Водные духи клятв
Шрифт:
В столице Тристейна по улице Бурдоннэ с помпой проводился парад в ознаменование победы.
Во главе с экипажем Принцессы Анриетты, в который были запряжены священные животные - единороги, следовала кавалькада карет знаменитых дворян. По периметру осуществляли эскорт отряды Магической Стражи.
На узкой улице теснилось огромное количество зрителей. Из окон, с чердаков и крыш зданий, мимо которых проезжала процессия, люди в едином порыве издавали радостные крики:
– Да здравствует Принцесса Анриетта!
– Да здравствует Тристейн!
Энтузиазм
Как только этот парад в ознаменование победы завершится, Принцессу ждала коронация. Это была церемония по передаче короны от вдовствующей Королевы Марианны, матери Анриетты. Этот шаг поддерживало большинство придворных аристократов и министров и, в первую очередь, - Кардинал Мазарини.
Соседняя Германская империя пребывала в недовольстве, однако согласилась с аннулированием помолвки между Анриеттой и германским Императором. Не следовало демонстрировать непреклонную позицию по отношению к Тристейну, который в одиночку разгромил армию вторжения из Альбиона.
Тем не менее, вопрос о разрыве союза между двумя странами даже не поднимался. Для Германии, напуганной угрозой со стороны Альбиона, в настоящий момент было крайне необходимо дружить с сильной державой Тристейном.
Иными словами, Анриетта собственными руками заработала себе свободу.
* * *
В углу центральной площади находился небольшой отряд разгромленной армии, члены которого рассеянно уставились на веселое триумфальное шествие.
Это были попавшие в плен дворяне из армии Альбиона. Несмотря на статус военнопленных, с ними обращались в соответствии с их аристократическим статусом. Естественно их волшебные палочки были конфискованы, но в остальном их свободу не ограничили, и пленные стояли, как кому нравилось. Вокруг них были выставлены караульные, однако никто из пленных и не помышлял о том, чтобы решиться сбежать.
Когда дворяне попадают в плен, они следуют присяге военнопленного. Если кто-то ее нарушит, его честь и честь его рода будут втоптаны в грязь. А для дворян, которые больше всего дорожат своей честью, такой поступок равносилен смерти.
В центре этого отряда находился мужчина с отважными чертами лица, которое привлекало внимание своей смуглой от солнечного загара кожей.
Это был сэр Генри Бовуд, капитан огромного военного корабля, носившего имя "Лексингтон" и сожженного с помощью магии Пустоты, примененной Луизой. Мужчина пихнул другого такого же военнопленного, как и он сам, и произнес:
– Смотри, Горацио. Это - кортеж Святой, которая победила нас.
Дворянин, которого назвали Горацио, трясясь своим тучным телом, ответил:
– Хм... в Халкегинии не бывало случая, чтобы королева вступала на престол. Хотя нас и победили, пока нет причин заканчивать войну в целом. Все ли так хорошо? Более того, разве не ходят слухи, что она слишком молода?
– Горацио, тебе следует подучить историю. Прежде точно было такое, что королевы вступали на трон: один раз - в Галлии и дважды - в Тристейне, - произнес Бовуд, и его собеседник почесал затылок:
– Историю, говоришь? Если так, то не стоит ли отметить, что мы будем не более чем одной из ленточек, украшающих страницу великолепной истории Святой Анриетты? Тот свет! Тот свет, который уничтожил не только мой корабль, но и весь наш флот, которым ты командовал! Это было поразительно!
Бовуд кивнул. Шар света, вспыхнувший в небе над "Лексингтоном", прямо на глазах разросся до огромных размеров... не только привел к возгоранию всего флота, но и заставил исчезнуть загруженные на борт Камни Ветра, после чего вынудил корабли опуститься на землю.
Но наиболее поразительный факт... Тот свет не убил ни единого человека. Он разрушил флот, однако не оказал никакого влияния на человеческие тела.
По этой причине, флот, сохранивший кое-какую свободу маневрирования, сумел плавно опуститься на землю. Все люди пострадали при пожаре, однако благодаря вынужденной посадке погибших не было.
– Чудесный свет. Действительно... Мне не приходилось ни видеть такую магию, ни слышать о ней. О, боги, наша отчизна связалась с ужасным врагом, - пробормотал Бовуд. Затем он обратился к солдату, который, держа на плече большую алебарду, ожидал поблизости:
– Ты. Да, ты.
На лице солдата отразилось недоумение, однако он тут же приблизился к Бовуду.
– Вы звали? Ваше Превосходительство.
К дворянам всегда проявляли уважение, независимо от того, враги они или друзья. Поэтому солдат в весьма учтивой манере ждал слов Бовуда.
– Мои подчиненные не стеснены в средствах? Их подобающе кормят?
– Пленные солдаты собраны в одном месте, и сейчас как раз идет вербовка добровольцев в армию Тристейна. Что касается отказавшихся, то им придется работать на нашу страну, однако... полагаю, почти все подадут заявку на вступление в нашу армию. Ведь до такой степени грандиозная победа. И даже если бы вы не выказывали беспокойства по поводу их рациона, все равно все превосходно. Тристейн не настолько беден, чтобы военнопленные испытывали трудности с провиантом, - с гордостью ответил солдат. Бовуд натянуто улыбнулся, вынул из кармана золотую монету и заставил солдата ее взять.
– Пожалуйста, выпей в честь победы Святой.
Солдат встал навытяжку и улыбнулся.
– Со всем почтением я выпью и за здоровье Вашего Превосходительства.
Уставившись на уходящего прочь солдата, Бовуд в некоторой степени повеселел и пробормотал:
– Если эта проклятая война закончится, и мы вернемся домой, что будешь делать, Горацио?
– Наконец-то покину военную службу. Если нужно, откажусь от волшебной палочки, но меня это уже не беспокоит. После того, как увидел тот свет.