Во имя рейтинга

Мусаниф Сергей Сергеевич

Когда я вышел в вестибюль, я конечно же не надеялся, что хранители знают меня в лицо, а потому беспрепятственно выпустят на улицу. Но стоять на лестнице было глупо, и я подумал, что вряд ли идейные террористы станут стрелять в безоружного сотрудника проекта. Потому что в таком случае им пришлось бы перестрелять чертову уйму людей.

Я был прав. Вооруженные люди не обращали никакого внимания на запыленного и запыхавшегося клерка, и я уже поверил в свою счастливую звезду, когда в дверях столкнулся с очередным террористом и тот схватил

меня за руку.

— Очень удачно, что мы здесь встретились, — сказал Хол, сдирая с головы шлем. — У нас, конечно, есть и Макс, и чертежи здания, но всегда лучше иметь в запасе еще одного человека, знающего дорогу.

— Здесь скоро будет полиция, — сказал я. — Вряд ли вы успеете куда-то дойти.

— Не волнуйтесь, в здание полицейские попадут не скоро. Мы держим оборону по всему периметру.

Рядом оказался Макс, трясший мне руку и заверявший, что он очень рад факту моего выживания в экстремальных условиях. Еще он извинялся, что не мог предупредить меня раньше, разрешение на полет близ городской черты выдали в последний момент, и операция случилась чуть ли не экспромтом.

Мне выдали бронежилет, какой-то страшенного вида автомат и посоветовали не лезть на рожон и держаться за спинами профессионалов. Я пообещал, что именно так и сделаю, причем пообещал искренне, ибо в мои планы не входило становиться героем, тем более мертвым героем, и мы ринулись наверх.

Все-таки столь масштабного вторжения наша служба безопасности не ожидала. Охранники вроде бы имели место, и вроде бы их было много, но они не были готовы вести бои с противником, не уступавшим им ни в численности, ни в оснащении. Тем более им и в голову не пришло блокировать лестницы, так что на нужный этаж мы попали без особых проблем и почти без стрельбы.

Там мы и встретили первое серьезное сопротивление.

У входа в лабораторию была свалена импровизированная баррикада, охраняли которую несколько десятков человек во главе с самим мистером Хенриксоном. Хол посоветовал нам с Максом остаться на лестничной площадке и не подставляться под пули, а сам схватил винтовку с подствольным гранатометом и повел своих орлов в бой.

Бред, да и только.

Вот до чего доводит людей телевидение.

Полковник Трэвис

Краем глаза я все-таки присматривал за происходящим на других концах лагеря, потому и не пропустил момент, когда в царящий повсюду хаос ворвались колесницы с тремя троянскими военачальниками.

Гектор оценил ситуацию мгновенно.

Проследить логическую цепочку в голове троянского лавагета было совсем несложно.

Случилось неслыханное, ожили древние мифы, в которые верили только малые дети. Боги спустились на землю (или, в случае с Аидом и Посейдоном, поднялись на нее) и воюют с людьми.

Казалось бы, Гектор должен возрадоваться и оставить все как есть, а то и пособить божественной троице. Но благородный Гектор готов был забыть старые распри из-за новой опасности, и первое, что он сделал, это отправил Энея в город за подкреплением, настрого приказав ему объяснить людям ситуацию и привести сюда только добровольцев.

Потом Гектор чуть ли не силой ссадил на землю своего возницу, перехватил поводья и направил колесницу в самую гущу.

А мы тем временем шли на Зевса.

Первый шаг оказался самым трудным, мы ожидали чего угодно — удара молнии, пропасти Тартара, разверзающейся прямо под нашими ногами, цунами, отбрасывающего нас назад, волочащего по земле и размазывающего о неприступные стены Трои.

Царь богов не делал ничего, чтобы покарать неразумных смертных. Он просто стоял, смотрел на нас сверху вниз, и казалось, что он окончательно забыл про молнию, бившуюся в начинающих дымиться ладонях.

Атропотеомахия. Война богов и людей. Кошмар, который не мог привидеться слепому Гомеру.

Реальность, оказавшаяся нелепее любой из выдумок.

— СТОЙТЕ! — проревел Зевс. — ОДУМАЙТЕСЬ, ГЛУПЦЫ!

Шаг. Второй. Десятый.

Место справа от меня уже не было пусто. Безумцев, наступающих на бога, становилось все больше. Шеренгой мы шли на него, и страха не было в наших сердцах.

Дэн

Перестрелка длилась долго. Минут двадцать, наверное, а то и больше. Очереди сменялись одиночными выстрелами, то и дело слышались разрывы гранат, со стен летела штукатурка и куски пластика. Я, Макс и резерв террористов были защищены от пуль несущей стеной здания, а потому пребывали в полной безопасности. Единственное, что нам грозило, это инфаркт.

— У тебя нет с собой сигарет? — спросил я Макса.

— Ты знаешь, в бронекостюме отсутствует соответствующий карман, — сказал он. — А ты сможешь курить в такой обстановке?

— Я дал себе зарок, что брошу, если выживу. А пока мне не слишком в это верится.

— Естественно. У тебя нет достаточной силы воли, чтобы бросить.

Сигареты нашлись у кого-то из штурмовиков, и тут выяснилось, что Макс тоже не прочь подымить. Мы сидели на корточках и курили, когда стрельба смолкла, к нам вышел Хол Клементс и сообщил, что все готово для завершающей фазы операции.

Сейфовую дверь взорвали тремя минами направленного действия. Многокилограммовую махину сорвало с петель и бросило внутрь помещения, словно после удара тараном. Да, будь у ахейцев хотя бы пара динамитных шашек, Троя не простояла бы и недели.

Аппаратуру, поддерживающую существование туннеля, минировать не стали. Просто и без всяких затей расстреляли из гранатометов. Одна из гранат, кстати, попала в сам туннель и была поглощена им безо всякого звука. Разорвалась ли она на земле Эллады или была поглощена темпоральными волнами, мы не знали.