Волчье сердце
Шрифт:
— Давайте начнем голосование! — объявил Верховный друид, придерживаясь того, что они обсуждали перед собранием. — Чтобы воргены присоединились к Альянсу, согласиться должны все! В противном случае…
На такое предложение раздалось положительное гудение, которое в некоторой мере напоминало услышанный ранее вой воргенов. Малфурион и Тиранда мельком взглянули на Генна, который с благодарностью посмотрел на них в ответ.
А затем там, где сидели люди Штормграда, молча встал король Вариан Ринн. Реакция остальных была мгновенной. Все затихли. Правители ночных эльфов вместе с Генном уставились
— Представители Альянса, мои дорогие Малфурион и Тиранда, я хотел бы высказаться.
Даже принц Андуин не знал, что запланировал его отец, однако мальчик не выглядел обеспокоенным, скорее ему было любопытно.
Тиранда жестом попросила внимания, а потом сказала:
— Штормград хочет высказаться. Пожалуйста, король Вариан, вам слово.
Бывший гладиатор и раб на мгновение задумался. А затем произнес:
— Все знают, что Штормград и Гилнеас не любят друг друга. И все знают, почему.
На собрании наступила гробовая тишина. Когда Генн ждал продолжения речи Вариана, его выражение лица было непонятным, но уши у него были прижаты от беспокойства.
Внезапно к Верховной жрице подошел Часовой. Тиранда снова прикоснулась к руке Малфуриона. В ответ он ей кивком показал, что будет держать ситуацию под контролем. Верховный друид понимал, что если Верховную жрицу вызывают в такое время, то повод должен быть столь важным, как, например, убийство двух Высокорожденных.
Третий? — подумал он. Молясь, чтобы это было не так, Верховный друид наклонился вперед, показывая Вариану, что Тиранда уходит не из-за Штормграда.
Вариан кивнул, как будто говоря, что его не оскорбит уход Верховной жрицы. А затем король Штормграда продолжил:
— Конечно, нам очень выгодно иметь в союзниках таких воргенов, как в Гилнеасе. Раньше наши навыки ведения боя превосходили соответствующие навыки орков и их союзников, но в отличие от нас Орда не стояла на месте и все это время развивалась. Воргены же могут помочь нам в сражениях с Ордой, чтобы уберечь Альянс от раскола или заставить нас не сидеть на одном месте, в то время как орки захватывают одну землю за другой…
Глаза Генна округлились и даже Малфурион почувствовал, что речь Вариана усиливает его надежду на позитивный исход голосования.
— Клянусь, что я чертовски долго и упорно обдумывал это, — признался всем Вариан. — Такой союзник, безусловно, мог бы помочь нам сдержать Орду, а может даже помог бы заставить ее отступить!
Король показал на Генна и других жителей Гилнеаса:
— Для меня было бы большой честью сражаться с таким уважаемым и мужественным союзником!
После этих слов послышались одобрительные возгласы. Даже воргены больше не могли сдерживаться — несколько молодых воргенов завыли.
Теперь Вариан обратился к Малфуриону:
— Верховный друид! Вы объявили о начале голосования, но я его прервал! Приношу свои извинения за это! Мне нужно было бы попросить слова раньше…
Улыбаясь, Малфурион ответил:
— Буду рад снова объявить о начале голосования, король Вариан…
— В этом нет необходимости. — Лицо Вариана на мгновение поразительно изменилось. Он мрачно посмотрел на Генна Седогрива
— Снова начинать это голосование было бы пустой тратой времени, — сердито сказал король Штормграда своему коллеге, — поскольку я никогда не соглашусь на присоединение этих дворняг к Альянсу!
Раздались изумленные возгласы, особенно среди воргенов. Эдрик шагнул в сторону Вариана, но Генн схватил молодого бойца за плечо и потянул его обратно. Два воргена зарычали друг на друга, но Эдрик быстро успокоился.
— Честь и доверие! Вот что нужно Альянсу, а не эти звери, которые даже в обличье людей выглядят примитивными! Что нам делать, если они еще раз захотят отгородиться от всех? Предупредят ли они нас в таком случае? Можем ли мы им доверять после всего случившегося? — Вариан щелкнул пальцами и его люди поднялись. Ппоследним нерешительно встал Андуин. — Как я сказал ранее, я не нашел ничего достойного, ничего благородного в этой стае собак… и поэтому я никогда не проголосую за их принятие в наше общество!
И после этих слов Вариан со своими людьми покинул собрание. Среди других представителей разразился настоящий хаос, а Малфурион Ярость Бури наблюдал, как все его надежды рушатся перед его же глазами.
— Пожалуйста, все оставайтесь на своих местах!
Однако толпа не слышала Верховного друида. Повсюду друг с другом спорили разные фракции Альянса из-за того, что только что произошло и что это значит для собрания в целом. Такой гул легко заглушил голос одного ночного эльфа. Но Малфурион Ярость Бури был не простым ночным эльфом и не простым друидом. Оглушительный гром потряс все собрание, и благодаря одной яркой молнии прямо перед собой Верховный друид снова привлек к себе внимание всех остальных.
— Вы знаете, что я думаю обо всей этой ситуации, — обратился он ко всем. — И я вас уверяю, что это еще не конец.
Никто не произнес ни слова против, хотя в глазах большинства он увидел несогласие. Малфурион хотел посмотреть на Генна Седогрива, чтобы успокоить его, но увидел только, что воргены быстро и бесшумно ускользнули, подобно волкам, которых они напоминали.
Скрыв свое разочарование, Верховный друид продолжил:
— Я займусь этим вопросом. Сейчас же я призываю проголосовать за окончание собрания на сегодня и приглашаю всех представителей и их свиту отведать вкуснейшие дары Дарнаса.
— Хорошая идея! От всей этой политики у меня пересохло во рту, — закричал Курдран. — Если мне дадут немного эля и еды, то я только за!
Такая реакция дворфа разрядила обстановку, и голосование за окончание сегодняшнего собрания прошло без лишних вопросов о том, будет ли второй день.
Когда все разошлись, Малфурион подозвал одного из тех Часовых, кто стоял возле его с Тирандой мест:
— Верховная жрица сообщила тебе, почему ей пришлось уйти?
— Нет, Верховный друид.