Воин поневоле
Шрифт:
– Ты оказался прав, Недомерок, – сказал Уолли и огляделся. Мальчик исчез. Он остался один.
Следуя за паломниками, Уолли неторопливо шел по гладкой, выложенной камнем дорожке. Он не переставал восхищаться тому, как разительно отличались эти бархатные лужайки, аккуратные клумбы под прохладой деревьев от грязи и запустения города.
Как и лошади, здешние растения были очень похожи на земные – похожи и не похожи… В ботанике он ничего не понимал и поэтому не мог сказать, в чем именно разница. Колонны пальм ласкали ярко-синее небо. Немного поодаль, за акациями и эвкалиптами, виднелись огромные дома. Некоторые из них походили на простые общежития, некоторые же были украшены мрамором. Здесь обитала элита, не стыдящаяся выставлять напоказ свое могущество совсем рядом с нищетой
Он поравнялся с двумя пожилыми женщинами в синем, мирно беседующими в стороне. Увидев его, они замолчали и принялись удивленно рассматривать гигантского воина. Уолли прижал кулак к груди, но этому они, кажется, удивились еще больше. Несомненно, это были жрицы, и, конечно же, они поняли, кто перед ними. Значит, пойдет слух, что в храме появился воин седьмого ранга. А какая разница? Сам того не желая, он стал действовать так, как будто разница есть. Он прибавил шагу, чтобы обогнать группу паломников. Проходя мимо, он услышал их встревоженные возгласы.
Дорожка, по которой он шел, петляла среди деревьев, огибала здания, пересекала лужайки – видимо, это была главная аллея. Впереди маячили фигуры паломников. Храм занимал куда больше места, чем город, шум водопада слышался здесь громче.
Дорожка повернула, и он оказался перед храмом.
Впереди расстилался огромный двор, похожий скорее на взлетную полосу аэропорта. Справа по его краю росли деревья, окружавшие широкую гладь воды, похожую на небольшое озеро. Слева высился храм. Чтобы увидеть вершину, Уолли пришлось запрокинуть голову. У него перехватило дыхание. Ко входу вели широкие ступени, которые оканчивались у семи огромных арок, а над ними возвышались золотые шпили. На Земле, пожалуй, не найдется церкви или собора, равного этому по величине. Паломники направлялись вверх по ступенькам, их фигурки напоминали пузырьки воздуха, которые поднимаются в стакане с водой.
Уолли направился через двор. Подойдя к центральной арке, он резко развернулся и стал подниматься по ступенькам. Кто знает, почему он сделал именно так, а не иначе? То ли потому, что это положено его рангу, то ли потому, что в своих галлюцинациях он таким образом проявлял свою исключительность?
Поднимаясь наверх, он заметил, что все паломники стоят на коленях, повернувшись лицом к храму. Он решил, что вставать на колени не будет, но что делать дальше, не знал. Может, поймать какого-нибудь жреца и спросить мистера Хонакуру? И что потом? Мальчик предупреждал, что впереди ждет ловушка, но ведь в самом храме ему не может угрожать смерть?
Он уже почти добрался до верха, когда раздался колокольный звон, низкий, мощный, грозный, он заглушал рев водопада. Паломники сразу же поднялись и повернулись спиной к храму. Оттуда тоже выходили люди и вставали рядом с ними. Сначала он вообразил, что все вокруг смотрят на него, и обрадовался: ведь во сне именно так и бывает. Но вскоре он понял, что их внимание привлекает нечто другое.
Он остановился и тоже обернулся. Вид был впечатляющий: двор, озеро, ущелье, белая стена водопада – и все это в обрамлении радуги. Он тут же подумал, как потрясла бы такая картина Недди – ему нравились водопады. Жаль, что нет с собой фотоаппарата. Всю свою жизнь Уолли Смит носил очки, но сейчас он различал мельчайшие детали. Впрочем, такое типично для снов. Однако что все это значит? Может быть, кто-то собирается переплыть водопад в бочке?
Не совсем.
Примерно на середине водопада в воду вдавался небольшой, покрытый зеленью утес, и удивительно острый глаз Уолли различал стоящих там людей. Один из них полетел вниз – сначала медленно, потом все быстрее – и вскоре исчез в облаке брызг. Человеческие жертвоприношения?
Колокольный звон продолжался.
Внизу у самой воды стояли какие-то люди, мужчины и несколько женщин.
Со скалы полетело еще одно тело. Вот показался первый, он плыл лицом вниз и медленно поворачивался. Люди с длинными палками в руках пустились бежать по бревенчатому настилу, изо всех сил стараясь не замочить ноги. Они не смогли достать утопленника, тело ускользнуло, и Река понесла его прочь. Второе тело подплыло ближе. Его вытащили, осмотрели и опять бросили в воду.
Уолли стал свидетелем пяти таких убийств, и ни одна из жертв не выжила. Все пять тел унесла Река. Те, что оставались на зеленом утесе, скрылись из виду, и это, наверное, были воины. Хорошую же ты выбрал профессию, Вальтер Смит! Он содрогнулся от отвращения. Сначала рабство, а теперь – человеческие жертвы! Неужели он не мог придумать какой-нибудь мир получше? Но на его вопрос все равно нет ответа – если этот мир реален, то невозможно объяснить, как он попал сюда: этого не понимает ни он сам, ни те, кто живут здесь, потому что Хонакура и Джа были изумлены не меньше, чем Уолли. Есть тут человеческие жертвы или нет, ему остается только верить, что все это происходит в его больном, воспаленном мозгу.
Он стал быстро подниматься по ступеньками Паломники опять встали на колени и повернулись к нему спиной. Вскоре он смог различить свод храма, поднимавшийся огромным куполом. Никаких опор не было. Невозможным казался сам факт существования подобного сооружения, и Уолли опять уверился, что все это – сок В дальнем конце храма он увидел идола. Так вот она, его цель! Он пойдет и поговорит с этой богиней о ее мире и обсудит некоторые необходимые нововведения.
Он прошел между стоявшими на коленях паломниками. Двое воинов в коричневых юбках вскочили, увидев его, и вытащили мечи для приветствия. Он не обратил на них внимания, прошел через арку и вошел в неф. Путь его лежал прямо к идолу, стоящему у дальней стены этого невероятно огромного храма. Окна здесь украшали огромные витражи, на которых яркими, живыми красками горели чудесные цветы, животные, птицы. Возьмите все величайшие церкви, соборы и мечети Земли и соедините их в одно…
Жрецы и паломники, прогуливающиеся неспешным шагом, в недоумении смотрели ему вслед, когда он проносился мимо. Несомненно, вскоре все узнают, что он здесь. Интересно посмотреть, кто отреагирует на это известие первым – старичок Хонакура или же этот темный, пользующийся дурной славой Хардуджу.
Размеры храма обусловлены размерами идола Но это – вовсе не идол. Это было естественное горное образование, коническая колонна какого-то голубоватого оттенка, видимо, метафорического происхождения. Так, во всяком случае, пришло ему в голову, хотя в геологии он разбирался немногим лучше, чем в ботанике. В то же время в очертаниях этой глыбы можно различить фигуру сидящей женщины, закутанной в покрывало и обращенной лицом к водопаду. Человеческие руки над этой скульптурой не трудились: в ней не хватало симметрии. Следовательно, получается, что жертвы умирали во имя причудливого куска обнаженной породы. Пятеро в день, если подобные спектакли происходят ежедневно, – а всего двадцать семь тысяч лет… нужен калькулятор… сколько у них дней в году?
Он подошел к серебряному возвышению и остановился. Молящиеся, которые стояли, преклонив колени, с беспокойством воззрились на него, жрецы нахмурились. Символом жрецов были волнистые линии.
Вид идола, этого огромного обломка скалы, впечатлял, но постамент выглядел просто отвратительно. Вокруг него громоздились золотые сосуды с монетами – тут были и золото, и серебро, но больше всего – меди. Видимо, это приношения паломников. Такое еще можно понять, но дальше, за этими сосудами – горы других сокровищ: кубки, драгоценности, чаши, резное дерево, кинжалы и даже мечи, ценности всех сортов, слоновая кость и кожа, полированное дерево и яркие ткани, сумрачный блеск металла и сияние граненых самоцветов. Чем дальше от него, тем старее становились вещи. Сначала медь и бронза покрывались зеленью, потом чернело серебро и желтела слоновая кость, а у самого постамента ткани, кожа и дерево сгнили, и даже золото и хрусталь потускнели под слоем пыли. Богатство веков напоминало огромную мусорную кучу.