Во славу Отечества
Шрифт:
Кризис руководства стал очевидным к концу 13 октября, когда немецкий десант занял центр острова и выдвинулся к базе эсминцев в Аренсбурге. Адмирал Свешников срочно заболел и обратился в Ставку за разрешением покинуть свой штаб, передав все полномочия генералу Иванову. В ответ на эти новости, Духонин незамедлительно произвел замену командования, выдвинув на первые посты молодых и энергичных командиров. Вместо порядком уставших от войны адмиралов, командиром всех морских сил в районе Моонзунда был назначен капитан первого ранга Щастный. Едва получив приказ Ставки, он отбыл к Моонзунду из Ревеля на простом миноносце, желая, как можно скорее вступить в командование.
Вслед
Находившийся в то время в Петрограде Корнилов полностью одобрил действия своего протеже, в свою очередь, незамедлительно встретившись с английским послом, и попросил напомнить морскому министру Черчиллю о его обещаниях помощи флота его величества короля Георга V.
На третий день операции, 14 октября, немцы вышли к перешейку Сворбы, где окопались части Козельского полка, которые своими штыками временно прикрыли тылы Цереля, с его мощной морской батареей, закрывавшей проход германскому флоту в Ирбены. В течение дня она сначала обстреливала германские тральщики, пытавшиеся расчистить проход в минных полях для главных сил германского флота, а затем вела огненную дуэль с тремя крейсерами противника. Вскоре к ним присоединились линкоры адмирала Сушона: «Кайзерин», «Кёниг Альберт» и «Фридрих Великий», но церельцы устояли. Вступив в дуэль с врагом, артиллеристы Цереля добились попадания в головной линкор «Фридрих Великий», после чего Сушон поспешил вывести свои корабли, из-под огня русских батарей, не выполнив своей задачи.
Намеченный долгожданный прорыв в Ирбены не состоялся, и могучие корабли застыли на якорях в ожидании помощи со стороны сухопутных частей, которые к тому времени заняли Аренсбург. Десантный корпус добивал в лесах остатки сил под командованием генерала Иванова, отчаянно пытавшихся остановить противника своими отчаянными контратаками.
Этот день вновь был в активе германского экспедиционного корпуса, но уже сдвинулись с места и начали вертеться шестерёнки механизма, который должен был остановить врага. Прибывший в Моонзунд капитан первого ранга Щастный сразу начал действовать инициативно, решительно отказавшись от пассивного отражения атак противника, перейдя к ответным активным действиям.
Его первым приказом было распоряжение о выходе в море трёх русских подлодок: «Пантеры», «Ягуара» и «Миноги» для атаки немецких кораблей в районе Ирбен.
– Надеюсь, что вы до конца выполните свой долг перед Родиной!- так заканчивалась его телеграмма к подводникам. У моряков балтийцев не было большого опыта подводной войны, но, в отличие от англичан, они храбро выступили против врага.
Вслед за ними на Кассарский плес был направлен минзаг для постановки новых мин в фарватере пролива под прикрытием двух эсминцев, а к Сворбе был выслан отряд эсминцев для помощи козельцам на перешейке. Вместе с ними был отправлен броненосец «Цесаревич», который до этого времени вместе со «Славой» стоял у Орисарской дамбы, готовясь отразить наступление германского корпуса на Моон.
Туда же вечером 14 октября прибыл и полковник Слащёв во главе передового батальона своего полка, который силой оружия остановил поток отступающих солдат эзельского гарнизона. Выставив у дамбы два пулемета, под прикрытием орудий «Славы», Яков Александрович жестокой рукой наводил порядок утром следующего дня. В шинели без погон, с кольтом в руке, он лично останавливал отступающих солдат и приказывал им занять оборону перед дамбой. Особо рьяных беглецов Слащёв приказал расстрелять, что очень отрезвляюще подействовало на остальных.
Несколько раз в него пытались стрелять, но каждый раз неудачно, что только укрепляло вокруг него ореол неуязвимости у простых солдат. Остановленные и пристыженные Слащёвым, заняв оборону дамбы, в скором времени они сами принялись останавливать беглецов, угрожая оружием. Ещё больше боевой дух солдат полковника Слащёва укрепился после столкновения с передовыми силами десантного корпуса, попытавшегося прорваться через дамбу.
Отряд мотоциклистов, сходу атаковавший предмостовые укрепления, был буквально сметён огнем пулеметной засады, грамотно выставленной на подходе к дамбе. Пехотинцы эзельского гарнизона сами устремились добивать уцелевших солдат противника и захватывать мотоциклы в качестве трофеев. С большим трудом полковнику удалось найти уцелевшего унтер-офицера, который немедленно подвергся допросу и дал объективную картину происходящего. Через час на дамбу с воздуха обрушилась армада немецких цеппелинов под прикрытием «фоккеров», которые стремились бомбёжкой и непрерывным огнем отомстить русским за гибель своего авангарда.
Окрыленные своим успехом и воодушевлённые Слащёвым, вчерашние беглецы уже выглядели орлами и вместе с ингерманландцами принялись отбивать воздушную атаку винтовочными залпами и из станковых пулеметов, временно установленных на полувертикальную раму. Итогом их дружной стрельбы стал сбитый самолет и дирижабль противника, который вначале стал стремительно уходить в сторону моря, а затем полыхнул там ярким взрывом.
Когда во второй половине дня вражеский десант предпринял новую атаку под прикрытием артиллерии, то к своему удивлению получил мощный ответ от прибывших к дамбе двух батарей полевых гаубиц и пушек «Славы», с которой предприимчивый Слащёв наладил связь с помощью визуального семафора. Кроме этого, полковник получил данные воздушной разведки с указанием расположения вражеских орудий. Понеся чувствительные потери за один день, немецкий авангард отступил вглубь Эзеля, срочно запросив помощь от основных сил.
Однако главное сражение в тот день развернулось у Цереля. Здесь артиллеристы морской батареи своей точной стрельбой опять не дали возможность поработать германским тральщикам, пытавшимся в который раз открыть проход в Ирбены своим основным силам. Стремясь окончательно разделаться с ненавистной батареей, Гохзеефлотте обрушил на неё шквальный огонь из орудий линкоров «Кёниг» и «Кронпринц», снаряды которых к большой радости русских ложились в стороне от батареи. Огонь Цереля был более результативным, комендоры быстро пристрелялись к линкорам противника, заставляя их постоянно маневрировать.
Затем в борьбу с тральщиками противника вступили канонерки и эсминцы минного отряда Старка, которых на позиции возле Сворбе сменил «Цесаревич». Броненосец своим огнём помог козельцам отразить несколько атак противника, стремившегося скорее выйти к батареям Цереля с тыла. Появление своих кораблей подняло пошатнувшийся дух защитников Сворбе, которые поклялись стоять насмерть, но не пропустить врага.
Желая поскорее войти в Ирбены, адмирал Шмидт бросил в помощь линкорам, обстреливающим Церель, ещё два линкора «Маркграф» и «Байерн» вместе с крейсерами «Кольбергом», «Страсбургом» и «Аугсбургом», под командованием адмирала Гопмана. «Байерн» меньше «Гросс Курфюрста» пострадал от русских мин у Даго и поэтому смог присоединиться к дуэли против батареи Цереля.