Во власти Зверя
Шрифт:
– Голубчик, да я бы с ним сама всю ночь просидела. Я ведь раньше нянечкой в больнице работала, знаю, как за больными ухаживать. Отец Алексий - такой человек, он совсем себя не жалеет. Ой, господи, он уже глаза открыл! Ну, как вы, батюшка?
– Спасибо, мне гораздо лучше. Да вы не хлопочите, отлежусь немного и опять буду в порядке.
– Вы уж проследите за батюшкой, - попросила Марья Михайловна Василия Ивановича.
– А я завтра пораньше приду, сменю вас.
Ильин проводил Марью Михайловну, и вернулся в гостиную.
– Отец Алексий, я хотел поблагодарить вас за все, что вы для меня сделали. Если
– Ну что вы, я пока еще ничего для вас не сделал. Вот поправлюсь, познакомлю вас с замечательными людьми, найдем для вас занятие. Душа ваша успокоится, - сказал с улыбкой священник.
– А пока возьмите Библию, и почитайте.
Священник устало закрыл глаза. Василий Иванович взял со столика Библию и тихонько вышел из гостиной.
Бой часов разбудил отца Алексия. Не открывая глаз, он интуитивно ощутил присутствие постороннего существа, и хотя священник был не из робкого десятка, предчувствие опасности заставило его насторожиться.
Он открыл глаза и оглядел комнату. Камин все еще горел, но в комнате было очень холодно. В кресле возле камина, вытянув ноги, сидел незнакомец. Почувствовав на себе взгляд священника, он повернул голову. Внешность незнакомца поразила священника: лицо было узкое с высоким лбом, с чрезвычайно бледными щеками, прямым носом и острым подбородком. И все это было бы красиво, если бы не глаза: умные и циничные, горевшие холодным неземным огнем, и не тонкие губы, выражавшие угрюмое, дерзкое высокомерие. Все в его облике вызывало неосознанное волнение и страх.
– Ну, вот вы и проснулись, - голос у непрошеного гостя был глухой и неприятный.
– Кто вы?
– спросил священник, и тут же мысленно получил ответ. Он попытался прочитать молитву, но что-то липкое и властное вползало в его мозг. От напряжения голова начала кружиться, и священник снова едва не потерял сознание.
– Не вздумайте читать «Отче наш» в моем присутствии. Мне все равно, а вот себе вы можете навредить.
Демон взял со стола «Новый завет», открыл и начал читать:
– «Горе живущим на земле и на море, потому, что к вам сошел дьявол в сильной ярости…» Послушайте, священник, вам не кажется, что слухи о моей ярости несколько преувеличены? Мне вообще не присущи человеческие эмоции. А вот вам сейчас страшно, голова раскалывается от боли, ваше сердце наполнилось кровью, и вот-вот разорвется. Вы не знаете, отче, почему вы еще живы?
– Возможно потому, что не вы дали мне жизнь, и не вам, у меня, ее отбирать, - ответил священник, с трудом подбирая слова. Его голова действительно рас-калывалась от боли, сердце разбухло, как ему казалось до необъятных размеров, непреодолимый страх сдавил ему горло.
– Прекрасный ответ, особенно в теперешнем ва-шем состоянии. Приятно, что я в вас не ошибся, вы действительно сильный противник. Мне нравилось наблюдать за вами. Пока все шло гладко, я вас не трогал, наоборот, даже помогал, - заметив удивление в глазах священника, демон криво усмехнулся. – Да, вы не ослышались, помогать духовным наставникам – наша святая обязанность, иначе, как люди могли бы о нас узнать. Но в последнее время вы стали опасны. Своими рассуждениями вы смущаете прихожан, а это не входит в мои планы, - голос демона понизился до шепота. Камин внезапно погас, неведомо откуда возникший, ветер
– Вы, наверное, мечтаете попасть в рай, и, конечно же, уверены, что он существует. Увы, должен вас огорчить, мой бедный священник, рай – химера, ничто, выдумка этого выскочки Иисуса. И придуман он специально для таких легковерных людей, как вы, - лицо демона вдруг странно сморщилось. Он глумливо засмеялся.
– А ведь я могу вас отправить в психушку. Там вы с остальными сумасшедшими по-строите новый ковчег, и Господь, возможно, заберет вас в свой придуманный рай.
Священник в ужасе отшатнулся к стене. Мощный поток негативной энергии обрушился на него, мгновенно превратив знакомую обстановку в непостижимо страшный мир призраков. Серое свечение, подобное облаку, окружавшее демона, стало багровым. На глазах у священника демон менялся, превращаясь в дикого зверя: спутанная копна серых волос, горящие желтым огнем глаза, рот зияющий провалом. Зверь пожирал глазами священника, затуманивая его рассудок. Он знал все сокровенные мысли отца Алексия, и потому мог управлять им. Почти обезумев от ужаса, священник чувствовал, что становится механической куклой, лишенной воли. Зверь издевался над ним, и у священника не хватало сил сопротивляться этому натиску.
– Ты боишься меня?
– спрашивал зверь, и удовлетворенно усмехался, зная ответ. Мастерски сделанная им кукла, лишь жалко открывала рот, не издавая при этом ни звука.
Истинно веруя, священник все же не был готов увидеть сверхъестественное. Теперь, когда сама смерть явилась за ним в своем неприкрытом обличии, он не мог справиться со своим страхом; но то, что он испытывал, не было страхом смерти, его пугало потеря контроля над собой. В отчаянии он попытался молиться:
– Именем Иисуса Христа, я заклинаю, прочь от меня сатана!
– Что ты в этом понимаешь, - глядя в глаза священнику, демон бросил «Новый завет» в потухший камин. В камине вновь загорелся огонь, поглотив священную книгу.
– И вообще, что вы, люди, можете понимать?! Ваша жизнь состоит из тысячи никому не нужных мелочей. Секунду за секундой вы проедаете и прожигаете жизнь, забывая осмыслить главное, зачем вы здесь. Вы просто съедаете себя и себе подобных, вы воюете за клочок земли, за сиюминутное наслаждение, и умираете, так и не научившись жить! Вы ползаете по земле, а могли бы летать; вы говорите, но слушать и понимать друг друга вы и не желаете; вы строите, чтобы затем разрушать. Вы – дети Творца, но творить не умеете! Вы не достойны Бога. Человечество не выдержало испытаний на человечность, и потому гибнет.
На мгновение священнику показалось, что он увидел сострадание в глазах демона…»
Глава 7
«…Месяца два назад нас направили на несанкционированный митинг. Власти опасались беспорядков. Нас вооружили по полной форме: дубинки, баллоны со слезоточивым газом, и оружие с боевыми патронами. Так, на всякий случай…
…Этот митинг вывернул меня наизнанку. Мы стояли в оцеплении двумя рядами почти два часа. Когда появились они, казалось, потемнело небо! Их было несколько тысяч. Шли люди разных возрастов: старики с орденами, женщины, молодые мужчины, были даже дети. Все те, кто не хотел мириться с действующим порядком: единицам – все, остальным - ничего. Тогда я понял, что должен быть с ними…