Во власти наслаждения
Шрифт:
— Милорд, я вдруг почувствовала, что ужасно устала… хотя мне очень приятно было с вами ужинать, — добавила она поспешно. — Будьте добры, проводите меня к леди Коммонвилл, пожалуйста.
И когда Уилл рискнул еще раз взглянуть на Хлою и «этого проклятого Брэддона», как он мысленно называл своего старого школьного друга, за столом их уже не было. Их место заняла группа матрон, сопровождаемых одним из уставших от их болтовни мужей.
— Проклятие! — выругался Уилл, вскакивая с места.
Миссис Пребуорт удивленно подняла брови и рассмеялась.
— Птичка улетела? — спросила она.
Уилл снова сел.
— Вы видите меня насквозь?
— Не
Ей надоело быть мишенью для наблюдавших за ней сплетников. Может быть, наступило время отправиться домой вместе с любимым многострадальным мужем? Улыбнувшись ей, Уилл встал.
— Спасибо, — только и сказал он и быстрыми шагами покинул обеденный зал.
Войдя в бальный зал, он сразу же увидел ее.
Когда он подошел к Хлое, она настороженно посмотрела на него потемневшими глазами.
— Ее здесь нет, — сказал Уилл, кивнув в сторону.
Хлоя нахмурилась.
— Бесси, или как ее там, дочки Коммонвиллов, — добавил он. — Она, должно быть, в одной из гостиных.
Хлоя холодно кивнула в знак благодарности и, повернувшись, пошла обратно к дверям главного холла, каждым своим нервом чувствуя, что Уилл идет следом. Дойдя до лестницы, она не позволила себе оглянуться, а решительно направилась через холл к зеленой гостиной, как называла эту комнату Шарлотта. Хлоя с любопытством открыла дверь. Конечно, Сисси не была настолько глупа, чтобы сидеть во время танцев в закрытой гостиной, — этого было бы достаточно, чтобы погубить репутацию девицы! Комната оказалась пустой; ее освещали только догорающие свечи.
Вдруг кто-то легонько подтолкнул ее, и двери за ними закрылись с тихим щелчком. Уилл сзади обнял Хлою и прижал ее к своей груди. Она не вырывалась.
«Это уже что-то значит», — подумал он и сказал:
— Мне не хватало вас.
Хлоя смотрела прямо перед собой. Она понимала ненадежность своего самообладания. Единственное, о чем она могла думать, так это о том, что она не должна отвечать ему, что бы он ни сказал. Иначе он опять назовет ее уличной девкой. А он наклонил голову, и она ощутила; как он покрывает поцелуями ее волосы.
— Сэр, — строго начала она.
— Да? — Уилл поцеловал ее ушко.
Хлоя выскользнула из его рук и пошла вперед, остановившись, лишь когда между ними оказался стул.
— Если я и выгляжу как девка, то это не значит, что вы можете вести себя так, как будто я на самом деле ею являюсь! — гневно заявила она.
— Я не хотел этого сказать! Я только хотел сказать, что ваше платье… ну, оно такое открытое, оно оставляет открытым так много… — Он жестом нарисовал в воздухе фигуру.
Хлоя сердито смотрела на него.
— Оно не более открыто, чем платья других леди!
Уилл не понял, что она хочет сказать, подчеркивая слово «леди», но оставил это без внимания. Он подошел к ней.
— Вы не такая, как другие леди, — начал он.
Она перебила его:
— Я знаю! Вы думаете, если я не леди, то мне не следует так одеваться!
Слезы, накопившиеся за весь этот день, брызнули из ее глаз. Она побежала к дверям, но Уилл быстрее молнии бросился за ней.
— Как вы можете так говорить? — яростно воскликнул он. — Я ничего подобного и не думал! Вы леди — с головы до ног, — продолжал он более мягким тоном. — От ваших прекрасных волос до восхитительных пальчиков. Я вел себя как идиот, потому что мне нравилась ваша прежняя одежда, потому что вы были моим тайным бриллиантом, моей драгоценностью, о которой никто не знал. И я понимаю, что совсем обезумел, увидев вас сегодня вечером. Но все смотрели на вас, и все мужчины говорили, что вы — бриллиант чистой воды. Это был приступ безумия. Понимаете… За последний месяц я привык думать, что вы — моя, только моя.
Хлоя стояла неподвижно, прижав лицо к его груди, удерживаемая обнимавшими ее сильными руками.
— Где вы были? — приглушенно спросила она.
— Работал, — ответил Уилл. — Я организовывал фермеров-овцеводов на моей земле. Мы создали гильдию ткачей и как раз на прошлой неделе получили новое стадо породистых овец. Видите ли, я решил заработать состояние, а не жениться на нем.
Он взял ее за подбородок и поцелуями стирал слезы с ее щек. Она оставалась серьезной, не зная что сказать. А как же ее состояние?
— Я хочу жениться на тебе, Хлоя. Но я хочу тебя на моих условиях… с моими собственными деньгами, а не из-за твоего приданого.
Хлоя кивнула, но ее глаза снова наполнились слезами.
— Почему ты плачешь, дорогая?
— Я не знала, где вы были… и я думала, что мысль о женитьбе на мне стала для вас невыносимой. — Она снова уткнулась лицом в его рубашку.
Уилл поцеловал ее шею.
— Я хочу жениться на тебе. Так же, как практически все неженатые мужчины и множество женатых в придачу. Ты можешь подождать меня?
Он смотрел на нее с тревогой. Хлоя едва удержалась, чтобы не улыбнуться от нелепости такой просьбы.
— Потребуется подождать самое большее год, прежде чем шерсть начнет давать прибыль. И как только появится прибыль, я постучу в дверь твоего дома.
Теперь Хлоя улыбнулась:
— О, Уилл!..
Глава 14
Молодая графиня Шеффилд и Даунз сидела, охваченная волнением, на краешке огромной кровати в самой роскошной гостинице Борнмута. Шарлотта посмотрела на свои руки. Они слегка дрожали. Вот-вот должен был появиться ее муж. И тогда они снова будут любить друг друга. И именно это «снова» заставляло ее судорожно сжимать покрывало. О, почему она не проявила больше смелости и не задала матери еще несколько вопросов? Со своей стороны Аделаида избегала говорить об этом — она просто похлопала дочь по плечу и бодро заметила, что поскольку Шарлотта уже кое-что знает о брачных отношениях, то нет необходимости их обсуждать.
Шарлотту не удивило желание Аделаиды прекратить разговор. Прежде всего Шарлотта ясно помнила, с какой болью эта тема связана. И нет ничего удивительного, что мать не хотела ее обсуждать. При мысли о боли Шарлотта вздрогнула и невольно сжала бедра. Она могла только предполагать, что с годами женщины привыкают к боли. Ее взгляд смягчился. Ей очень нравились другие вещи, которые делал Алекс. Она смутно помнила китайскую гостиную.
Но не успела она расправить плечи, как тяжелая дверь распахнулась и вошел он. «Мой муж», — подумала Шарлотта. При виде его она не удержалась от слабой улыбки. Алекс был великолепен! Он уже снял галстук, и ворот его белой полотняной рубашки был расстегнут. Сюртука на нем тоже не было. Когда он направился к ней, она невольно перевела взгляд на обтягивавшие его тело панталоны. Даже слабоумный заметил бы, что от сегодняшней ночи он ожидает намного больше удовольствия, чем она. Кровь отхлынула от побледневшего лица Шарлотты.