Волчьи пляски
Шрифт:
Приблизившийся мальчик оказался рядом с учителем и незнакомым господином, все это время продолжавшими беседу. Заметив Риту, он остановился и снова махнул ей рукой. Веснушчатое личико с широкой белозубой улыбкой. Та махнула в ответ.
«Сейчас начнет расспрашивать, что я делала вчера, – подумала она, глядя в улыбающееся мальчишечье лицо, – Даня всегда интересуется тем, что я делаю в мои редкие выходные.
Она и в самом деле относилась к этому мальчику почти с родственным чувством. После того, как Бельский принял участие в ее судьбе и ввел в свой семейный круг, Рита приняла Данила всем обездоленным сердцем и с тех пор находилась рядом
«Было бы, о чем рассказывать, – чертыхнулась в глубине души девушка, невольно вызвав в памяти воспоминание о вчерашних безумствах, – Стыдоба и болезненное похмелье.
Ей почему-то и самой было неприятно вспоминать о недавнем приключении. Что-то в нем смущало. До сих пор. Подсознательно.
– Здравствуй, красавица, – эта реплика принадлежала тому самому респектабельному господину, что, беседуя с учителем истории, до сих пор находился к Рите спиной, – Как дела?
Образно говоря, у девушки сейчас едва не зашевелились волосы на голове. Перед ней, вынырнув подобием призрака из только что промелькнувших мыслей, встал Витольд. Явно загримированный и слегка состаренный, в слегка обвисшем костюме, характерном больше для людей более старшего поколения. Неудивительно, что она не сумела опознать его со спины.
– Ты?!!!!! – Рита не сумела выдавить из себя ничего, кроме этого слова.
– Я, дорогая, – с ослепительной улыбкой Витольд шагнул к ней и, воспользовавшись замешательством, обнял, – Не ожидала? А между тем, могла бы.
Запоздало среагировав, она резко оттолкнула его, однако в следующий момент, свистнув в воздухе, что-то сильно ударило ее в плечо. Словно зачарованная, она тупо уставилась на пробившую ткань джинсовой куртки и вонзившуюся в мышцы руки маленькую стрелку с ярким оперением. Такие с равным успехом можно использовать в специальных духовых пистолетах, либо метать вручную.
– Рита, – в стороне испуганно пискнул голосок Данила, однако сразу же смолк, явно пресеченный чьей-то рукой.
«Боже мой! – мысленно испугалась девушка, ощутив, как от места укола по телу быстро начинает распространяться волна онемения, – Как же это я сплоховала?
Она скосила глаза в ту сторону, откуда должна была прилететь стрелка и увидела там женщину в синем халате. Нет, это не была тетя Маня. Вместо нее, из-под всклокоченного парика, имитирующего седые волосы школьной уборщицы, смотрели глаза незнакомой, нестарой еще женщины. Смотрели с профессиональным прищуром, наверное, наблюдая за тем, как меняется лицо у новоявленной жертвы смертельного розыгрыша.
– Зачем? – поморщился в сторону подручной Витольд, – Поторопилась. Я бы сам. Хотя… Негоже собственноручно бить женщину, доставившую накануне столько удовольствия.
Если бы взгляды умели убивать, то он бы уже корчился на полу. Витольд же, заметив выражение ее глаз, только улыбнулся, подступив ближе и слегка подтолкнув рукой в грудь. Оцепенение охватило мышцы девушки уже настолько, что она не имела сил сопротивляться. Потому просто рухнула навзничь, больно ударившись затылком о пол. Словно куль. Глаза от удара широко раскрылись и так застыли, не в силах сделать обратного движения. В слуховые рецепторы ударили испуганные охи тех посторонних людей, что случайно оказались рядом. Криков никто не поднял. Видимо еще никто не понял, что произошло.
– Я знаю, что ты все слышишь и видишь, – сказал Витольд, нависнув над ее лицом сверху.
– Это пока, – подал реплику резкий женский голос неподалеку, – Доза так велика, что она скоро отключится окончательно и может вообще не прийти в себя.
– Ты добавила капельку нейропаралитического яда? – хмыкнув, поинтересовался Витольд, скосив глаза в сторону не попадавшей теперь в остановившееся поле обзора Риты «псевдо-уборщицы», – К чему? Что за кровожадность?
– Для верности, – последовал короткий ответ, – Такой коктейль быстрее всего ликвидирует потенциальную угрозу. А вынесет ли ее организм жертвы – это уже сугубо личное дело. По крайней мере, пока, желаешь ты того или нет, она все слышит, видит и запоминает.
– Это не страшно, – усмехнулся лик Витольда, – Никому не успеть за ходом придуманной мной пьесы. Через две недели все закончится. Благоприятно для меня и не очень благоприятно для Бельского. Конечно, если он станет упрямиться, – он повернулся в другую сторону, – А ты чего застыл? Тащи мальчишку через черный ход к нашим ребятам. Сопротивляться и кричать он не сможет, потому что укол уже начал действовать.
«Наверное, это учитель, – утвердилась в своей догадке Рита, – Подкупив, а может и, напугав его, Витольд с сообщниками получил беспрепятственный доступ в школу. Теперь, повязанный с ними, историк сделает все, что требуется.
– Хорошо, – удовлетворенно высказался блондин, проводив глазами того, кто утаскивал несчастного мальчишку, после чего вновь обратился к Рите, – А тебя напоследок я могу только поблагодарить за то, что выболтала недостававшую мне информацию. Без нее я бы, наверное, не смог провернуть операцию так гладко. Бойцы из вашего отряда охранения не успеют и глазом моргнуть, как я уже буду на безопасном расстоянии. Адью, крошка.
Он запечатлел на ее покрытом испариной лбу картинный поцелуй, после чего кивнул «лжеуборщице» и исчез из виду. Только легкий звук их шагов, вскоре утонувший в гомоне обступивших лежавшую девушку испуганных школьников, сказал о том, что ее оставили в покое.
«Уходят! – пронеслась в ее голове испуганная мысль, – Уводят Даню!
Наверное, именно эта мысль подстегнула скрытые резервы ее организма. Вопреки утверждению выдававшей себя за уборщицу женщины-стрелка, она, собрав всю свою волю в кулак, сумела принять сидячее положение и, в поисках опоры, привалиться к стене. Затем сантиметр за сантиметром подняла непослушную руку и заставила ее нажать на кнопку переговорного устройства рации.
– Это Липучка, – произнесли губы, которых она больше не чувствовала, – На помощь…срочно на помощь…
После этого силы оставили Риту и она снова повалилась на пол. Белый, плохо выкрашенный потолок школьного коридора вдруг принял над ней вращательное движение. Постепенно усилившееся, это движение тщательно перемешалось с резкими испуганными выкриками из радиостанции, после чего превратилось в мигающее пятно и исчезло совсем, оставив только одну темноту.
Глава 7.
Андрей Силантьич Козин. Приблизительно 9 часов утра 3 августа 1996 года.