Вокруг и около
Шрифт:
Что до индусов, то эта часть самолетного населения вела себя уверенней, потому что точно так же ведет себя и в Америке: потомки Махатмы Ганди и Рабиндраната Тагора продолжают уверенно укреплять свои позиции как в медицине, так и в компьютерных делах, а в США, должен заметить, этот бизнес совсем не дохлый.
В первых рядах «Эйрбаса» от компании «Люфтганза» сидела большая семья иракцев: муж, жена, пятеро детей и еще кой-какая родня, а за их спинами – американский солдат в камуфляже, не пытавшийся держать своих соседей под прицелом.
Солдат – один из 150 тысяч американских военнослужащих в Ираке, скорее всего, летел в отпуск,
Но на текущий в бездонном и синем небе момент эта бухгалтерия не занимала никого: ни иракцев, летящих в стан своих врагов, ни бравого американского солдата, возвращавшегося к рождеству под крышу дома своего, ни легко узнаваемых японцев, ни говорливых итальянцев, ни вездесущих поляков – никого из пассажиров рейса LH-486 Франкфурт-на-Майне – Детройт.
С высокой степенью уверенности можно утверждать, что в обернутые платками бедуинские головы мысли о подлой сущности мирового империализма если и лезли, то в самую последнюю очередь. Точно так и с остальными участниками нашего интернационального рейса: христианами, католиками, мусульманами, буддистами. Каждый думал о своем.
…Когда на воздушных ухабах сильно трясет, не так уж и важно, кто каким богам поклоняется. Важно долететь: американскому солдату к матери, иракцам к своей удаче, бедуинам – по своим делам, не обязательно верблюжьим. Всем вместе и каждому в отдельности хотелось одного – живыми и здоровыми попасть в свою наземную цель.
Москва – Франкфурт-на-Майне – Детройт
Ираклий
Париж, который, как мы знаем, праздник всегда, но накануне рождества он праздник вдвойне, вследствие чего неизменно красивый город становится еще краше.
Куда ни глянь – парад кафе, мотоциклов и арабов, причем смуглых лиц арабской принадлежности становится все больше, и возможно, недалек тот час, когда кафе и мотоциклы отойдут на вторые позиции, а арабы выдвинутся на первые. Во всяком случае, в количественном отношении. Демографический перекос, беспокоящий не только французов во Франции, но и армян в Армении после того, как замаячившая перспектива сближения с Турцией пообещала воплотиться в жизнь.
Нетрудно заметить, что парижане стараются сосуществовать с ближневосточным людом, по возможности, не пересекаясь с ним, находясь как бы в отдалении, а когда это не получается, то не высказывать явного неудовольствия. До открытой конфронтации, а тем более ненависти дело чаще всего не доходит. Хотя бы потому, что геноцида французов со стороны арабов пока не было. И потом: если вы пройдетесь раним утром по Елисейским полям, то сразу же отметите, что черную работу здесь делает смуглый, но делает ее на редкость аккуратно и добросовестно. Этого нельзя не увидеть и это трудно не оценить.
Отель «Георг V», один из трех лучших в Париже, объективно отражает вышеотмеченный социально-этнический расклад во всех своих конфигурациях, финансово-экономической в том числе. Потому что, если оглядываться не только на Елисейских полях по утрам, но и внутри роскошного отеля каждым вечером, то арабов с бьющим через край богатством видишь чуть ли не через одного. Это может нравиться или не нравиться,
Президент страны Жак Ширак, подъехавший к отелю с женой и собачкой в бауле от «Луи Виттон», на моих глазах пожал руки всем, кто стоит у входа в «Георг V»: открывает двери, приносит-уносит чемоданы и пр., а кто делает такую работу, мы уже знаем. Портить отношения с арабским миром не хочется никому, хотя повышать рейтинги, ругая «понаехавших», легче легкого. Этим в свое время с успехом воспользовался Николя Саркози, но, став президентом, не стал разыгрывать выигрышную карту дальше. Тем более что возникла другая проблема, опять же поучительная и для Армении тоже.
Речь о двадцатитрехлетнем сыне президента Жане Саркози, которого трудно называть гордостью юридического факультета, однако взявшегося попробовать себя в должности главы учреждения, отвечающего за управление районом Дефанс (своего рода парижский Уолл-Стрит).
Ближайшее окружение президента постаралось закрыть глаза на амбиции студента-второгодника, но Франция не та страна, где людям можно затыкать рты. В пику высокопоставленным протеже президентского сынка несколько молодых специалистов попытались пробиться в Елисейский дворец и подать Саркози-старшему прошение об усыновлении, чтобы таким образом уравнять себя в правах с Саркози-младшим. Скандал замяли, затем молодые социалисты решили, что обойдутся и без отчима, неуемному Жану пришлось смириться с менее престижной должностью, а французские СМИ вернулись к одной из главных тем: как быть с ударным ростом мусульманского населения? Ответа на вопрос пока нет.
Вместе с тем (если не говорить о профессиональных националистах) ксенофобии в Париже тоже нет. Правда, в арабских кварталах французы не селятся и даже туда не заглядывают. Но ведь то же и в Нью-Йорке, и в Берлине, и в Москве… С другой стороны, тем же парижанам не очень нравится, когда к ним обращаются по-английски, тогда как любая попытка сказать то же самое на французском горячо приветствуется. После чего, помогая политкорректному гостю, переходят на английский уже сами хозяева. Но если ты живешь в Париже постоянно, знать французский не просто желательно, а обязательно.
– А иначе тут нам делать нечего, ахпер джан… – высказался по этому поводу Ираклий, переехавший из Тбилиси в Париж еще двадцать лет тому назад и решивший не возвращаться в Тбилиси никогда.
В Ираклии, парижанине грузинского происхождения, второе, то есть этническое, представлено отчетливее, чем первое – постоянное проживание в городе Париже. Насколько безупречна французская речь моего героя, я сказать не могу, но то, что и после двадцати лет жизни во Франции он говорит по-русски так, как если бы все это время безвыездно жил в Тбилиси – неопровержимый факт практического языкознания.
Но дело даже не в этом. Дело в том, что Ираклий – грузин по сути, по всему своему внутреннему содержанию, по отношению к миру и своему месту в нем и потому он не может быть похож на француза ничем, никак и никогда.
Как Ираклий оказался в Париже и что он там делает? Служит шофером в гараже для особо важных персон, вследствие чего водит особо знатные автомашины. Способствует ли это получению особо интересной зарплаты, я тоже сказать не могу, хотя, если судить по косвенным признакам, таким, например, как расплатиться за кофе гостю или книга в подарок, то, скорее всего, хватает ему не только на жизнь.