Волчица. Хозяйка диких земель
Шрифт:
Пролог
Разве можно перепутать роды с чем то еще? Нет!
Я точно рожаю!
— А-а-а! — мой натужный крик очень громко раздавался в зимнем лесу. — Делл, давай, еще! — кричала я, но почему-то не своим голосом.
Какого хрена я во сне испытываю настоящую родовую боль?
Еще несколько яростных и болезненных потуг, и я смогла это сделать — родить крепкого мальчонку.
Откуда я знаю, что это мальчик?..
Я ведь даже его еще не вижу…
Над нами стоял пар, мне не хватало воздуха, и я хватала его ртом.
На моем поясе были обнаружены ножны, я вытащила нож, положила его рядом, на меховой плащ, на котором мы и лежали. Малыш молчал, сжав кулачки, и даже не дрожал. Да и мне, в общем-то, не было холодно… Что было вполне странно, ведь вокруг — зима.
Нас еще связывала пуповина, и я, недолго думая, обрезала ее, завязывая узелком, чтобы предупредить кровотечение. Но этого не произошло, потому что малыш словно ждал, когда получит некую свободу, тут же стал волчонком. Сначала его заволокло туманом, а потом, когда тот рассеялся, на моем подоле лежал крошечный щенок.
Я так и осталась сидеть, таращась на это. А когда он запищал, я испуганно схватила его и прижала к себе…
Он завозился, трясясь, но потом притих.
Что за бред сейчас происходит?..
И кто такая эта Делл?..
Глава 1
Мне пришлось снять и закопать в снег мокрую нижнюю юбку: от мороза она стояла колом. И еще одна юбка пошла на полоски ткани, чтобы прикрыть бедра, так как нижнего белья я не обнаружила. Еще одну часть я использовала как слинг для щенка… сыном язык пока не поворачивался его называть.
Какая-то дикость происходит, я только что родила, в лесу, сама обрезала пуповину…
А еще, у меня в плече торчала стрела… И боли я практически не ощущала, стрела мне просто мешала. Поэтому, обломив хвост из перьев, вытолкнула её наружу, и замотала кровоточащую рану остатками ткани.
Учитывая, что вокруг надвигался вечер, я все же решилась пойти на поиски жилья. Попытки найти хоть какие-то мои следы, чтобы пойти обратно по ним, не увенчались успехом. Рядом был только темный круг, оплавивший снег в лед.
Я решила идти просто по просеке, что виднелась невдалеке. Снег был рыхлым, и я утопала в нем почти по колено, пока не вышла на небольшую звериную тропу.
Брела, и пыталась понять. Что, все же, происходит?
Чем дальше шла, тем больше осознавала: не очень-то сильно это похоже на сон. Слишком реалистичен он, что ли…
Конечно же, я читала книги про попаданок, смотрела фильмы. Но причем тут я?
Там, для того чтобы попасть в другой мир, надо куда-то шагнуть, умереть, что-то для этого сделать по крайней мере.
Я была дома! Пила чай на кухне, с пирогом, который только что испекла. Подавилась им, что ли?..
На мысли о еде желудок взвыл… А у меня даже сумки не было, в которой чудесным образом могло оказаться все полезное…
По какому-то наитию, я все еще шла по звериной тропинке, хотя уже
Рану я все же начала чувствовать, она явно сочилась кровью, и стала дергать и болеть. Было странное ощущение, что тело постепенно становиться моим, и поэтому я начала его полностью ощущать. Малыш, укутанный в меховой плащ, молчал, что было странно, хотя он иногда тыкался носом мне в руки, словно что-то проверял. Убеждался, что я рядом?..
Усталость все же начала сказываться, и я двигалась все медленнее и медленнее, было бы вообще странно, если бы я все так же бодро шла. Роды, кровотечение, плечо было влажным и заскорузлым. Значит, потеря крови была приличной…
Чудо все же случилось, дорожка вильнула в сторону, с правой стороны появилась полянка, и на ней — небольшой домик. Деревянный, покрытые мхом бревна стен, и соломенная крыша. Но, главное, в окне явно мелькал свет или пятно от чего-то яркого.
Мне было не до осторожности, я теряла кровь, и малыш на моих руках требовал ухода. Дойдя до порога, еще раз посмотрела на окно, надеясь хоть что-то разглядеть. Вместо стекла на нем было натянуто что-то в виде тонкой кожи…
Вздохнув поглубже и выдохнув облако пара, я взялась за ручку и, потянув дверь на себя, шагнула внутрь. В крохотной комнатенке было пусто, огонь, который я видела, был из печи, она занимала большую часть пространства. Старая добрая русская печь сразу вселила в меня какую-то надежду на то, что все будет хорошо. Все остальное пространство занимали небольшой стол у окна и широкий сундук в углу, покрытый шкурами зверей.
Тревога отошла на задний план, я пошатнулась от слабости и, прикрыв за собой дверь, пошла к лежаку. Расстегнув застежку плаща, я повесила его на крюк на стене. Скинула с ног мокрые сапоги и, прижимая к себе малыша, села на сундук.
Потом, решившись, размотала импровизированный слинг, уложила малыша в шкуры, прикрывая уголком мехового покрывала. Откинулась на стенку, голова кружилась, в горле пересохло. Проведя взглядом по комнатке, наткнулась на ведро, стоящее за печкой, на стене рядом висел ковш.
Заставила себя встать, подошла и, зачерпнув воду, с жадности осушила половину посудины. Дверь чуть скрипнула, заставляя меня испуганно уронить ковш в ведро.
В дверях стоял… Медведь?..
Огромное нечто заняло все пространство небольшой двери. Все, что я видела — это мех и мощная морда с растопыренной пастью.
Сердце захлестнуло страхом, и я рванула к сыну, а он, словно почувствовав мой страх, расплакался обычным детским плачем. Заслонив его спиной, я с ужасом смотрела на приближающегося зверя, перед глазами все плыло, пол качался, внезапно выступивший пот застилал глаза.