Во главе конца
Шрифт:
– Микелю наврали. Цари сказали, что все сивиллы увидели прорицание о мирном будущем с Палагедой, но на самом деле грезили о том, как ты сдаёшься. Кай был пленён, а ты спускалась с холма. В том видении реализовалось желанное царям. Мелай отрубил тебе и Каю головы.
Я судорожно выдохнула, напоминая себе, что Кай в безопасности.
– Значит, Микель действительно не видел прорицания до отравления?
– Нет, ему его не показали.
– Почему ты его не предупредила? – уточнила я, шагая вверх по холму, Лекса семенила рядом, стараясь не отставать, но часто вертела головой, не в силах насмотреться
– Я не смогла, именно потому что мы друзья и его величество – отец Микеля… точнее ваш отец, – поправила себя Лекса, но я в ответ лишь хмуро на неё взглянула. – Он знал об этом и запер меня, чтобы я не встретилась с Микелем.
Я никак не отреагировала, но, заметив дом впереди, невольно ускорила шаг.
– Как вы это сделали?
Неожиданный вопрос Лексы заставил меня замереть.
– Что сделали? Прошли в Даорию? – уточнила я.
Сивилла опешила, обернулась назад, словно только сейчас подумала об этом.
– И это тоже, да и как удалось подчинить кер… – залепетала Лекса, но затем сама же оборвала своё бессвязное бормотание. – Но это потом. Я про прорицание. Как вам удалось его сделать? Одновременное у всех сивилл ложное видение. Это связано с той девушкой с длинными волосами, верно? Кто она?
Я окинула Лексу взглядом, не совсем понимая, о чём речь и как она догадалась, что их видения связаны с Вестой.
– С чего ты взяла, что это связано с ней?
– Я и другие сивиллы узнали её. Она тоже была в том прорицании, но раньше. Сперва я думала, что девушка – выдуманная часть моего предыдущего сна, но она оказалась реальной. Я рассказала об этом Микелю, и он пошёл тебе навстречу, но такого в пророчестве не было. И тогда я начала подмечать детали. На тебе хоть и была идентичная одежда, но шла ты немного по-другому, солдаты стояли не так, как надо. В целом происходящее было схоже, но детали дру… гие…
Я подняла руку, призывая к молчанию. Лекса споткнулась на последнем слоге и испуганно затихла. Я зажмурилась на пару мгновений, пытаясь заставить голову работать. Одежду выбрала мне Веста, а Гипнос сказал, где назначить встречу. Детали плана, всё придумали они, указав даже, на котором по счёту шаге поднять руки. При подготовке эти нюансы казались странными, но я была готова делать всё, что они говорили, если это могло помочь вытащить Кая.
– Темноволосая девушка сделала что-то необычное в твоём видении? – уточнила я, желая убедиться в догадке. До боя она пришла внезапно, я нутром чувствовала, что видения сивилл и Веста как-то могут быть связаны, раз уж Гипнос говорил о ловушке, но теперь хотела понять наверняка.
– В целом нет, – нахмурив лоб, ответила Лекса, – но там она была на полях… совсем как эти. И дала мне кубок с каким-то питьём.
Кубок Морфея.
Я потёрла лицо ладонями, пытаясь снять напряжение.
Сила Морфея не только в прорицании будущего, но и в ложных видениях.
«Ты слишком доверчивая, Кас. Разве Камаэль не предупреждал, что нужно думать, от кого принимаешь мак на Переправе?»
Я поморщилась, вспомнив наставление Гипноса. Веста притянула сивилл во сне на Переправу, точно так же как и меня ранее для тренировок. Дала им испить макового нектара из кубка Морфея. Она подавала его самому Гипносу, но отцу она предложила кубок с прорицанием, а сивиллам – с ложным видением.
Получается, она показала им лживую победу. Показала для царей то, что они хотели увидеть. Мою смерть. Я с трудом подавила дрожь при мысли, что, не будь этого ложного видения, не было бы и встречи. Элион, Деклан и Авила не умерли бы, а Кай не просидел бы неделю в кандалах, отравленный. Я несколько раз шумно вдохнула и выдохнула, силясь унять гнев. Это не план Весты.
«Ты до сих пор не поняла, что нынешняя ситуация – это не ловушка для тебя. Это ловушка для них».
Идея Гипноса. Зачем ему всё это?
Морос и Веста, похоже, были в курсе с самого начала, а Кай? Мог ли Кай добровольно просидеть в цепях целую неделю?
«Зачем ты пришла?!»
Почему Кай был зол из-за моего появления?
С губ сорвался горький смешок, и я гневно завопила. Мне хотелось орать до сорванного голоса, лишь бы избавиться от давления скапливающейся ярости. С ветвей ближайшего дерева вспорхнули потревоженные шумом птицы. Лекса дёрнулась от меня подальше, но не зная, куда идти, замерла в паре метров.
Если и Кай знал, то я, Элион и Микель пошли на всё, как скотина на убой, единственные болтали о мире, пока настоящая игра велась за нашими спинами.
Да я просто непроходимая доверчивая дура.
Я согнулась то ли от смеха, то ли от желания заплакать. Горькие смешки перемешивались с разочарованным стоном. Я свесила голову, опершись ладонями в колени.
– Кассия? – с опаской подала голос Лекса, когда я немного успокоилась.
– Всё в порядке, – отстранённо ответила я, выпрямляясь.
Сивилла не выглядела убеждённой.
– Пойдём в дом. Ты голодна?
Та испуганно замотала головой, перемены в моём поведении сивиллу явно пугали. Успокоить я её не могла: мой рассудок на грани развала, готовый в любой момент сорваться в омут безумия.
– Хорошо. Тогда я запру тебя в одной из комнат до ужина. Обещаю, что никто тебе вреда не причинит. Главное, не пытайся сбежать, иначе попадёшь в кошмары, а там тебя сожрут керы, – как можно спокойнее заверила я и пошла дальше.
Лекса лишилась дара речи, но заторопилась следом, теперь оборачиваясь ещё чаще, будто ждала, что чудовища набросятся на неё со спины.
В доме стояла суматоха. Трое целителей, Морос, Гипнос и Веста ходили туда-сюда, помогая всем, чем нужно. Комната Кая и так небольшая, поэтому я заперла Лексу в своей спальне и ушла на улицу, чтобы подавить искушение стать лишней в спальне Кая, и села на поляне.
Несколько часов спустя пришёл Гелион, привести которого я попросила ждущего в доме Иво. Я прониклась доверием к сыну Аресты, но Гипнос, видимо, моих чувств не разделял, потому что преградил ему путь.
– Кирий, позвольте мне оценить состояние вашего сына! Иво рассказал о симптомах, и у меня есть определённые идеи, но необходимо удостовериться, – порывисто попросил он у Гипноса, тот молча бросил взгляд сперва на Иво, мнущегося позади Гелиона, а затем на меня.