Военачальник поневоле

Уотт-Эванс Лоуренс

Алдер и Догал шагали не останавливаясь, и Стеррену пришлось двигаться дальше.

Наконец, на седьмом этаже, преодолев еще один пролет, они остановились перед окованной железом дверью.

Леди Калира повернула большой черный ключ, торчавший в замочной скважине.

— Вот ваша комната, военачальник, — объявила она и отступила в сторону. — Почти два десятилетия она принадлежала вашему двоюродному деду, а до этого пятьдесят лет его отцу — вашему прадеду.

Стеррен осторожно шагнул через порог и, оказавшись в светлой просторной палате, огляделся по сторонам. Напротив

двери — окно во всю стену, слегка поблекшие, но все еще прекрасные ковры на полу. Высокая с балдахином кровать. У ее изголовья с каждой стороны примостились столики. Рядом с левым возвышался гардероб, с правым — комод. Напротив кровати стоял секретер или скорее рабочий стол, по бокам которого находились книжные шкафы, забитые многочисленными книгами и документами. В каждом углу ютилось по креслу.

Вся стена у двери была увешана и уставлена оружием: мечами, кинжалами, копьями, секирами, алебардами и другими орудиями убийства, названия которых он не знал даже по-этшарски. Интересно, подумал Стеррен, не придется ли ему как главнокомандующему учиться пользоваться всем этим разнообразием.

Оружие покрывал толстый слой пыли. В воздухе стоял сухой запах запустения, говоривший о том, что в последнее время апартаментами никто не пользовался.

Стеррен подошел к окну. «Если судить по положению солнца, — подумал он, — сейчас я смотрю почти строго на север».

Крыша замка заслоняла от него внешнюю стену и большую часть поселения. Дальше расстилалась необозримая равнина с пятнами домов, хозяйственных построек и садов. Живые изгороди разделяли частные владения. Однако дорог видно не было. Неужели в Семме принято путешествовать прямо по целине? Справа, почти на линии горизонта, плодородные земли превращались в песчаную пустыню, а чуть слева виднелись белые вершины гор.

Стеррен повернулся и увидел, что леди Калира и оба солдата все еще стоят в коридоре. Ему показалось, что они вот-вот захлопнут дверь и запрут его одного в этой пыльной комнате.

— Почему вы не входите? — спросил он.

Леди Калира послушно переступила порог.

— Чего вы ждали?

— Я не могу войти в ваши личные покои без приглашения, лорд Стеррен.

Это заявление поставило Стеррена в тупик. Неужели он действительно обладает какой-то властью? Алдер и Догал по-прежнему оставались в коридоре. Юноша задумчиво посмотрел на них и опять перевел взгляд на леди Калиру. Та оглянулась, но солдат, казалось, не заметила.

— Вы разрешите мне сесть?

— Садитесь, — ответил Стеррен по-этшарски. Его поразила почтительность, с которой обращалась к нему аристократка.

Он повторил приглашение на семмате, припомнив, как эскорт ждал его указаний на равнине.

Может быть, они серьезно величают его лордом?

Леди Калира выдвинула из угла кресло и уселась. Стеррен, немного поколебавшись, устроился за столом.

Целебный бальзам, нанесенный на раны, действовал. Сидя в мягком кресле, военачальник испытывал лишь легкое неудобство.

— У вас, наверное, множество вопросов, — сказала леди Калира. — Теперь, когда вы благополучно добрались домой, я частично смогу удовлетворить ваше любопытство.

Стеррен

молча смотрел на нее некоторое время, затем криво улыбнулся.

— Очень надеюсь на это.

Глава 5

— В этой комнате все принадлежит вам, — сказала леди Калира. — Вы унаследовали это вместе с должностью военачальника от вашего двоюродного деда Стеррена.

Юноша, с трудом уловив смысл сказанного, некоторое время подбирал слова для ответной фразы.

— Как он мог оставить мне что-нибудь? Как он знал... я живой, если не видел бабушку так долго?

— О, он даже не подозревал о вашем существовании, но выбора у него не было, — ответила леди Калира, небрежно махнув рукой. — В Семме существуют четкие правила о порядке наследования. Эта комната и ее содержимое принадлежали вашему деду как должностному лицу — военачальнику, поэтому он не имел права решать, — кто после его смерти получит вещи и унаследует должность. Если позволить людям влиять на вопросы наследования, то не оберешься интриг, — а их, по совести говоря, и без этого здесь более чем достаточно.

— Наследование? Интриги?

Леди Калира объяснила, как могла, значение этих слов, и Стеррен в конце концов начал кое-что понимать.

— Но почему именно я? — спросил он. — Нет никого здесь, кто быть военачальник?

Аристократка фыркнула, услышав такое нелепое предположение.

— Ваши предки позволяли себе непростительное легкомыслие в деле производства наследников. В какой-то мере это можно объяснить тем, что военачальники иногда гибнут совсем молодыми.

Это заявление после разъяснения незнакомых терминов вызвало у Стеррена легкую дрожь. Однако от комментариев он воздержался.

— После вас наследницей военачальника является его кузина в третьей степени — для вас кузина второй степени. В целом это седьмая степень кровного родства. Вы же в кровном родстве идете третьим. Это огромная разница. Кроме того, вы молоды и сильны...

Дама откровенно льстила. Стеррен знал, что он обыкновенный худосочный юнец.

— Этой кузине за пятьдесят. Если бы у нее был сын, это оказалось бы восьмой степенью. В крайнем случае подошло бы и это, но, к сожалению, у нее одна-единственная дочь. Да еще и не замужем. В любом случае у нас запрещено наследование по праву брака.

На этот раз все попытки объяснить значение незнакомых слов завершились полным провалом. Отчаявшись, Калира подбежала к рабочему столу и, схватив листок бумаги, принялась вычерчивать генеалогическое древо.

Стеррен с интересом следил, как она шагала через историю девяти поколений военачальников Семмы.

Первый, Тендел, был младшим братом короля Райела Второго и появился на свет почти двести лет назад. Ему наследовал сын — тоже Тендел. За ним внук, естественно, Тендел. Но этот Тендел неосмотрительно позволил убить себя в ходе Третьей Ксиналлионской Войны, прежде чем успел жениться и произвести отпрысков. Его брат Стеррен унаследовал пост Четвертого Военачальника только для того, чтобы погибнуть тремя годами позже все в той же Третьей Ксиналлионской Войне.