Волчьи тропы
Шрифт:
– А сейчас ты похожа на ту волчицу, которая открылась мне в Ночь Выбора и позволила назвать своей, – негромко произнес он и добавил: – Моя волчица.
– Мой волк, – эхом откликнулась я и потянулась к нему, не смея отвести взгляда от манящих карих глаз.
Ржание лошади, послышавшееся за моей спиной, заставило меня напрячься и ощериться. Идар ласково погладил меня по волосам, сегодня заплетенным в косу, и шепнул:
– Это всего лишь возница с телегой. Он подвезет нас.
Я кивнула и, обернувшись, посмотрела на приближающуюся телегу, запряженную рыжей кобылой. Возница – тщедушный мужик с аккуратно подстриженной бородой – с интересом рассматривал нас
– Здоровья и прибыли, отец, – произнес Идар.
– И тебе не хворать, молодчик, – ответил возница, а я удивленно взглянула на затылок своего самца. Отец? Но ведь его отец – волк.
– Ты не в город часом едешь? – продолжал разговор Идар.
– А куда ж еще, в город, – важно ответил отец моего волка… Нет, но он же не может быть его отцом!
– Возьми и нас с женой, нам тоже в город, – волк отошел в сторону, и я впилась пристальным взглядом в лицо возницы.
Нет, он никак не мог быть отцом Идара. Мужичонка был мелок и худощав. К тому же они с Идаром оказались вовсе не похожи. Я перевела пытливый взгляд на моего волка, затем снова на возницу.
– Садитесь, – милостиво кивнул тот.
– Благодарствую, отец, – улыбнулся Идар.
В задумчивости я села в телегу, но вскоре беспокойно заерзала, никак не в силах успокоиться от такого открытия. А если этот человек – отец Идара, то почему он не представляет меня ему? Насколько я знаю, люди всегда знакомят своих избранников с родителями.
– Меня зовут Айнара, – не выдержала я. Не знаю, принято ли у людей, чтобы женщина лезла вперед своего мужчины, но мне не сиделось спокойно, пока отец моего волка не узнает имени его избранницы.
– А я Селус, – полуобернувшись, подмигнул мужик.
– Я тоже могу звать вас отцом? – спросила я.
– Зови, как хочешь, – рассмеялся Селус. – Для такой красавицы я и пнем готов быть.
Идар, по-хозяйски обняв меня, прижал к себе и покровительственно улыбнулся. Я возмущенно взглянула на него, все еще не понимая, отчего он не представил меня своему отцу. И почему этот человек отец волка? А потом меня озарило. Ох, Лесной Дух, конечно же! Должно быть, он принял Идара волчонком, когда его изгнала стая настоящего отца. Тогда я должна быть благодарна этому человеку за то, что он приютил Идара. Но почему Идар не особо почтителен? И не спрашивает ни о чем. Теперь я смотрела на волка неодобрительно.
– Что? – удивился он.
Я лишь фыркнула и отвернулась к Селусу. Подумав, как стоит обращаться к нему, я решила, что буду разговаривать, как Идар.
– Отец, как твое здоровье? – спросила я о том, что мне казалось важным в первую очередь. Ведь человек был таким хрупким, что я могла бы перегрызть ему горло, не тратя и малой толики своей силы.
– Да не жалуюсь, дочка, – снова полуобернулся Селус, а я улыбнулась. Он признал во мне дочь, значит, я нравлюсь отцу Идара.
– Это хорошо, – важно кивнула я. – А то больно уж ты худой.
Идар удивленно взглянул на меня, а Селус рассмеялся.
– Так уж пятьдесят восемь годков отъесться не могу, – весело воскликнул он. – И отец мой таким был, и дед. Мы жилистые.
– Жилы хуже мяса, – заметила я. – Мясо сытней и сочней.
Теперь уже и Селус смотрел на меня с удивлением. Сообразив, что сказала что-то не то и, может быть, даже обидела отца Идара, я замолчала и смущенно потупилась.
– А ты никак меня на суп собралась пустить, дочка? – наконец спросил мужчина и расхохотался.
До города я больше не открыла рта, опасаясь оскорбить Селуса. Они с Идаром разговаривали, а я молчала. И к чему я про мясо заговорила? Как нехорошо получилось… Но извиниться я не успела, да и не знала, как это сделать. Телега въехала в город. Сначала шла окраина: низкие и грязные домики, от которых исходил неприятный запах человеческого пота и нечистот. Скривившись, я уткнулась носом в плечо Идара.
– За въезд через парадные ворота нужно платить, – пояснил мой волк.
Я промолчала. Мне казалось, что, открой я рот, грудь тут же затопит это отвратительное зловоние. Но стиснула зубы и терпела, с тоской думая о запахе леса. Мне уже отчаянно хотелось вернуться. Вскоре грязные домики сменились на светлые дома с выбеленными стенами и соломенными крышами, а после пошли дома из красного кирпича, которые были гораздо выше и строже. Их крыша была черепичной, а высота достигала трех этажей. Имелись на них и балкончики – так назвал их Идар.
– Нам здесь сходить, отец, – обратился он к Селусу.
Волк слез первым и, подав мне руку, помог спуститься на землю, после забрал тюк со шкурами и поклонился, благодаря возницу.
– Хорошего барыша, – подмигнул Селус. – Прощевай, дочка, – со смешком попрощался он со мной, и телега покатилась дальше.
Я с любопытством вертела головой, разглядывая горожан. Только сейчас я поняла, почему так пристально разглядывал меня Селус, и почему так часто сходились на мне взгляды жителей города. Я отличалась от них абсолютно всем. Мое платье было привычным среди оборотней: свободное, напоминавшего по покрою рубаху, с широким воротом и широкими рукавами. Все это позволяло быстро скинуть его для обращения. К тому же я ходила босиком. Обувь мы надевали только в холодную пору, а сейчас было уже начало лета. На мне не было никаких украшений и даже нижнего белья, какое носили человеческие женщины, но этого, конечно, никто, кроме меня и Идара, не знал. Зато стали понятны слова моего волка об одежде. Должно быть, он хотел, чтобы я, когда мы будем выходить к людям, не отличалась от них.
Идар вел меня по улице, крепко сжав ладонь, и поглядывал по сторонам. Я заметила, как у него приподнимается уголок губ в едва заметном оскале, когда он ловил мужской взгляд, направленный на меня. Мой волк ревновал, и это было так приятно! Я приосанилась, вскинула подбородок и уже не глядела по сторонам. Пусть мной любуются.
Идар приобнял меня, окончательно утверждая свои права. Я гордо огляделась и заметила, что не только на меня смотрят, но и на моего волка. А вот это мне совсем не понравилось. И будь это волчицы, я бы задала им трепку, но что делать с человеческими женщинами, я не знала. К тому же волчица не сунется к волку в паре, потому что он уже сделал свой выбор, и вертеть перед ним хвостом – бесполезное занятие. Но эти женщины и девушки не были волчицами, и им никто не мешал вертеть своим задом и строить глазки. Лесной Дух, дай мне терпения, или я всех перекусаю.
Идар заметил мое беспокойство и вопросительно приподнял бровь. Поймав мой угрюмый взгляд, который я переводила с одной человеческой женщина на другую, он еще крепче прижал меня к себе и весело рассмеялся. И вновь я не успела ничего сказать, потому что мы остановились перед домом, в ворота которого Идар вошел, не ожидая разрешения.
– Здравствуй, отец, – произнес мой волк, обращаясь к седому мужчине в длинном кожаном фартуке, а я окончательно запуталась.
– Идар, – зашептала я, – сколько у тебя отцов?