Во власти демона
Шрифт:
Леви.
Она лежала на кровати вся такая хрупкая и нежная… Просто ангел, что б тебя, каратист! Чуть рога мне не вывернула, при этом я ее еще и лечить должен…
— Лечи, лечи! — Томас хлопнул меня по плечу, — она нам живой нужна. Это же так интересно! Так интересно, не правда ли, мой рогатый друг?
— Да что вы заладили все со своими рогами? — на стрессе гребанная манная каша подгорала на плите, я тихо скрежетал зубами, матерясь на весь белый свет,
— Терпи, мой рогатый друг, терпи, — потрепав меня по голове своей пятерней, глава клана магов откровенно ржал, чем выводил меня из себя еще сильнее.
Уже сам факт того, что я так близко нахожусь от этой странной нинзя-женщины меня пугал! А если она и правда мне рога обломает? Да это же позор на всю мою жизнь!
Каша тем временем была выброшена в унитаз, кастрюля вместе с ней, потому что эта гадость на фоне стресса у меня ни с первого и даже ни с третьего раза не получалась! И как люди это варят? Ладно варят, как они это едят потом?
Тяжело вздохнув, я вылил последнюю порцию молока, на сей раз не отходил от плиты и тихонечко молился, что бы зверь внутри Софии не проснулся вновь.
Осторожно подойдя к ее кровати, я нервно сглотнул, осознав, что ее положение уже пора менять, а ручки-то мои трясутся!
— Ладно… если судьба, то выживу. Ну, а если нет — хоть подерусь как в старые добрые на полную силу. И плевать на маскировку!
Девушка начала кривить лицом. Ага, еду почуяла, не иначе! Надеюсь ее так каша спровоцировала, а не кровь, что застыла в моих жилах?
— а может не надо? — протянул я, смотря на то, как Томас покидает помещение лазарета.
— Надо, Леви! Надо! Не Гесту же за ней ухаживать. Да он кастрюлю от сковороды отличить не сможет, а ты у нас вообще-то лекарь!
— Военный лекарь, смею заметить! — не хочу я к ней идти! Но судя по тому, как за моей спиной захлопнулась дверь, выбора мне банально не оставили. Ненавижу магов!
Сев на стул рядом с кроватью Софии, я тут же замер, стоило девушке открыть глаза. Началось… Интересно, в ее состоянии мне можно сразу в нее свежей кровью кидаться? Или вдруг повезет и она адекватной окажется?
— Ты не сможешь, — я видел ее тщетные попытки управлять телом. Ничего из этого не выйдет — суставы, мышцы, сухожилия — все должно болеть адски. Я бы в ее состоянии вообще не проснулся, а эта нет, мало того, что дышит спокойно, так еще и не стонет от боли.
— Не смогу? — ей потребовалось много усилий, чтобы произнести эти слова вслух. Ага, значит убивать меня сегодня не будут — на это просто сил нет. Отлично просто, замечательно!
— Встать не сможешь. Ты много сил потеряла, поэтому лежи и восстанавливайся. Что ты чувствуешь сейчас, София?
Главное сохранять серьезное лицо! И не бояться! Я же демон, черт возьми!
— Шея сильно болит, — ее голос дрогнул, а глаза наполнились
Как лекарь, я обязан был следить за ее состоянием. А что лучше всего в данном случае восстанавливает мышцы? Массаж. Я не был готов морально прикасаться к монстру в овечьей шкуре, но делать нечего.
Взяв себя в руки, я снова и снова разминал ее ладони, каждый маленький тонкий пальчик со сломанными после борьбы ногтями. Она медленно начинала краснеть, смотрела, словно затравленный зверек и почему-то больше не вызывала страха. Ее тело обессилило настолько, что я боялся София перестанет дышать во сне. Из-за этого приходилось караулить возле ее кровати и уговаривать себя тем, что монстр спит и смерти моей пока что не желает. Сейчас же я вижу просто жертву, которой, как и многим, нужна помощь.
Вначале мои прикосновения ее напугали — было видно по глазам, зрачки которых расширились. Но затем она покраснела… Почему?
— Ты покраснела, — тихо заметил я, пытаясь улыбнуться, но вышло как-то не очень.
— Просто кровоток нормализуется, — она явно стыдилась того, что происходило сейчас в лазарете. Мои прикосновения пугали ее до ужаса, она то бледнела, то вновь наливалась краской. Ее глаза говорили о многом — взгляд постоянно менялся. То затуманен, то вновь проступали крупицы разума. Иногда София будто вылетала из реальности, замирала на месте и молчала, словно сознание покидало тело. Странное явление, не могу разобраться в его изначальной причине. А вдруг она и при жизни творила нечто подобное? Как отделить то, что было До встречи с тварью от того, что теперь происходит?
— Стало легче? — судя по румянцу, ей все же нравились прикосновения, что странно. Она ведь понимает, что я не человек? Или из-за стресса окончательно запуталась в эмоциях? Если бы я в своем мире увидел неведомую рогатую хрень, я бы как минимум удивился и уж точно не разрешил к себе прикасаться. А эта лежит, молчит и не возмущается — план по откручиванию головы готовит или просто смирилась со своим положением?
Пришлось ее перевернуть, чтобы добраться до спины и поясницы. София довольно долго не меняла положение тела и это плохо. Нужно делать многое, чтобы не было ни пролежней, ни застоев, ни прочей гадости.
— Мне хорошо, — тихо ответив мне, она тут же улыбнулась. Мне кажется, девушка сама не осознала своей улыбки, но каждое мое прикосновение к ее тонкой светлой коже вызывало в ней чувство эйфории.
Я тоже люблю, когда ко мне прикасаются, если честно.
Ее кожа на ощупь оказалась мягкой и холодной. Она была светлая, нежная, с множеством родинок, раскиданных по всей спине и рукам. Я невольно ухмыльнулся, наблюдая за ее улыбкой и тем, как вздрагивают ресницы на прикрытых веках.
— И жутко! — внезапно добавила София.