Воды спят
Шрифт:
– Не говоря уж о том, что ты с большой степенью вероятности станешь покойником задолго до того, как доберешься до чиновника, который возьмет на себя труд выслушать тебя.
– И это тоже.
Вернулся Дой с оружием. Мы разобрали его и пошли дальше. Лебедь продолжал красноречиво высказываться на тему о том, что он не иначе как первенец богини по имени Невезуха.
Может, считал, что, драматизируя свои беды, он таким образом заклинает их?
Пройдя по дороге примерно полмили, мы наткнулись на небольшой сельский рынок. Несколько стариков и юнцов, которые в силу своего возраста не могли
Я спросила девчушку, которая выглядела так, точно была младшей сестрой таможенного офицера, с которым мы недавно расстались:
– Ты не запомнила никого из людей, которые проходили тут недавно? Среди них должен был спуститься мой отец, чтобы подыскать место, где устроиться. – Я в деталях описала ей, как выглядит Нарайян Сингх.
Девочка производила легкомысленное впечатление – то, что называется «без царя в голове». Она, по-моему, затруднилась бы даже вспомнить, что ела сегодня на завтрак. И, уж тем более, не помнила Нарайяна, но отправилась за кем-то, кто мог бы вспомнить.
– Ах, где она была, когда я был достаточно молод, чтобы жениться? – проворчал Лебедь. – Вот подрастет и станет очень хорошенькой. А поскольку с мозгами у нее туго, никаких сложностей можно не опасаться.
– Купи ее. Води с собой. Воспитай, как тебе хочется.
– Увы, я уже не настолько хорош, как раньше.
А кто из нас сейчас так же хорош, как раньше, подумала я. Даже о Сари этого не скажешь.
Я ждала. Лебедь продолжал что-то бубнить. Дой и Гота слонялись вокруг, дядюшка обменивался сплетнями с местными, матушка приглядывалась к тому, что было выставлено на продажу. В итоге она купила костлявого цыпленка. Одна позитивная черта у нашей команды, без сомнения, имелась – никаких сложностей с едой, поскольку среди нас не было ни гунни, ни шадар. Только вот Гота упорно продолжала заниматься готовкой… Может, мне стоит убить цыпленка, пока она будет спать, и зажарить его, прежде чем она проснется?
Вернулась девочка и привела с собой очень древнего старика. От него тоже не было никакого толка. Чувствовалось, что ему очень хотелось угодить мне, но… Но поручиться за то, что Нарайян перед нами не прошел через перевал, он не мог.
Одна надежда – на Мургена и его возможности.
Я еще не успела закончить разговор, удивляясь тому, что, по-видимому, неплохо владею языком, а Гота и Дой уже начали спуск по дороге. Гота решила ехать верхом – чтобы осел не слишком разбаловался.
– Кто это? – спросила девочка.
– Осел, – ответила я, еще раз подивившись тому, что у меня нет практически никаких трудностей с языком.
Что они тут, ослов никогда не видели?
– Осла я знаю. Я спрашиваю про птицу.
– А! Понятно.
Белая ворона сидела на узле, который вез осел. Подмигнула. Засмеялась. И сказала:
– Сестра, сестра…
А потом взмыла в воздух и полетела вниз, в предгорья.
– Мне только что пришло в голову, что у этого путешествия есть своя хорошая сторона, – заявил Лебедь. – По эту сторону перевала внизу нет дождя.
– А я подумала – может, стоит мне забрать с собой эту девочку? Ты ведь лодырь, пусть она потрудится.
– Да, у нас тут с тобой как-то мало семейных радостей получается, жена… Дрема? У тебя вообще-то было когда-нибудь настоящее имя?
– Анайнайдир, Последняя Принцесса Джайкура. Однако сейчас, когда моя злая мачеха обнаружила, что я жива, она призвала принцев-ракшасов и заключила с ними сделку, чтобы они убили меня. Ха! Это шутка. Я – Дрема. И мы знакомы с тобой практически с тех пор, как я стала Дремой, с небольшими перерывами. Пусть так и будет.
59
Как только мы спустились с гор, до Кьяулуна было уже рукой подать. Все тут было изрядно разрушено во время войны с Хозяевами Теней, а потом Кьяулунской войны между Радишей и теми, кто остался верен Черному Отряду. Жаль, что даже развалины были убраны еше до того, как Душелов решила, что победила, и пора отправляться на север, чтобы провозгласить себя Протектором Всея Таглиоса. Радиша, безусловно, понимала, как дурно все это пахло, в особенности то, что она предала Отряд. Но все, что дурно пахло, сейчас жило лишь в памяти уцелевших. Когда-то многолюдная долина теперь могла похвастаться лишь одним сравнительно крупным городом и расположенными в шахматном порядке фермами, населенными местными, бывшими пленниками войн и дезертирами всех типов. Мир, разрушенный, практически, до основания, сейчас с энтузиазмом осваивался вновь на основе самонадеянного предположения, что больше такое не повторится.
В процессе превращения старого Кьяулуна, прежде Тенелова, в новый, называемый просто Новый Город, одно осталось неизменным. Далеко-далеко на склоне долины, позади осыпавшихся и заросших кустами руин когда-то могущественной крепости Вершина, там, где земля состояла из заросших травой и почти бесплодных коричневых лоскутов, находилось сооружение, внушающее страх всем и называемое Вратами Теней. Оно не бросалось в глаза, но я чувствовала его призыв. И сказала своим спутникам:
– Сейчас нужно вести себя в особенности осторожно и ни в коем случае не спешить. Торопливость может стоить нам жизни.
Врата Теней – не просто единственный путь на Равнину, где находятся Плененные. Это так же единственный проход, по которому могли вырваться на волю Тени. Случись такое, и они обрушились бы на мир, бесчинствуя точно так же, как те, которых Душелов спускала на Таглиос. И Врата были в очень ненадежном состоянии. Хозяева Теней сильно повредили их, когда открывали дорогу Теням, которых впоследствии подчинили себе.
– Никаких возражений, – ответил дядюшка Дой. – Всем известно, что здесь требуется особая осторожность.
Совсем недавно между нами возникли кое-какие разногласия. Он снова начал носиться со своей идеей о том, что летописец Отряда должен стать его дублером в той специфической роли, которую он играл среди нюень бао. Летописца Отряда это абсолютно не интересовало, но Дой относился к тем людям, которые, услышав слово «Нет!», начинают лишь искать новые пути для преодоления возникших трудностей.
– Это что-то новенькое, – сказала я, заметив небольшое сооружение в четверти мили ниже Врат Теней, рядом с дорогой. – И мне не нравится, как оно выглядит. – Пока нельзя было утверждать со всей определенностью, но сооружение выглядело, точно небольшое укрепление, построенное из камня, собранного с развалин Вершины.