Воинство
Шрифт:
Найл попросил пояснить, что гигант имеет в виду.
—Мы называли подобные штучки амулетами. Ну, то есть это я думаю, что это амулет… Они оберегали от сглаза, порчи, болезней, привлекали любовь… Ну то есть кто-то в это верил… Я — нет. А вот Том, мой приятель, всегда носит в кармане какой-то пакетик с травами, собранными его прабабкой. Говорит, что эти травы защищают от смерти. Том один раз забыл пиджак с этим пакетиком на яхте, когда мы уже приехали на ранчо, так помчался за ним на яхту. А это — сотни миль! Мистер Ричардс не хотел его отпускать, сказал, что лишит жалованья за месяц,
Пол Смит пояснил также, что в амулеты в их времена, по большей части, верили жители небольших островных государств» африканских государств — жители континента под названием Африка, еще латиноамериканских стран, а также индейцы и негры, проживавшие в Америке.
Белым людям это было менее свойственно, хотя и среди них встречались те, кто не расставался с оберегами и амулетами. Правда, Том никогда раньше не видел, чтобы кто-то осмелился повесить амулет рядом с иконой, хотя и слышал, что такое часто делали в латиноамериканских странах.
Хотя, как он опять же слышал, делали это, как правило, не в домах, а водители в своих машинах: маленькая иконка соседствовала с каким-то пучком травы или рисунком, подобным висящему в этом доме на стене.
Найл внимательно посмотрел на изображение Божьей Матери, потом обратил внимание на амулет. Глядя на икону, он вдруг почувствовал какую-то силу, исходящую от нее, только не смог сразу определить ее природу, да и Пол его отвлек.
—Посланник Богини, — обратился телохранитель к начальнику отряда, — а можно мне взять с собой эту икону? Она… Ну ты понимаешь… Это как бы часть моего мира. И я…
— Бери, конечно, — кивнул Найл, а сам решил взять амулет, чтобы потом, во время долгого путешествия попытаться, используя свои уникальные способности, выяснить, каким людям он принадлежал и с какой целью использовался. Ведь если Посланнику Богини удавалось вживляться в души растений, животных и насекомых, почему бы не сделать то же самое и с амулетом? Как раз он и проверит, обладает ли тот какой-то силой. То же самое следует сделать и с иконой. А вдруг она поможет ему получше узнать историю человечества? И если столько поколений древних людей верили в ее чудодейственную силу?..
—Посланник Богини! — послышался снаружи голос Сура. — Иди сюда скорее! Взгляни, что мы нашли!
Парень, как и обычно, был полон энтузиазма.
Находка могла практически ничего не значить, но все равно приводила его в возбуждение. Он еще не утратил юношеского задора. Его удивляло все новое, тем более то, что он не видел в подземельях, где провел практически всю жизнь. Найл с легкой грустью вспомнил себя в его возрасте. Он относился к этому парню, как к младшему брату.
Саворон вышел на солнечный свет первым, за ним последовал Найл с Рикки на плече, Пол замыкал шествие.
— Ну, показывай, — улыбнулся Найл Суру.
Парень протянул ему пакет с сушеной травой, внешне очень похожей на не так давно обнаруженную в подземельях, выкопанных на другой стороне Больших Озер. Правда, в отличие от тех упаковок, наглухо запаянных в полиэтилен, эта была открыта. И в данном случае парень держал в руках не полиэтиленовый пакет, а тряпичный мешочек.
—Пахнет похоже, — сообщил Сур. — Надо бы вызвать или Дориных фрейлин, или Райсу.
—Дай-ка я взгляну, — предложил Пол и протянул руку к мешочку.
Сур отдал его ему. Пол опустил нос внутрь, а потом рассмеялся.
—Отдайте это Салли, — сказал он. — А то будет страшно страдать без сигарет. Пусть курит хоть это.
Посланник Богини, Сур, Рикки и Саворон попросили объяснить, что нашел бывший житель подземелий. К их компании также присоединился Парон, до этого перебегавший из дома в дом, чтобы все тут осмотреть.
—Это не наркотик, — сказал Пол. — Это табак. В наше время его, конечно, уже так не держали, курили сигареты, папиросы, сигары… Но я где-то читал, что раньше крутили так называемые самокрутки и даже запихивали в ноздри… Ну в смысле пока не наладили производство сигарет. Я не могу вам все это точно рассказать. Так сложно оказывается объяснить вещи, которые всегда считал само собой разумеющимися, — он виновато улыбнулся. — Ну, в общем, судя по этому мешочку, тут живут не мои современники.
—А откуда ты знаешь, что это табак, если ты его никогда раньше не видел именно таким? — уточнил Парон.
—По запаху, — пожал плечами Пол. — Я сам никогда не курил, но могу сказать, что некурящий человек всегда лучше чувствует запах табака. Я помню, как некурящие матери моих друзей, еще когда мы учились в школе, всегда залавливали сыновей, попробовавших сигаретку. Парни полоскали рот, жевали жвачку, сосали леденцы, но матери все равно сразу же понимали, что сын опять курил. Вот и я определяю запах табака. Не очень его люблю, признаться. А Салли с боссом много курили. Мы еще шутили с Томом, что они нас проверяют на прочность. Нам-то, как телохранителям, в любом случае было не положено.
— Так что мне с ним делать? — спросил Сур у начальника отряда.
—Подаришь Салли, если уж она без него жить не может.
Найл понял, что молодой парень несколько расстроился, и похлопал его по плечу, заметив, что они не обследовали все дома. Нельзя исключать, они еще обнаружат что-то ценное — для себя.
Парон же, заикаясь от волнения, попросил разрешения попробовать табак прямо сейчас. Он помнил, как дядя Аргон что-то про него рассказывал, вот только Парон не мог точно воспроизвести, что именно: информация смешалась в голове юноши, и он не умел вытянуть нужную в данный момент.
—Разрешим? — обвел Найл взглядом собравшихся.
Все кивнули.
Парон взял в руку щепотку табака и запихал в одну ноздрю. И тут же громко чихнул. Потом еще раз. И в третий. Из его глаз брызнули слезы.
Подключившись к сознанию парня, Найл понял, что тот уже жалеет о своем эксперименте, но страшно боится, что остальные станут над ним смеяться.
—Ты молодец, Парон! — похвалил Найл. — Ты мужественный парень! Кто бы еще добровольно согласился попробовать табак?
Пол похлопал Парона по плечу и заметил, что тот, наверное, просто взял слишком большую для первого раза дозу. Парон еще раз чихнул, смахнул выступившие из глаз слезы и улыбнулся. Он был горд собой.