Воина миров. Второе пришествие
Шрифт:
В клубах пыли, начинающей золотиться в лучах осеннего рассвета, на наблюдательный пункт прибыл командир подразделения. Пока левый фланг заканчивал приготовления, майор Жюль Гаспар некоторое время изучал стереокартинку в визире перископа, слегка сдвинув фуражку к затылку, чтобы не задевать за прибор. Динамик рации в режиме постоянного приема сообщал о ходе подготовки к стрельбе. Майор изредка отрывисто отвечал спокойным четким голосом. Наконец все орудия были заряжены, обмотки дульных катушек подключены к аккумуляторам, расчеты заняли позиции. Тишину в долине прерывали только резкие крики дерущихся из-за добычи ворон. Пыль на дороге успела осесть, вставшее красноватое солнце не обнаруживало
— Огонь! — резко, но приглушенно бросил в микрофон Гаспар после минутной паузы.
Разгонные катушки отозвались низким гулом и послали в небо первую серию кумулятивных зарядов. Невидимые на огромной скорости металлические болванки взлетели почти вертикально вверх, блеснули красноватыми звездами в верхней точке траектории и обрушились на незваного пришельца.
Наблюдатели приготовились считать попадания и оценивать звуки разрывов. Они пользовались длинными, воткнутыми в землю штырями с сейсмодатчиками, от которых шли провода на преобразователи сигнала. в наушниках тренированное ухо могло различить особенности звуковых волн, отраженных от грунта и материала цели, чтобы оценить точность попадания, не имея визуального контакта с обстреливаемым объектом. Система имела много общего с гидролокаторами, установленными на подводных лодках.
Первый залп оказался неудачным. Из-за отвала выбросило новые порции грязи, несколько валунов, щепки, но звуки взрывов говорили о том, что заряды не коснулись корпуса марсианского снаряда. Наводчики, руководствуясь данными с центрального пункта и совмещая их с собственными измерениями, сдвинули пятна покрытия орудий и приготовились к новому залпу. Командир снова включил микрофон.
На этот раз количество фонтанов земли над краем воронки не совпало с числом выстрелов. Один из наблюдателей отметил странный звук удара, но остальные не решились подтвердить его слова. Звук имел необычное, будто искусственно наложенное эхо, повторяющее по структуре исходный сигнал. Гаспар выслушал оценки всех акустиков и приказал сделать очередной залп.
С третьей попытки все «большие уши» отметили два схожих сигнала, что породило еще больше сомнений. Майор созвал срочное совещание, вызвал к себе старшего акустика и специалиста по боеприпасам. Они провели мозговой штурм. Сопоставили данные о строении грунта в этом районе, об эталонных характеристиках звуков взрывов, которые должны производить используемые снаряды, с только что полученными записями реальных отраженных сигналов, не имеющих ничего общего с известными образцами.
Выводы оказались неординарными. «Большие уши» настаивали на том, что подобные звуки могли быть созданы только объектом, имеющим внутреннюю полость, сообщающуюся с окружающей средой. Опровергнуть заявление никто не смог. Это означало только одно — крышка марсианского цилиндра открыта.
Жюль Гаспар пребывал в редком замешательстве. с одной стороны, группа явилась на место с опережением расчетного времени, что гарантировало невозможность открытия снаряда марсианами. с другой стороны, доводы акустиков были не опровержимы без специального расследования. и наконец, если снаряд открыт, то сторожевой генератор должен был бы действовать, нашаривая смертоносным лучом по округе, стремясь нащупать атакующих.
Не привыкший долго теряться в догадках майор Гаспар принял единственно верное в сложившейся ситуации решение.
Через пять минут в сторону загадочной воронки двигался отряд из двух солдат, которым было поручено подобраться как можно ближе и провести визуальный осмотр. Из осторожности разведчики приготовились преодолеть всю дистанцию ползком. Они получили специальное снаряжение, укрепленные и прорезиненные плащ-палатки, рукавицы из того же материала и комплект гранат. Гранаты надлежало использовать при малейшей угрозе со стороны обитателей кратера, если таковые будут обнаружены.
Командирский хронометр начал отсчет минут ожидания. Все, имеющие полномочия для доступа к перископам, наблюдали за ползущими фигурами, сменяя друг друга у приборов.
Вспахивая разбухшую от сентябрьских дождей почву, две распластанные фигуры в неуклюжих плащах цвета жухлой травы невыносимо медленно приближались к границе, где начиналась вывороченная земля. Сырые черные комья уже начинали парить, медленно прогреваемые утренним солнцем. Разведчики нырнули под низко стелющиеся лохмотья тумана. Лишь изредка мелькали дергающиеся в рваном ритме сапоги и спины ползущих. Ожидание давалось все тяжелее. Некоторые солдаты нервно закурили, полностью проигнорированные командирами, несмотря на очевидную возможность демаскировать всю ударную группу.
Спустя расчетное время, две призрачные фигуры появились над слоем тумана, начали медленное восхождение по склону отвала. Взрытая земля мешала двигаться, руки проваливались по локоть в чернозем, разведчики скорее барахтались, чем ползли отточенными в тренировках движениями. Их снова стало отчетливо видно в перископ, когда измазанные фигуры достигли вершины. Сливаясь с бугристой поверхностью, они продвинулись вперед ровно настолько, чтобы им открылся вид на внутренности кратера.
В ожидании хоть какой-то реакции у всех наблюдателей остановилось дыхание. Майор Гаспар приготовился увидеть, как взметнется рука с зажатой гранатой и швырнет вниз, давая боевым товарищам жизненно важные секунды, чтобы успеть сделать новый минометный залп.
«Они несомненно станут героями, — подумал майор, но тут же поправился: — Если из нас выживет хоть один, кто сможет сообщить об их подвиге».
Однако то, что он увидел в следующее мгновение, меньше всего походило на геройский поступок на поле боя. Оба разведчика вскочили из укрытия и стали прыгать на месте, повернув лица к наблюдавшим, размахивать руками и, очевидно, что-то кричать. Гаспар отпрянул от окуляра и нахмурился. Он был ошеломлен и не сразу нашел нужный тон, чтобы отреагировать на происходящее. Решив не делать поспешных, не годящихся для командира выводов, он снова посмотрел в объектив. на вершине кучи уже никого не было. Расшвыривая клочья туманных испарений, двое солдат огромными прыжками мчались обратно, похожие, скорее, на дворовых мальчишек, отнимающих друг у друга мяч, чем на солдат, выполняющих разведывательную миссию.
Невозможность увиденного еще сильнее удивила майора. Он обвел взглядом окруживших его подчиненных, но не нашел в глазах даже тени понимания. Утешало одно, через минуту эти сумасшедшие окажутся здесь и получат по заслугам за срыв операции, невыполнение приказа и недостойное солдата французской армии поведение.
— Мсье! Пустой! Мсье! Пустой! — раздались крики с другой стороны дорожного полотна.
Двое запыхавшихся солдат с красными лицами перепрыгнули раскисшую канаву, вскочили на возвышение дороги и кубарем свалились с другой стороны, прямо под ноги ждущим объяснений высшим чинам. Последовала короткая немая сцена, во время которой слышались только надрывные попытки прибежавших восстановить дыхание. Они встретились глазами с майором — тот сумел только вопросительно поднять бровь. Лишь чудо могло стать причиной подобного поведения, но чудеса не являлись оправданием для нарушителей устава.