Во Славу Солнца
Шрифт:
То, что с Гейдом, Дисисто и Мавалином обошлись точно так же, не доставило ей никакого облегчения. Майи осталась в своей камере, тюремщики вновь подавили ее разум очередной дозой ксародина. Рош немного утешало лишь то, что внутренние генераторы тяготения станции все еще работают не в полную силу. Самоуничтожение одного из управляемых скафандров Ящика в самом сердце станции причинило настолько серьезные разрушения, что гравитация составляла лишь половину нормы.
– Куда вы нас ведете? – спросила Рош.
– Ты будешь говорить, Рош, – рявкнул из-за ее спины Шак'ни, – только когда нам потребуется информация.
– Допрос, да? – передал Гейд.
– А чего еще от них ждать?
– Ты прекратишь все другие формы общения, – добавил Шак'ни. – Тебе разрешается получать информацию лишь от своего корабля, если она не будет закодированной.
Охранники завели пленников в грузовые лифты, на которых спустились в самое сердце станции. «Да, так у нас еще остаются шансы, – подумала Рош. – Если бы нас перевели на эсминец, ситуация стала бы практически безнадежной».
Через сенсоры «Аны Верейн» Рош наблюдала, как подходит «Себетту». Эсминец по конструкции мало отличался от других судов кеш – диковинное сочетание обтекаемых форм и острых выступов, словно кто-то расплавил обычный космический корабль, а потом его растянул, – но размеры эсминца впечатляли.
В его трюмах вполне могла разместиться дюжина таких станций, как «Четвертый Галин». Вся поверхность эсминца была покрыта убирающимися орудийными установками, инструментальными панелями и шлюзами для запуска истребителей. Двигатели для перемещения внутри систем произвели впечатляющее торможение возле станции, выбросив в пространство энергию, сравнимую с излучением маленького солнца.
Рош надеялась, что Бирн успела увести сборщиков в безопасное место. Гребень – их единственная надежда на спасение. Хотя сборщики и не могли совершить затяжной прыжок и покинуть Рукавицу, они располагали ресурсами, позволявшими выжить практически в любом месте.
Когда Рош поняла, о чем думает, она вдруг сообразила, насколько это глупо. Менее чем через день система будет полностью уничтожена. Хотя коллапс пограничных районов на ранней стадии проходит медленно, далее процесс пойдет по экспоненте. Система планет-близнецов уже умерла. Перед нападением на станцию Рош наблюдала, как она растворяется, точно лед в огне. Часть пространства, которую занимал «Четвертый Галин», исчезнет через двенадцать часов. Если к этому моменту сборщики не покинут его, их не спасут никакие ресурсы.
Все свидетельства того, что здесь произошло, исчезнут навсегда. Превосходные условия для проведения небольшого геноцида...
Грузовой лифт остановился, дверь открылась, и в окно напротив Рош увидела сады станции. Полная жизни зелень резко контрастировала с безнадежностью ее положения, но Рош попыталась сохранять мужество. Еще не все потеряно.
Не все.
Охранники ввели Рош в святая святых станции. Чистота и элегантность личных покоев Руфо осталась неизменной, но теперь Рош не могла насладиться ими, как прежде, поскольку знала, что за этим скрывается. Несмотря на одержанную победу, казалось, Руфо неожиданно сильно постарел, а его душу разъедает горечь. Он говорил так быстро, что порой Рош не удавалось понять некоторые слова. Историк расхаживал по комнате и никому не мог долго смотреть в глаза – за исключением Хадена Б'шана. Рош пришла к выводу, что сам Руфо этого не замечает.
Из пола перед Рош появился стул, и ее заставили сесть. С остальными обошлись аналогичным образом, несмотря на протесты Мавалина. Дисисто молчал, очевидно, рассчитывал, что шеф скоро во всем разберется. Гейд сидел на своем стуле с прямой спиной и внимательно наблюдал за происходящим.
– Итак, командир Рош, – заявил Руфо недовольным тоном раздраженного родителя. Он остановился перед Рош и сцепил руки за спиной. – Мы вновь встретились. Возможно, на сей раз вы будете более сговорчивой.
– Возможно, вам следовало вести себя иначе, – резко ответила Рош.
Руфо, глядя в пол, пожал плечами.
– Пожалуй, обе стороны лгали, – признал он.
– Кто сказал, что есть ложь и есть ложь проклятая?
В улыбке Руфо не было веселья.
– Полагаю, первое письменное упоминание этой поговорки появилось около двухсот пятидесяти тысяч лет назад. С тех пор человек не слишком изменился, не так ли?
– Очевидно.
– Всегда были и будут оптимисты, чьи мечты о высокоморальном обществе столь же реалистичны и столь же глупы, как и чаяния тех, кто верит в судьбу.
– Послушайте, Руфо, – сказала Рош, – у нас нет времени на подобные шутки. Почему бы нам не покончить побыстрее со всеми проблемами?
Он на миг остановился, но так и не взглянул в глаза Рош.
– Очень хорошо. Я хочу знать все, что вам известно об Адони Кейне. И помните, старший офицер Шак'ни получил исчерпывающие инструкции, так что, пожалуйста, обойдитесь без лжи.
Рош и сама решила рассказать все, что знала, понимая, что вреда от этого не будет никакого. Руфо наверняка известно больше, чем ей. Поэтому она начала с того, как Кейна обнаружили в мире Сиакка, и поведала обо всех остальных событиях, до настоящего момента. Руфо постоянно кивал, но ничего не говорил до тех пор, пока она не закончила.
– И вы поверили тому, что его сотворило Движение Во Славу Солнца, что он Солнечный Вундеркинд – кажется, так их называют?
– Не полностью, – ответила Рош. – Я обнаружила кое-какие противоречия.
– Конечно, они есть. У нас имеется изображение Вундеркиндов. Они весьма примечательны. – Над столом открылось окно, в нем возникла фигура – казалось, она наполнена жидким гелием. Голубоватая кожа обтягивала мощные мышцы. Специальная шкала показывала, что существо лишь немногим не достигает трех метров. – Вы согласны?
Удивленная Рош не знала, что и сказать. Если у Руфо есть это изображение, значит, Разведка СОИ им тоже располагает.
Почему же тогда Ящик или ее бывшее начальство из Разведки СОИ не заметили разницы между этим существом и Адони Кейном, который практически ничем не отличается от Древней касты?
Дисисто выглядел весьма довольным. Выяснилось, что он с самого начала говорил правду.
– Я не понимаю, – наконец ответила Рош.
– Конечно. – Руфо продолжал расхаживать по комнате, касаясь каких-то панелей и со скучающим выражением глядя на экраны. – Мы еще вернемся к Кейну. Сейчас мне хотелось бы поговорить о другом воине-клоне.