Во власти страха
Шрифт:
– Хотел снять с себя подозрения, – ответила Сакс. – Лучший способ для этого – представить себя жертвой.
– И должен признаться, – заговорил Райм, – нам помогли наши психологи. Они провели кое-какие исследования и пришли к выводу, что многоножка в литературе и искусстве представляет собой символ вторжения в уютное, безопасное место. Невидимые, они лежат и ждут. Таков был и Сет. Ладно, Билли.
– Конечно. – Пам оглянулась на свою квартиру. Нахмурилась, достала из кармана бумажную салфетку, намочила ее и стерла со щеки кровь.
Сакс, возглавившая расследование
Рон Пуласки закончил осмотр в квартире Пам – хотя преступник был остановлен в самом полном смысле этого слова, формальности все равно необходимо соблюсти. Собрав улики, он подписал регистрационные карточки и сказал Райму, что отвезет все в таунхаус. Сотрудники медэксперта вывезли тело. Холодными, как воздух, глазами Пам смотрела, как носилки на колесах везут к автомобилю.
Потом Райм сосредоточился на Сакс. Разговаривая с Пам о только что произошедшем, она то и дело пыталась пошутить или выразить сочувствие. Пам отвечала холодной улыбкой, очень похожей на усмешку. Было ясно, что Амелию выражение ее лица глубоко ранит.
Возникла пауза. Сакс, уперев руки в бедра, оглядела дом и обратилась к Пам:
– Место преступления осмотрено. Давай помогу тебе убраться.
Райм обратил внимание, что Сакс колеблется, и по тону ее голоса понял, что она считает эту тему опасной.
– Знаешь, я сейчас поеду к Оливетти. И, может, на этой неделе возьму машину Говарда, приеду к таунхаусу и заберу то, что осталось. Можно, Линкольн?
– Конечно.
– Погоди, – твердо сказала Сакс.
Пам вызывающе посмотрела на нее. Амелия продолжала:
– Я хочу, чтобы ты повидалась кое с кем. Поговорила с ними о случившемся. – Она полезла в сумочку. – Это визитка Терри Добинса. Он работает в управлении полиции, но может свести тебя кое с кем.
– Я не…
– Пожалуйста, сделай это.
Пам пожала плечами. Карточка исчезла в заднем кармане джинсов, где она носила телефон.
Сакс добавила:
– Потребуется что-нибудь, звони. В любое время. – В ее голосе звучала нотка отчаяния, слышать которую было мучительно.
Девушка ничего не ответила, вошла внутрь дома и вышла с рюкзаком и компьютерной сумкой. Белые провода шли от ушей к айподу. Она помахала рукой в сторону Райма и Сакс, но никому конкретно. Сакс смотрела ей вслед.
Через минуту Райм произнес:
– Сакс, люди не любят оказываться неправыми, даже когда это для их же собственного блага. Может быть, особенно в этом случае.
– Похоже, да. – Амелия раскачивалась взад-вперед, глядя, как Пам скрывается вдали. – Райм, я все испортила.
В такие минуты Райм особенно ненавидел свою беспомощность. Ему больше всего на свете хотелось подойти к Сакс и крепко обнять ее за дрожащие плечи.
– Как Лон? – спросил Райм.
– Кризис миновал. Но он все еще без сознания. Рейчел очень расстроена. Сын Лона здесь.
– Я разговаривал с ним, – сказал Райм.
– Лон крепкий. Выкарабкается.
– Едем обратно в таунхаус?
– Скоро приеду, – ответила Сакс. – Мне нужно увидеться со свидетелем по делу Метрополитен-музея.
Другим делом Селлитто было проникновение в музей на Пятой авеню. Поскольку Лон лежал в больнице, его замещали другие полицейские из отдела расследования тяжких преступлений. Теперь, когда заговор ПСАС был раскрыт, пора было вновь вернуться к политически важному, хотя и загадочному делу.
Сакс пошла к своему «Торино». Заработал мотор, и она отъехала от тротуара, поднимая дым, который из синего становился фиолетовым в красных лучах заходящего солнца.
Глава 74
Линкольн Райм был недоволен, что не догадался о личности Икса сам – источниками сведений о Билли Хейвене стали обыск трупа и объяснение Пам.
– Я все-таки должен был догадаться, – сказал он Пуласки и Куперу.
– О чем? – Рон положил пластиковый пакет, из которого доставал пинцетом улики, и повернулся к Райму.
– Что Билли как-то связан со Стэнтонами. Помнишь реакцию Гарриет, когда Амелия сообщила ей, что он мертв? У нее началась истерика. Я должен был сделать вывод, что она хорошо его знала. Очень хорошо. И их сын, Джошуа. Я думал, он упадет в обморок, узнав об этом. Я мог бы сообразить, что если Икс не член их семьи, то хотя бы родственник. Мы знаем, что он племянник, знаем его имя. Однако, новичок, ищи другие подробности о мистере Уильяме Хейвене. Стат.
– Латынь, от statim, то есть немедленно, – пояснил Пуласки.
– Да, верно. Ты знаток классических языков. И, насколько я помню, детективных фильмов, в которых болтовня не по теме отвлекает от недостатков сюжета и раскрытия характеров. Например, тех правильно говорящих убийц, о которых ты упоминал. Ну, будем заниматься неотложной задачей?
– Exempli gratia [22] , – пробормотал Пуласки и быстро заработал на клавиатуре. Через несколько минут он поднял взгляд от монитора и объявил: – Negotium ibi terminttur.
22
Например (лат.).
– Работа закончена, – перевел Райм. – Лучше сказать «Factum est». Приятнее звучит. Вот в чем проблема с латынью. Звучит так, будто грызешь камни. Спасибо итальянцам и румынам, что вытащили этот язык из огня.
Пуласки стал читать с экрана:
– Мэттью Стэнтон был единственным ребенком. Но у Гарриет была сестра, Элизабет. Вышла замуж за Эббета Хейвена. У них родился сын, Уильям Эрон. Эббет был старейшиной в ПСАС, но он и его жена погибли, когда ребенок был маленьким. – Он поднял взгляд. – В лагере «Ветви Давидовой». Они приехали туда, чтобы продавать оружие, и оказались на ранчо «Маунт-Кармел» во время осады.