Шрифт:
1. Яхиль тихо поднялась и начала быстро одеваться. До утра ещё пару часов. Тихое сопение нянек в темноте.
Девочка натянула через голову тяжёлое платье в пол и спрятала волосы под полотно ткани. Осторожно переступила спящих и выскользнула в прохладный коридор. Ей удалось незамеченной покинуть главную крепость. Пройдя по улице, Яхиль на мгновение остановилась на площади и подняла голову, любуясь шпилем башни, украшенной огромным крестом из шести кубов. Куб Мироздания. Из его сердцевины исходили светящиеся лучи, пронизывая каждый куб креста, символизирующие пути богов.
– Ой, – девочка испуганно закрыла лицо специальной накидкой, увидев скорченную фигуру у стены. Опять в крепость пробрался кривой. Нельзя
Яхиль на цыпочках миновала замершую фигуру и бросилась бежать к казармам.
– Самиил! Воевода! Там кривой “дикий” сидит у стены храма!
– Ну, ну, – огромный кот погладил её по голове, появившись бесшумно откуда-то из тени. – Княжна, ты сегодня рановато сбежала. И сразу с утра кривого обнаружила. Пойдём, покажешь, где он. Ты успела лицо спрятать?
– Думаю, да, – Яхиль повела нескольких ратов во главе с Самиилом обратно к главной крепости. – Вот он.
– Тогда, княгиня, беги дальше. Мы справимся, – Самиил склонился и нежно поцеловал княжну в платок на макушке.
Яхиль забежала за угол и выглянула. Раты подхватили кривого и поволокли к воротам города. Раты Гайяна никогда не открывали огонь в городе. Больше не о чем беспокоиться. Кривые теряют способность двигаться, когда рядом появляется воевода. А Самиил считается самым сильным на всём материке Рулы ратом. К нему приходят учиться мастерству другие раты, войры и мохвы. Поговаривают, что его потомком был великий Иллияс – бог воинов тени и щит самого Саттаха.
Облегчённо вздохнув, Яхиль вприпрыжку помчалась в библиотеку мохви. Её любимая каменная огромная книга ждала её. Девочка читала о подвигах бога Саттаха. За две с лишним сотни лет этого бога почти забыли на других континентах. А в некоторых местах за упоминание имен богов Охлей, Вардара и Саттаха могут сразу убить. Считалось, что Охлей была кровожадной и жестокой, убивала детей и кормила их своим каменным крылатым псам. А Саттах символизировал тёмного змея, утаскивающим души в навь. Но Яхиль не верила, что её предки были столь жестоки. Гайяны, в честь которых была названа эта крепость, говорили, что Охлей и Саттах выровняли праву и криву, чтобы не было катаклизмов и больших войн. Права – энергия жизни, крива – энергия смерти, текущая из нави и корней деревьев нави. Всё бесконечно перетекает из правы в криву, из яви в навь. Так и боги Охлей, Вардар и Саттах перетекали, становясь то проявлением правы, то являли криву. В этом и была их несокрушимая сила и воля. Когда всё плохо, можно попросить, чтобы боги явили криву и разрушили беды. Когда всё хорошо, Яхиль восславляет праву. Так красивая ваза, разбившись, обнажает спрятанные в ней сокровища, являя силу кривы, а далее перетекает в праву. Выросшее ядовитое дерево ллояра являет силу правы, но когда убивает кого-нибудь, то перетекает в силу кривы. Так учили её Самиил и мохви Симлах.
Яхиль улыбнулась мохнатой ветви нави и, пригнув голову, вошла в подземелье. Старый мохви поднял белую волчью голову и окинул девочку жёлтыми глазами. Он молча придвинул для неё стул и отошёл в сторону, занявшись за соседним столом иззыром. Перед ним в воздухе парили формулы и протопикты в таблицах.
Княжна забралась на стул с ногами и откинула с лица полупрозрачную накидку.
– Ты снова сегодня обидишь жениха? – Симлах кинул на неё укоризненный взгляд сквозь светящиеся таблицы.
– А что? Отец опять меня замуж отдать хочет?
– Да. Ты ещё три года назад должна была обвенчаться и уехать в семью жениха, Яхилька. Ты же знаешь наши традиции. Рассердишь отца, и он отправит тебя в храм, в пустыни. Ты подумай, прежде чем с женихом плохо обращаться.
Княжна вздохнула, потирая пальцами кремниевую поверхность страницы огромной книги богини Охлей.
– Я хочу, чтобы у меня было как в давние времена, когда войры от одного взгляда друг на друга загорались неугасимым пламенем, – прошептала она, опустив глаза. – Я хочу дождаться своего настоящего жениха, а не того, за кого выгодно выходить замуж, чтобы обеспечить нашим землям расширение границ, новые войска или большие финансовые вложения. Творя с женихами криву, я жду проявления правы, поэтому и обижаю их.
Симлах сочувственно смотрел на десятилетнюю девочку, нерешительно комкая в руке свою маску.
– Князь сказал, что это последний твой жених. Откажешься от него, вышлет в пустыню.
– Это кто-то из прошлых? – Яхиль с омерзением вспомнила старого уродливого Паррига и слабого плаксивого иноземного царевича Маффу.
– Нет. Этот прибыл к нам из далёких земель. Из милдеросских пустынь богов Охлей и Вардара. Говорят, он тоже потомок Саттаха и Охлей, как и ты. Он старше тебя. Он и его гарнизон прибыл сегодня ночью.
– Он уже здесь?! – Яхиль в ужасе прижала к лицу ладони. – Я не хочу никакой помолвки! А если он кривой?! Если он не станет ждать, пока я повзрослею?! Симлах, мне страшно!
– Но, княжна! – Мохви растерянно развёл руками, когда девочка в слезах выбежала из библиотеки. – Нет у тебя выбора, княжна. Кривые стали на города нападать большими армиями, тебе защита нужна, – шептал старый волк, грустно глядя на пустой стул.
Яхиль быстро опустилась в густой траве синих злаков. В нескольких десятках метров пробежали няньки, окликая её. Девочка быстро поползла к лесу, подтянув тяжёлые полы многослойного платья к коленям. Пока она добиралась к могучим древним деревьям, её платье испачкалось, а накидка для лица сбилась. Она села, прислонившись к гигантскому урханцириусу и стала лихорадочно оправлять одежду. Нельзя, чтобы кто-нибудь увидел её лицо. Показывать его можно только ратам, нянькам, учителям и отцу. Даже руки должны быть закрыты длинными рукавами. Многие раты и войры прячут лица с тех пор, как потомков Охлей и Саттаха три сотни лет назад начали планомерно уничтожать кривые. А другие войры, не несущие в себе крови богов, носят маски, чтобы сбить кривых с толку, не дать им найти последних нихмиров. Так и воевода Самиил тоже всегда в маске. Яхиль однажды видела его без неё. У него стальные глаза, не такие, как у обычных войров и ратов. И зубы-иглы растут каждую секунду, изливаясь смертельным ядом. Некогда существовали и мохвы со стальными глазами. Но никто не знает, куда они исчезли и что с ними стало. Потомки богов Сиффии и Маджара бесследно исчезли, когда начался исход древних душ Земли. Остались только обычные мохвы со своими страшными ручными зверями пустынных земель.
Если няньки разыскивают её по приказу отца, то не найдя, он вышлет на её поиски мохвов на гирдах. Гирды выследят её быстро. Яхиль вздохнула и, сорвав травинку, стала её жевать, поглядывая на светило, просвечивающееся сквозь толстокожие листья дерева. По щекам девочки текли слёзы. Она никак не могла разгадать загадку: почему кривые не являют праву? Ведь этот закон для всех живых сущностей един. Какую пользу приносят кривые в их мир? Ведь не может быть иначе. Плохое всегда ведёт к хорошему и наоборот. Этот коловрат взаимодействия сил – есть явление основного столпа Мироздания. Может, Яхиль ещё не доросла до понимания сути кривых? Ей надо много учиться.
– Хочешь яблоко? С Земли. Вкусное.
Яхиль вздрогнула и повернулась на голос. Из-за желеобразного ствола вытянулась рука в длинном рукаве с вышивкой в виде перевёрнутых шевронов, держащая красно-жёлтый плод другой планеты.
– Не плачь. Съешь яблоко и тебе полегчает. Я вот тоже яблоко ем, – хрипловатый голос мальчика-подростка.
За деревом послышался сочный хруст.
– Возьми. Не стесняйся. Мне тоже грустно. Но мы ведь все потомки богов, и должны учиться справляться с трудностями. Согласна?