Волчьи тропы
Шрифт:
То и дело оглядываясь назад, на удаляющийся проем входа в шахту, раумы спускались все ниже, считая витки. На десятом, когда слабый ночной свет сверху вообще перестал быть виден, а глаза окончательно приспособились к наполняющему подземелье густому мраку, серпантин внезапно кончился, упершись в гладкое дно парковочной площадки. С изумлением рассматривая неожиданно богатую флору стен комплекса, состоящую из встреченных выше, но гораздо, гораздо более пышных и буйных плющей, северяне остановились, взяв на прицелы все четыре ответвления, уходящие с площадки. При приближении людей к стенам вьюны сжимались,
По карте определившись в выборе следующего направления, викинги разбились на две группы, одна за другой направившиеся в расширенный неведомыми работниками коридор. Из просторной автомобильной шахты раумсдальцы попали в непосредственные помещения базы. Никто не вставал на пути, никто не бросался в неожиданную атаку. Коридоры были пусты, рычание не раздавалось под нависающими сводами.
Здесь Эйвинд замерил фон радиоактивности, чуть завышенный, но сопротивляемости «Фенрира» не страшный. Показатели токсичности и загазованности воздуха также принесли относительно обнадеживающие результаты. Остановились, разглядывая живые побеги на стенах, еще раз сверились с картами. Стены давили на всех, кроме, пожалуй, дверга, и складывалось ощущение, что здесь, под землей, люди провели уже не какие-то полчаса, а целые сутки.
Помещения и проходы казались пустынными и давно брошенными. Эхо, разбуженное непрошеными гостями, просыпалось неохотно и вяло, игнорируя, казалось, свои обязанности и отвечая далеко не на каждый шаг. Под ногами хрустела каменная крошка. Куски пенобетона, отколовшиеся от стен и перекрытий, местами перегораживали дорогу, но все же было видно — здесь ходили живые существа. И еще ползали…
Коридоры стали дробиться, разветвляясь и множась с каждым шагом. Вскоре начались повороты к еще более глубоким спускам, ведущим напрямую к разработкам или вскрытым жилам пород, служебным помещениям, сторожкам, разбитым и заваленным хламом центрам контроля за системами «Истока».
В одном месте, слегка углубившись с основного широкого прохода влево, северяне нашли расчищенную и отлично функционирующую рубку управления подземной вентиляцией. Пыльные приборные доски хаотично подмигивали гостям разноцветными огоньками. Схематичная электронная карта подземелья на стене, хоть и расколотая пополам, но работающая, честно сознавалась, что практически все точки снабжения воздухом налажены и исправны. Сделав еще один короткий привал и наметив дальнейший путь, снова уводящий вниз — к основным компьютерным мощностям центра и автономному генератору, викинги продолжили движение.
Глотки сохли, но вода не лезла, водка казалась отвратительно горькой, глаза слезились от висящей в воздухе коридоров пыли. Само предположение о выстреле в тесноте проходов сейчас казалось оглушительным и бьющим по ушам. Мысли о смерти, какими они были привычны для менталитета северян, неожиданно робко отступили прочь — умирать вновь стало страшным и совершенно нежелательным делом. Стыд, страх и ощущение беспомощности пытались завладеть людьми… И это непрошеным чувствам понемногу удавалось. Здесь ничего не имело права нести и малейшего оттенка того, каким могло выглядеть на поверхности,
14
— Царящая здесь сила пытается и еще неоднократно будет пытаться сломить нас. — Торбранд прохаживался вдоль сидящих у стены воинов, похлопывая по ладони кулаком. — Вы чувствуете смрад? Это гниет не плоть погибших тут существ, это начинает тлеть наша собственная вера. Я скажу вам — не поддавайтесь. Мы сильны, и наша сила в единении. Мы уже сделали то, что не под силу и половине смертных, спустившись сюда, в самое логово неподвластной нашему пониманию мощи. Слушайте меня, ближники, нас будут пытаться сокрушить еще до того, как мы вступим на свой последний путь, и поэтому, если кто-то чувствует слабость в душе или руках, лучше пусть вернется. Это не обида или недоверие, просто мы не можем более позволить того, что произошло с Бьёрном…
Почти два часа пустынных холлов, комнат, в которых до сих пор ощущался терпкий запах альвов. Выключенные, но работающие приборы, расчищенный по стенам хлам. Пустота, эхо собственных шагов, обрывки разговоров, шелест карт, стук прикладов о стены, путь по высохшей раковине мертвого морского моллюска. А может, это недра самой Йормунганд? Сырость, темнота, с трудом пронзаемая звериными глазами северян, спуск за спуском, ускользающие на лестничных пролетах тени. Лишь огромные жирные крысы и черви, копошащиеся в стенах и мгновенно исчезающие при малейшем приближении человека, казалось, населяли шахту. Как обманчиво это было…
Конунг остановился, всматриваясь в темный коридор, в конце которого виднелся сидящий на часах Хельги. Помолчал, словно принюхиваясь, двинулся дальше, не спуская со своих людей глаз.
— У нас нет выбора. Вытянув эту руну, теперь раумы имеют лишь один выбор — взять то, что считают своим, или умереть, и пусть сейчас отвернется тот, кто испугался… Мы на третьем подземном уровне после парковочных площадок, следующий — четвертый — и есть то место, где находится генератор, починенный мутантами. Если Сурт не признает себя проигравшим и не покинет собственный борг, на следующем спуске нас снова ждет битва.
Торбранд ловил в темноте усталые взгляды, хмурясь, разглядывал поникшие плечи и продолжал говорить:
— Мы еще никого не встретили за все время пребывания здесь, значит, он собирает воинов в одном месте или готовит засаду. Троллей можно не ждать, клянусь бездной Гинунгагап, их запах любой из нас учуял бы еще снаружи, — кто-то улыбнулся, кто-то сменил позу, — значит, нам придется сразиться с настоящими йотунами. Кроме того, наверняка в подземелье есть существа, его еще не покидавшие, магическая мощь альвов и сам Сурт… Работы хватит всем!
— Как мы узнаем этого самого Сурта? — спросил Орм, поглаживая винтовку.
— Узнаем! — решительно ответил Торбранд, задумавшись лишь на вздох. — Но не трожьте его, братья, я обещал Одноглазому жертву и сам сражусь с этим существом… — Конунг задумался, словно неожиданно увидел перед собой что-то призрачное, резко сжал кулаки и обернулся к раумсдальцам: — Пора, ближники! Он зовет нас к себе! Вперед, не будем заставлять себя ждать!
Северяне начали подниматься, поправляя снаряжение, а из коридора показался Хельги.