— Что будет, если не укрыться в таком доме? Съедят?
Девушка покраснела и пролепетала:
— Женская кровь у господ вампиров возбуждает аппетит другого свойства.
— И нет никакого средства, чтобы отбить у них охоту?
— Я о таком не знаю, моя госпожа.
Караул! Амбросий ни в какие специальные дома меня не отпустит — это и тильсу понятно. Придется нам с Инком три дня из десяти держать круговую оборону, а так как тур Дран поклялся оберегать мою честь, то и он покрутится тоже. Это будут самые весёлые выборы в истории Кирумиты.
— Темной ночи, гостья, — без каких-либо предупреждений в комнату вошёл вампир. — Ты готова приступить к работе?
Он плюхнулся на диван, а я смогла рассмотрела своего нанимателя. Высокий атлет в безупречном чёрном камзоле с золотой вышивкой, узкие черные брюки заправлены в высокие сапоги. Бледная кожа и бесцветные глаза почти сливались с длинными белыми волосами, беспорядочными локонами свисающими вдоль узкого лица. На фоне этой чёрно-белой композиции ярким пятном выделялись алые губы.
— Нет, мой господин, — начала отвечать я. — Первое, у меня нет надлежащей вашему статусу одежды.
— Не проблема! — хмыкнул высший.
— Второе, у меня вот-вот начнутся регулы.
— Что?! Какие регулы? Кто позволил? — взвыл Амбросий.
На крик из своей спальни выбежал Инк и встал, заслонив меня спиной. Венира тенью скользнула к двери, пытаясь удрать из комнаты, но взбешённый хозяин дома её заметил:
— Стоять, Лория! — девушка замерла и, кажется, даже дышать не смела. — Найди и бегом приведи сюда целителя. Пошла!
Наоравшись и немного успокоившись, высший повернулся ко мне, втянул чутким носом воздух, хмыкнул и почти ласково сказал:
— Почему не предупредила, дурочка?
— А кто меня спрашивал?
— Ну да… Ну да… — задумчиво протянул он, с интересом разглядывая моё немногое, что было видно из-за спины стража.
— Так я могу домой отправляться?
— Куда?! — опять взревел вампир. — У меня выборы, а ты талисман успеха!
На всякий случай я легко, помня о рёбрах, толкнула стража в спину, чтобы не начал ржать.
— Вы звали меня, мой господин? — в дверях, беспрестанно кланяясь, появился маленький круглый человечек с огромным саквояжем, который он катил за собой на тележке. Он был похож на сдвоенный колобок на ножках, который зачем-то нарядили в тёмно-зелёный камзол, короткие коричневые штанишки, молочного цвета шёлковые чулки и черные ботинки с большой серебряной пряжкой. Одежда не могла скрыть его сдобность, погасить здоровый румянец на щёчках и жизнерадостные блики на лысине.
— Заходи, Эмутор. И закрой поплотнее дверь, есть дело к тебе.
Осматривал меня целитель по старинке: прослушивая, пальпируя, заглядывая в рот и глядя в глаза. На мой вопрос о кристаллах для осмотра ответил:
— Не доверяю я им. Они только и могут распознать, болен пациент или нет. Так я это с порога могу определить.
— Зачем же меня осматривали, если знали, что я здорова?
— Деточка, нет совершенно здоровых — есть осмотренные поклонниками кристаллического обследования. Вот и у вас, судя по всему, в самое ближайшее будущее намечается легкое женское недомогание. Одевайтесь, пойдем докладывать господину о том, что вам пора на время переехать в женский дом. Я дам направление в очень надёжное заведение высшего разряда.
— Он об этом знает, — натягивая джинсы, сообщила я Эмутору. — О направлении лучше не говорите. Амбросий будет требовать предотвратить катастрофу — я ему здесь нужна.
Колобок всплеснул ручками, сел на пол и заплакал, раскачиваясь, как ванька-встанька:
— Я всего лишь маленький лекарь, а не всесильный темнейший дух и хранитель вечности Таний. Я не могу вспять реки отправлять и останавливать время не могу. Почему я не послушался мамочку и принял предложение служить в доме высшего? Бедный я, бедный…
Я опустилась рядом с ним на ковёр, погладила по вздрагивающему плечику:
— Хотите, я сама поговорю с тур Драном?
Маленький человечек мгновенно перестал плакать, распрямил спину, встал и гордо вскинул голову:
— Моя госпожа, я целитель! И могу сам озвучивать диагнозы, — а потом, робко посмотрев на дверь, добавил: — Можно моя тележка пока здесь постоит?
Амбросий метался по гостиной, вопил, топал ногами, его глаза налились кровью и стали под цвет губ, ногти то удлинялись, то втягивались до нормального состояния. Эмутор хлюпал носом, кивал, разводил ручками, шаркал ножкой, но молчал. Он уже доложил своё видение ситуации, и добавить было нечего.
— А как проходят выборы? — вдруг спросил Инк, молчавший с той минуты, как я ошарашила его новостью.
Вампир, как споткнувшийся на полном ходу конь, резко остановился, упал на диван и попытался отдышаться, оттягивая плотно повязанный шёлковый платок. Целитель метнулся в спальню, прикатил саквояж, щелкнул застёжками. Он торжественно извлек футляр и вынул из него хрустальный кубок, накапал чего-то ароматного, разбавил водой и с низким поклоном подал высшему:
— Выпейте, мой господин, — бережно приняв опустевший бокал, заохал: — Нельзя вам так волноваться. Берегите себя! Можно я пойду?