Во власти тьмы

Бек Джей Эл

— Ты забыла. Ты не можешь меня касаться.

— Я не думала, что это навсегда. Я не смогу касаться тебя до конца твоей или моей жизни?

Его тон суровый, когда он произносит:

— Никогда. Я не могу контролировать себя рядом с тобой.

Я принимаю сидячее положение.

— Тогда не контролируй.

— Не начинай…

Между нами повисает тишина, мое тело жаждет вновь почувствовать прикосновение его рук.

— Почему ты отталкиваешь меня?

Он поворачивается и пригвождает меня к месту взглядом.

—

Что? Эту чушь несет женщина, которая только и делала, что отталкивала меня с момента нашей встречи, иногда буквально.

— Ты не можешь использовать то время против меня. Я восстанавливалась и была не в порядке. И я все еще не в порядке, но я чувствую, что я на правильном пути, который дает мне веру в то, что однажды у меня может быть нормальная жизнь. Без тени этих воспоминаний, нависающей надо мной каждую секунду.

Его взгляд смягчается, и он вновь садится.

— Роуз, ты, блядь, убьешь меня.

Я хмурюсь.

— Тогда женись на мне. Позволь мне сберечь тебя, как ты оберегал меня все это время.

Он качает головой, мягкость сменяется тусклым блеском.

— Мы не можем пожениться. Я уже сказал тебе, что не сделаю этого с тобой. К тому же, когда я женюсь, мне нужны определенные аспекты в жене, и девственность не один из них.

Я открываю рот, обрабатывая его слова.

— Прошу прощения? Теперь я недостаточно хороша, потому что я девственница, по твоему определению, а не по моему.

Он сдвигается на кровати и встает.

— Вот так. Больше нечего обсуждать.

Кай выходит, а я не могу больше находиться в этой комнате ни минуты. Я беру кошелек, туфли и выхожу из комнаты. Затем из квартиры. Один из охранников следует за мной снаружи, но я легко ухожу от него. Я проскальзываю в отель с баром и решаю, что надраться до бесчувствия - это лучший план, чем отдаться тому, кто меня не хочет.

21

КАЙ

Как я мог допустить, чтобы все зашло так далеко и обернулось так плохо? Каждый раз, когда я открываю рот в эти дни, из него относительно ее волнений выливается вся моя тупость.

Роуз не сможет понять, как сильно я хочу сделать ее своей, как сильно я хочу ее под собой, и как красиво, я думаю, она будет выглядеть с моим членом в ее горле. Я хочу ее. Больше чем дышать, есть или трахаться. Больше всего вместе взятого.

Я откидываюсь на кровать. Воспоминания о ее раздвинутых ногах, о том, как она позволила мне испробовать ее, засели там, ожидая, когда я закроюсь от них, чтобы воспрянуть и настигнуть меня.

Это тяжело, но я отмахиваюсь от этих мыслей. Это глупо, но мы не можем сделать это вновь. Сомневаюсь, что мне хватит контроля, чтобы не зайти дальше во второй раз.

Даже прошлой ночью я совсем не спал из страха, что одно прикосновение ее тела к моему станет перебором для моего истончившегося контроля.

Я сажусь и затем возвращаюсь в кабинет.

Я дам Роуз время остыть, и затем я найду ее и вновь попытаюсь извиниться и не ляпнуть очередную глупость.

Даже когда я просматриваю запросы команды, в цифровом виде и лично, я все равно не могу выбросить ее из головы. Ее запах витает в воздухе, и я до смерти пытаюсь сопротивляться.

Вместо того, чтобы попытаться сосредоточиться вновь, я иду в гостиную на ее поиски. Но ее там нет. В кухне пусто. Как и в спальне, в ванной, повсюду.

Я прислушиваюсь, напрягая слух в поисках хоть одного шороха. Но слышу лишь шарканье охранников за дверью. Когда я распахиваю дверь настежь, они все смотрят на меня. Ближайший из них к двери приходит в себя первым.

— Какая-то угроза, сэр?

— Вы видели мою подругу? Она вышла сюда?

Они все оглядываются.

— Нет, здесь только мы, сэр. Ваша подруга ушла некоторое время назад. Охранник последовал за ней.

Я киваю в знак благодарности, хватаю кроссовки и мчусь к лифту. Я нажимаю несколько раз на кнопку, нуждаясь в том, чтобы он приехал, пока наконец двери не открываются.

Я словно целую вечность еду в лифте, и затем я выхожу на улицу и осматриваюсь по сторонам. Она здесь никого не знает, поэтому она не могла далеко уйти. Особенно без денег и связей.

Но я научился не недооценивать Роуз. Особенно когда она на что-то решилась.

Я пробегаю по улице, сканируя лица в толпе, пытаясь выделить ее из нее. Мне было бы не тяжело, если бы она действительно была с людьми. Но нет, Роуз бы на это не пошла. Один только тот бал в ту ночь оказался для нее достаточно трудным. Она найдет место, где можно залечь на дно, расслабиться, заглушить боль, которую я ей причинил.

Я поднимаю взгляд на вывеску отеля и замечаю бар через окно. В секунды я протискиваюсь внутрь, выискивая ее светлые волосы, легкий наклон плеч, что угодно.

Но ее здесь нет.

Ко мне подходит коридорный.

— Могу я помочь вам, сэр?

Я качаю головой и ухожу, чтобы найти другой отель с другим баром. Вот куда бы я пошел, будь на её месте.

Я проверяю еще три ближайших отеля, но ее нет ни в одном из них. Ни следа. Я спрашивал персонал, барменов, всех, кто был готов со мной поговорить, но никто не видел ее, насколько они могли сказать по моему описанию.

Как, блядь, совет мог называть это защитой? Как моя сестра могла?

Моя гребаная сестра.

Я вытаскиваю телефон из кармана и набираю ее номер. Конечно, меня сразу переводят на голосовую почту.

— Селена. У тебя, кажется, проблемы с тем, чтобы сдержать свое обещание. Роуз пропала, и я не видел ни одного сотрудника охраны или службы безопасности с твоей стороны. Какого хрена ты называешь это защитой? — я вешаю трубку, желая бросить телефон и наблюдать, как он разобьется, чтобы ослабить жжение в груди. Но это не поможет.