Воин Забвения. Гранитный чертог
Шрифт:
Млада выхватила у него из рук свой скрамасакс, едва удерживаясь от того, чтобы не дать мальчишке хорошего тычка в зубы. Щука уже развернулся было уходить, но она удержала его за плечо.
– И деньги той девушки верни, которую передо мной обокрал. Ну?
Парень, закатив глаза, цыкнул, сунул руку за пазуху и вынул оттуда кошель. Хороший, из плотной кожи, расшитый цветным узором да дорогими стеклянными бусинами по краю и обрезанному ремешку, которым крепился к поясу. Непростому человеку этот кошель принадлежит. Ох, непростому. Млада подбросила туго набитый монетами мешочек в ладони.
– Ещё раз
Она последний раз оглядела хмурых мужиков и вышла из каморки. Брюхастый хозяин двора только и успел посторониться.
– Не повезло тебе, Щука… – было последним, что Млада услышала за спиной.
Она вышла наружу и почувствовала, как пыльный городской воздух прочищает лёгкие от вони харчевни. Возвращаться на Торг не очень-то хотелось – лучше было бы сразу повернуть к детинцу. Но нужно было попробовать найти хозяйку кошеля. Негоже оставлять всё так. Млада, хоть и видела женщину мельком, запомнила хорошо. Опять же привычка… дери её.
Но возвращение на рынок ничего не дало. Незнакомку никто не разглядел. Да и как – в такой-то толчее? Млада продолжала сжимать расшитый кошель в ладони и кружить по Торгу, пока не поняла: ещё немного – и подохнет прямо тут, под каким-нибудь прилавком от голода или жажды. В нутре урчало и как будто ворочался холодный уж. Видно, не судьба той девице снова увидеть свои деньги. Но хотя бы тем прохвостам не достались.
Млада выскользнула с Торга, как жиром намазанная, и двинулась вверх по широкой улице. День за случайными хлопотами уже повернул к вечеру, а добраться до детинца так пока и не вышло. На всякий случай Млада остановила проходящую мимо бабу в расшитой кике и спросила, правильно ли идёт. От женщины пахло травами и теплом дома. Почему-то от этого она располагала к себе.
Та пристально осмотрела Младу и вдруг остановила взгляд на кошеле в её руке.
– Чей это кошель у тебя, деточка?
– Не мой. Отобрала у вора. Хотела хозяйку найти…
– Кажись, я знаю её. Захаживает она ко мне, бывает. За травками, значит. Кошель-то приметный. Да и сама она тож.
Правду говорят, город – большая деревня. Всё одно местные друг друга знают.
– Скажешь, где найти?
– А то ж! Аккурат там, куда ты идёшь. В детинце она живёт, значит, – женщина бросила ещё один взгляд на кошель, но уже более неприязненный. – Служанка она, хоть с виду и не скажешь. Вишь, вещичка-то какая богатая. Не иначе полюбовник ейный подарил. Воев…
– Хватит, – Млада предупреждающе подняла руку, останавливая готовый излиться на неё поток городских сплетен. – Значит, говоришь, правильно иду?
Женщина, обиженная, видно, тем, что её прервали, поджала губы и махнула рукой вдоль улицы.
– Правильно-правильно, – пробурчала она. – Тут и не заблудишься. Ступай дальше – прям в ворота и упрёшься.
– Спасибо.
Млада постаралась вежливо улыбнуться, но по взгляду бабы поняла, что ей это не очень-то удалось. Избегая дальнейшего разговора, она снова пошла к детинцу.
Травница не обманула: скоро его распахнутые ворота показались впереди, за поворотом улицы, а ещё в паре десятков шагов от них шла та самая девушка. Сестра по несчастью. Домой она, похоже, не торопилась, будто там её не ждало ничего хорошего. Почуяв взгляд Млады, она обернулась и остановилась.
Вблизи оказалось, что незнакомка не столь и молода, как привиделось поначалу. В уголках тёмно-карих глаз уже зарождались мелкие морщинки, как и вокруг полных, приятного изгиба губ. Лицом же из-за островатого носа она напоминала ворону. И цветом иссиня-чёрных волос, сплетённых в две тугие косы - тоже. Ростом незнакомка была ниже Млады, но вот в кости пошире да телом побогаче. Видно, по дому-то сильно не усердствует.
– Здравствуй, – не так приветливо, как ожидалось, улыбнулась девушка. Скорее, её улыбка была усталой… или осторожной. – Я вот смотрю, не ты на Торге за вором погналась?
Млада кивнула и протянула ей кошель.
– Поздорову. Думается, твоя это вещица?
Девушка быстро выхватила мешочек из её ладони и прижала к груди, будто боялась, что его снова украдут прямо тут.
– Как?.. – поражённо проговорила она и выдохнула: – Спасибо. Ты нарочно за мной пошла, чтобы отдать?
– Да, я искала тебя на Торге, но не нашла. Но оказалось, что ты живёшь в детинце. А мне как раз туда надо до зарезу, – Млада качнула головой в сторону ворот. – Что, стражники ваши суровы? Пустят меня али нет?
Взгляд девушки, потеплевший было на мгновение, снова отстранился, точно подёрнулся ледяной коркой.
– Смотря, зачем идёшь… Мож, и не пустят, – она пожала плечами, а потом надменно вздёрнула подбородок. – Но, коли хошь, могу за тебя словечко замолвить.
Ишь ты, цаца какая… Недаром одежда у неё получше да почище той, которую обычно носят служанки. И держит себя совсем иначе. Видать, и правда непростая девица.
– Замолви, если понадобится, – согласилась Млада. Не в её положении сейчас чураться помощи, хоть девушка нравилась ей всё меньше и меньше.
– Звать-то тебя как?
– Млада.
– А меня Малушей кличут. Пойдём, чего на дороге зазря пыль пинать.
Показалось сначала, что у ворот детинца пусто. Здесь, похоже, никого не боялись: распахнутые настежь створки едва покачивал настырный ветер. Где-то вдалеке слышался неразборчивый гомон, а тут было тихо. У острогов всё-таки прохаживались стражники, только к вошедшим в детинец будто бы и не повернулись вовсе. Млада старалась не слишком-то зевать по сторонам и не отставать от уверенно идущей впереди Малуши. Но невольно она всё-таки приостановилась и, задрав голову, оглядела диковинный княжеский дом. Кажется, такие на западе называли «замок». Видно, местный князь в своё время много путешествовал, раз приказал возвести подобный в Кирияте, посреди немерских земель.
Стены его бугрились вытесанными из гранита блоками, и дом, хоть не блистал мастерством зодчих, построивших его, выглядел основательно и грозно. Он загибался подковой; на восточной, выходящей к посаду стороне к нему примыкала кряжистая башня с плоской крышей. С западной стороны была другая – чуть меньше. Она была ещё не достроена. Из посада над стеной детинца виднелись лишь самые их верхушки.
– Куда это вы припустили? – послышался за спиной мужской голос.
Малуша обернулась и поморщилась, глядя поверх плеча Млады. К ним подошёл вооружённый копьём стражник, невысокий, тёмно-русый, с пробивающейся в бороде сединой. За ним не сильно-то спешил другой, помоложе, ещё безусый, но выглядящий гораздо внушительнее.