Внучка ведьмы Воронихи
Шрифт:
Утром, когда Катя собиралась на работу, бабушка света спросила:
– А что за киста у того мужчины? Жидкая? А ты её на онкологию не хочешь проверить?
– Нет бабушка, она просто состоит из отмерших кусочков кожи и должна жутко вонять. Поэтому её лучше вытаскивать в мешочке. А насчет онкологии – ты права, нужно взять образец и залить специальным раствором, потом поставить в холодильник, потом нарочным отправить на анализ. Так что хорошо, что Андрей раскричался и я не стала резать.
Она приехала с сыном, которому бабушка смазала с утра
Пришла женщина с мальчиком лет пять. Хотя детей она не имела права принимать, сразу посоветовала в детскую больницу, но мама сказала, что сейчас она работает у фермеров, отпросилась на час, чтобы знать, что с ребёнком и дальнейшие действия.
– Вчера кума взяла его под мышки, чтобы поднять и почувствовала какие-то шишки. Я не понимаю, может, так и должно быть, но…посмотрите вы сами, доктор.
– Я не доктор, а фельдшер, детей не лечила. Но пусть снимет брюки и футболку и ложится на кушетку, я сейчас простынку постелю. Катя ощупала ребёнка подмышками, потом осторожно в паху. Потом перешла на шею и посмотрела серьёзно на маму.
– Что там, доктор? То есть фельдшер.
– Немедленно завтра к врачу, пусть направляет на обследование. И я не перестраховываюсь. Лечить ребёнка придётся в любой ситуации, возможно, направят в область и там вы ляжете на обследование вдвоем. И не затягивайте, здесь большую роль играет время.
Мама стала бледной, схватила ребёнка, начала одевать его, плакать. Но Катя цыкнула, мол, нечего устраивать истерику, не нужно пугать сына, есть шанс, что нужно будет недолгое лечение. Хотя понимала, что недолгим здесь не светит.
– Вы, главное, диагноз получите, а там будем думать дальше, – напутствовала она маму мальчика.
Так что день начался так себе. Потом пришла бабушка, пожаловалась на головную боль. Катя измеряла давление – ого, большое. Дала скоропомощную таблетку, записала её в тетрадь расхода. Бабушка посидела, расспрашивая у Кати, откуда она и как она будет принимать людей с маленьким ребёнком.
– Ну, как видите, принимаю же. А приехала я из Москвы, работала там фельдшером также, живу у своей бабушки.
– Как так – из Москвы самой и в глушь? Быть такого не может.
– Там жильё дорогое, зарплата у медсестёр и фельдшеров небольшая. Вот и приехала. Потом перемеряла давление, оно снижалось. Тогда она написала на листочке название лекарства, сказала, чтобы заказала в районе кому-то, чтобы купили.
– Будет болеть голова, придете, померяю снова. Если совсем плохо, пошлёте за мной, возьму ребёнка в коляску и приеду. Таблеток не дам этих, они только если давление высокое. А те таблетки нужно будет пить ежедневно, они и будут держать давление.
Далее она подробно описала, что может быть при высоком давлении и отпустила посетительницу, так как им нужно было с сыном обедать. Только выехали на центральную улицу, как увидели женщину, которая спешила к медпункту.
– Ой, доктор, погодите, вернитесь. Подумаешь, позже пообедаете. Померяйте и мне давление.
Катя остановилась и спокойно ответила:
– Конечно, без проблем. Я могу и не обедать совсем, но вот ребёнку как объяснить, что он может и потом покушать? Ему полгода, и он сейчас начнёт требовать кушать. Я ведь должна вас зарегистрировать, записать, а это время. Я не из принципа отказываюсь возвращаться, у меня по-другому не получается.
– А…ну да…ребёнок же.
Как подтверждение маминых слов Андрюша начал капризничать. Женщина не стала настаивать, сказала, что придёт позже. Катя понимала, что, если бы что-то срочное, пришлось бы, не смотря на плач сына бежать и спасать кого-то, но тут явно предыдущая посетительница похвасталась, что была в медпункте, что ей выписали лечение и померяли давление.
И таблетку доктор дал хорошую и советы дала. Та побежала и себе проверить. Почему-то Катя чувствовала, что у неё и серьёзного ничего нет. Дома бабушке рассказала о посетителях.
– Бабушка, если у мальчика не онкология, ты могла бы ему помочь?
– Если не онкология, то да, могла бы, – ответила, не задумываясь, бабушка Света.
Глава 8. Дела потихоньку налаживаются
Катя ничего не ответила, подумала только, что лучше бы, чтобы её предположения не подтвердились. Пока бабушка кормила Андрюшу супом, а ей нужно было рассказать, а ей нравилось это делать, Катя простирала, как обычно, пелёнки – распашонки, замоченные утром и развесила. Потом накрыла на стол им вдвоем с бабушкой и села кушать. Тут и бабушка подошла, посадив внука в кроватку.
Борщ был вкусным, правда, свёклы бабушка клала совсем мало, так как Катя ещё кормила своим молоком. НО все равно, было вкусно. Готовила бабушка на два дня, чтобы меньше на это тратить время, потом кипятила для внука еду, себе просто грели.
Разносолов не было, на ужин картошка или каша, с жареным или варёным яйцом, с салатом или с простоквашей. Иногда жаренные деруны или кабачки, фасоль. Завтрак – молочный суп или молочная каша, хлеб с маслом, чай. Но Катя была сыта, молоко прибывало, по крайней мере, сын был сыт. После обеда она перемыла посуду, вытерла её, сложила, и пора было отправляться назад.
Пересадила сына в коляску и поехала. Пока ехала он и уснул, как обычно. Поэтому она подъехала к медпункту, открыла его и перенесла сына в манеж, подложив ему подушечку и укрыв покрывалом. Как она и ожидала, женщине, которой нужно было срочно измерить давление, уже делать это перехотелось.
Она хотела набрать телефон хирургии, узнать, как прошла операция по удалению аппендицита, но в это время постучали в дверь. Пришёл посетитель, пожилой мужчина, который зажимал полотенцем кисть левой руки. Полотенце было в крови.