Во власти страха

От автора; данный роман является бонусом к романам За любовь и За любовь, которой больше нет. Написан по просьбе моих читателей и является моим новогодним подарком им. Прежде чем читать данный бонус, необходимо прочесть вышеупомянутые книги.

Благодарности; Ариночке Кузнецовой за бесценные советы, поддержку , внимание и сотрудничество. И конечно же, вам мои дорогие читатели! Надеюсь, вам понравится сей бонус и вы поделитесь впечатлениями в моем паблике https://vk.com/lina_swon_official

Рейтинг; 18+

Я проснулась очень рано, и совершенно не понимая, что происходит и почему я в кабинете. А когда

повернулась и вовсе пришла в ужас, обнаружив, что в постели не одна, хотя кожаный диван вместо простыни и плед на замену одеялу, сложно назвать постелью, но в ту минуту меня волновал лишь спящий рядом муж, точнее бывший муж. Удивительно, что за пять лет, прошедших с нашего развода, я до сих пор считаю его « своим» и в тоже время бесконечно чужим. Как такое возможно, сама не знаю. Но это был факт, и я чувствовала смущение, словно мы не десять лет знакомы, а всего одну ночь. Мне было не по себе за свое вчерашнее поведение-набросилась на него, словно изголодавшаяся по мужику баба. Впрочем, я такая и есть - «изголодавшаяся по мужику баба», хотя нет, не по мужику, а именно по нему. По рукам его нежным и в тоже время грубым, дарящим как неземное наслаждение, так и адскую боль. Мне всегда нравились его руки, с юности был пунктик обращать внимание у мужчины, прежде всего на них. У моего …. у Маркуса они красивые и ухоженные, с сеточкой проступающих под смуглой кожей вен, с мелкими шрамами на костяшках пальцев, с идеальным маникюром , что меня немного веселило поначалу. Наверно, сказывался русский менталитет или просто я такая «темная» была. Пальцы моего мужчины из тех, что называют « музыкальные» : длинные, худые, узкие у кончика, широкие в середине и вновь сужающиеся у основания из-за чего кольцо, которое он носил на мизинце было ему великоватым, но не спадало . Обручальное же он никогда не носил, и это было обидно. Хотя в череде бесконечных обид уже кажется мелочью.

Я любила его руки пока не начала боятся…..И кажется, до сих пор не поборола этот страх. Смотрю на них: лежат у меня на талии, а я даже прикоснуться не могу, словно все, что было этой ночью, было не со мной. Вчера эмоции захлестнули, и я на мгновение освободилась от оков, сдерживающих меня уже на протяжении пяти лет, но сейчас чувствую, как вновь словно каменею, возвращаюсь в свой кокон натянутых улыбок, продуманных слов, осторожности, наблюдательности и подозрительности. Анна Гончарова теперь такая, а то, что было ночью-это лишь отголосок прошлых дней, ностальгия ….

Полежав еще немного, собралась с духом и осторожно начала подниматься, стараясь не разбудить Маркуса. За окном еще было темно, поэтому я наощупь стала шарить по полу в поисках трусиков, которые Маркус снял с меня где-то на диване-это я помню очень хорошо. В животе сладко оборвалось от воспоминаний, я улыбнулась краешком губ. Мне вдруг нестерпимо захотелось посмотреть на моего ….нарушителя покоя. Я повернула голову и застыла, сердце ухнуло с огромной высоты, стоило только встретится с пристальным взглядом . У меня мурашки побежали по коже. В полумраке Маркус был похож на героя романа Стокера: короткие, черные волосы после сна были всклочены и торчали в разные стороны, завиваясь у висков. Несмотря на то, что Маркус был смуглым, кожа имела нездоровый, сероватый оттенок. Оно и понятно: из тюрьмы здоровыми не возвращаются. Лицо было настолько худым, что черты заострились и казались, будто высеченными из камня. Впалые щеки были покрыты щетиной, придавая ему разбойничий вид, но самыми зловещим на этом лице были глаза : не карие, а именно черные, дьявольские, кажущиеся большими за счет худобы, слегка прищуренные в эту минуту. Они настороженно следили за каждым моим движением. Я тяжело сглотнула, попытка улыбнутся провалилась с треском. Чувство неловкости затопило, и я прижала плед к груди, стараясь хоть немного прикрыть наготу. Маркус заметил это движение и слегка нахмурился, перевел взгляд на мое лицо. Я же чувствовала себя просто дурой, но ничего не могла с собой поделать. Что-то сковало меня изнутри и не давало вздохнуть.

– Доброе утро! Ты рано проснулся …-выдавила я из себя. Маркус ничего не ответил, приподнялся, обхватил мою талию , притянул к себе, а в следующую секунду я уже оказалась лежащей на боку, спиной к нему. Сердце заколотилось, как сумасшедшее, когда его горячее тело прижалось ко мне. Все же четыре года без мужчины сказывались; мое тело слишком остро реагировало даже на невинное поглаживание. Меня морозило, а его рука совершала круговые движения по животу . Я откинулась назад, прижимаясь плотнее к Маркусу, и почувствовала ягодицами его эрекцию. Жар разлился по всему телу, между ног стало влажно. Всего лишь одно его прикосновение, а я уже готова для него. И мне страшно, я боюсь его власти надо мной: над моим телом, чувствами и разумом. Мне казалось, я научилась противостоять этой зависимости…

«Кажется-надо крестится, дорогуша!» –словно в насмешку отвечает мое тело предательской дрожью на грубоватую ласку , когда Маркус начинает поглаживать мою грудь слегка сжимая соски.

– Что это было сейчас?- спрашивает он хрипло, целуя мою шею, зная, что я с ума схожу от этого.

– В смысле?- непонимающе шепчу , боясь выдать голосом свое состояние. Он молчит, продолжая

ласкать меня. Его горячий язык скользит по коже, оставляя влажный след, бедра едва заметно двигаются, создавая трение между нашими телами, и я чувствую, как его горячий, твердый член скользит по моим ягодицам, доводя меня до помешательства этими эротичными движениями. Становится слишком жарко, влажно и невыносимо одиноко. Хочу его до потери пульса, до ломоты в этом чертовом, предательском теле. И он знает это и будет мучить до тех пор, пока я не начну просить, умолять его тр*хнуть меня. Да, именно, тр*хнуть, потому что обычно такие пытки заканчиваются именно этим. Маркус умеет довести до состояния неконтролируемой жажды, когда превращаешься в какое-то животное в брачный период, подвластное только зову плоти. Пусть потом стыдно, пусть неловко, но боже, это действительно стоит любого смущения. Да и с ним иначе нельзя. Маркус не признает притворства в сексе, он требует полной отдачи , он ждет откровения, момента истины, снятие привычных масок и амплуа: отключения всего ,кроме инстинктов и желаний. И он сделает все для этого. И дело здесь не столько в чувствах к нему, сколько в его умении доставить женщине удовольствие, в его сексуальном поведении. Уверенна каждая из женщин, побывавшая в его постели, испытывала эти неописуемые эмоции. И меня это злит , Боже, как же меня это злит! Но как не противно мне признавать, в эту минуту меня это в равной степени заводит, вызывает какое-то грязное удовольствие. Я сошла с ума –однозначно ! Его рука медленно скользит вниз по моему животу, но я еще не настолько расслабилась, поэтому крепко сжимаю бедра . Бесполезно! Ему совершенно наплевать на мои капризы, он знает, чего я хочу на самом деле. Рука нагло втискивается между ног, и грубо преодолевая сопротивление, продвигается к заветному местечку. Прячу лицо в ладонь.

Черт, какая же я возбужденная!

Чувствую довольную ухмылку на его губах, касающихся моей спины, когда его пальцы медленно скользят вперед назад и так снова и снова, я дрожу. Кровь кипит в венах, распространяя по телу огонь и приливая к щекам. Как же стыдно за свою готовность. Все никак не избавлюсь от проклятой, девичьей застенчивости …. Между ног очень влажно и его пальцы сразу же проникают в меня. Прикусываю губу до ноющей боли, чтобы не застонать, когда он начинает неторопливо двигать своей рукой внутри меня, лаская. Другой рукой касается моего лица, поворачивает к себе и вдруг произносит стальным голосом, не прекращая доводить до экстаза:

– Не делай так больше, мне это не нравится!

– Как?- простонала я, закрыв глаза, но тут же открыла, услышав его ответ.

– Не уходи от мужа по-английски, словно шлюха…

– Ты мне не муж, мы в разводе и по твоей милости, если ты забыл! –парировала я грубо, задетая его словами, пристыженная. Но тут же сообразила ,что сказала, когда он вдруг замер позади меня. Я тоже замерла, скованная неловкостью и сожалением. Мне стало не по себе, я не хотела давить на больное или чем-то попрекать Маркуса, просто как –то вырвалось само по себе и сейчас я не знала, чем исправить свою оплошность. Я хотела повернуться, чтобы извинится, услышав, что Маркус хмыкнул, но он не позволил мне этого сделать. Осторожно вытащив пальцы из моего лона, Маркус перевернул меня на спину и навис сверху, прожигая странным взглядом, что я не смогла что-то сказать, просто смотрела на него, закусив губу и дрожала, сама не понимая отчего: то ли от возбуждения, то ли от холода или же страха. Он погладил меня по щеке.

– Марку…

– Шшш!- прижимает к моим губам большой палец, медленно проводит им, погружая в мой рот. Я смотрю ему завороженно в глаза, складываю губы трубочкой и начинаю посасывать его. Маркус напряженно следит за тем, как его палец исчезает у меня во рту и вновь появляется. Я провожу языком по подушечке, рецепторы тут же определяют солоноватый вкус, закрываю глаза, наслаждаясь игрой, но он вдруг резко вытаскивает палец. Его руки ложатся по бока от моего тела, он пригибается, наклоняет голову к моей груди и начинает целовать, мне же остается только любоваться его мускулистой спиной. Легонько касаюсь напряженных мышц, глажу, исследую . Боже, как же я соскучилась по его телу! С ума схожу… Пульс зашкаливает , отбивая любимое имя. Извиваюсь в его руках, ощущая горячие губы, касающиеся моего соска, посасывающие его. В животе сладко обрывается.

– Марусь…- произношу его имя просто, чтобы ухватится за что-то в этом мире.

– Ммм?-слышу вопрос, качаю головой, а он не отрывается, продолжая играть с моей грудью; лаская руками, губами. Кусая, целуя, посасывая. Постепенно спускается ниже. По венам течет боль сладких мук. Тону в его руках, сейчас таких нежных, таких горячих, таких родных. Как же я жила без этого мужчины , не понимаю?! Умираю, медленно умираю…

Его губы прокладывают дорожку все ниже и ниже, я притягиваю колени к груди, стараюсь помешать ему. Эти ласки такие откровенные. У меня не получается преодолеть сейчас свою стеснительность, слишком много времени прошло, слишком много всего было, все слишком и это тоже для меня слишком…. Но разве он когда-то слышал меня? Смотрит, нет, занимается со мной сексом своим взглядом, и я таю, словно мороженное на жарком солнце. А он тем временем обхватывает ладонями мои колени и начинает чувственно касаться губами, не прерывая зрительного контакта.