Во все тяжкие 3

Минин Станислав

Березовский после слов своего главы службы безопасности задумался и стал подгонять всё произошедшее в последнее время под это допущение — и свои неприятности и неприятности Алексея, хоть и случившиеся по вине Гусинского, но санкционированные СБ Президента, и договорённости с продажным полковником Тарасовым из той же службы, который провёл для него проверку Балашова, и тот факт, что информация по Алексею как-то странно и в полном объёме дошла до Гусинского, после чего и начались все эти «наезды». Потом появляется Смоленский, оказавшийся тоже в числе посвященных, а теперь

и Ходорковский. И, как отметил для себя олигарх, он совсем не удивится, если до конца дня к нему придёт ещё кто-нибудь с требованием взять его в долю.

— Весело, Вадик. — хмыкнул Березовский. — И дай-ка я угадаю, на кого ты намекаешь. Коржаков, верно?

— Именно, Борис Абрамович. — кивнул тот. — Больше просто некому. Он же давно мечтает нас всех к ногтю прижать. И что получается? Этот полковник Тарасов у него информацию до всех и доводит под видом крайней продажности. Что самое смешное, торгует-то он действительно правдивой информацией, а его статус позволяет напрямую выходить что на Гусинского, что на Смоленского, что на Ходорковского. И я очень удивлюсь, если скоро на горизонте не появятся Потанин, Виноградов и Фридман с Авеном. Если бы это был Сам, такую комбинацию никто бы крутить не стал, а раздался бы грозный рык из Кремля, типа, а подайте-ка мне этого Балашова, а вы все брысь, мелюзга! Согласны, Борис Абрамович?

— Согласен, Вадик. — начальник СБ озвучил и его мысли. — И что нам делать в этой ситуации?

— Плясать от того, какова цель операции Коржакова, Борис Абрамович.

— Ну, тут-то как раз всё понятно — взять всех нас под контроль. — хмыкнул олигарх. — К гадалке не ходи…

— С этим разобрались. Теперь следующий вопрос, чем он нас за ноздри держать собирается?

— Тем, что Балашова к Самому не привели для поправки здоровья. — ответил Березовский. — Всё, как делали Гусинский и Смоленский, Вадик! А ведь получается, что Коржаков об Алексее с самого начала знал, когда я Тарасова подрядил на его проверку… И значит…

— Именно, Борис Абрамович. — кивнул Вадим. — Я вам даже больше скажу, СБ Президента точно писала все ваши встречи с Гусинским и Смоленским, собирая компромат. А этот компромат одновременно является компроматом и на них — сколько по времени они этим занимаются, а Самому так и не доложились. Так что надо вам с генералом Коржаковым срочно встречаться, пока эта их операция не завершилась. Да и для Балашова это лучший вариант.

— Согласен. — откинулся в кресле Березовский.

Зазвонил телефон.

— Боря, ко мне с утра пораньше напросился на встречу Потанин. — услышал Борис Абрамович голос Смоленского. — Требовал участия в нашем совместном бизнесе. Я его послал. Только что разговаривал с Гусинским, с ним пытаются встретится Виноградов и Фридман с Авеном, чую, по тому же самому вопросу.

— Саша, а ко мне заскочил Ходорковский, я тоже его послал. Но, зная его, уверен, что он точно вернётся. — хоть Березовский и пытался изобразить в голосе тоску-печаль, получалось у него это не очень хорошо, хотя, по телефону должно было прокатить.

— Что делать будем? — услышал Борис Абрамович из трубки.

— Пока ждать,

что наши товарищи предпримут. А там по ситуации. Но, Саша, по ходу придётся нам брать их в долю. Других вариантов не вижу. — грустно сказал олигарх.

— Я тоже так думаю. Ещё войны нам между собой не хватало. — согласился Смоленский. — На связи.

Березовский, с улыбкой поглядывая на начальника своей СБ, достал записную книжку, нашел нужный номер и набрал его.

— Александр Васильевич, приветствую! Есть повод для встречи. И очень срочной встречи. Думаю, вы понимаете, о чём пойдёт речь…

***

Воскресенье и понедельник для меня прошли спокойно, а вот во вторник, около десяти часов утра, без предупреждения ко мне приехал Валера.

— Собирайся. Матанцев в профилактории встречу назначил. — сообщил он мне с порога.

— Неожиданно. — ухмыльнулся я. — А почему там?

— Он мне не доложился, Лёха. — отмахнулся Останин. — Просто сказал явиться вместе с тобой как можно быстрее. Якобы, есть важный разговор. Так что давай, собирайся в темпе вальса.

А что я? Я завсегда готов. Особенно когда заняться нечем, а тут, смотришь, и день незаметно пройдёт…

По дороге в Сысерть Валера делился со мной впечатлениями от похода в «Эльдорадо»:

— Я этим бабам сколько живу, столько поражаюсь! — смеялся он. — Ленка-то эта враз просекла, что ты спишь с обоими девушками, а я так, лицо сопровождающее. Женьку сразу записала в лохушки, а вот Светку матёрой назвала. Видимо, у Лены это комплимент был и признание наличия у Светы необходимого для стервы набора навыков. А вот ты для неё остался загадкой. Сразу сказала, что ты у нас главный, несмотря на юный возраст, да ещё и у «центровых» в авторитете. Короче, ты теперь у Лены человек-загадка. И она готова тебе отдаться за недорого. — заржал он. — Чтоб попытаться разгадать. Интересует?

— Валер, на данном жизненном этапе я ищу более содержательных отношений. — ханжески засмущался я. — Меня с Женей и Светой всё устраивает. Ты же знаешь, что если бы я захотел…

— Знаю. — улыбался он. — Конверт с фотографиями, кстати, на заднем сидении. Так что, весь каталог к твоим услугам, человек-загадка. К Светке вчера заезжал, так она меня жизни начала учить, представляешь? Типа, зачем я с проститутками путаюсь, пора мне уже нормальную семью заводить.

— Ага, она меня ещё в «Эльдорадо» про эту Лену твою спрашивала и возмущалась. — улыбался я.

— Вот-вот! Целую лекцию мне прочитала. А когда тут серьёзные отношения заводить? Каждый день всякая херня происходит. И вообще, очень велика вероятность вынужденной эмиграции… — продолжая смеяться, добавил Валера.

— Это да… — кивнул я.

Поставив машину на стоянку рядом с генеральской «Волгой», мы по тропинке направились к корпусу. На крыльце нас ждала Зойка, которою, видимо, предупредила охрана. Поздоровавшись, она повела нас в ресторан. А вот там мы с Валерой очень сильно напряглись — за одним из столиков сидел генерал Матанцев в обществе полковника Службы безопасности Президента Тарасова, который нам улыбался, как будто мы расстались буквально вчера.