Волчий дар
Шрифт:
– Ой, как мииило! Ему идет. Он команды знает?
– А ты проверь!
Андрею пришлось, скрепя сердце, давать лапу, лежать и сидеть по команде. Стыдно было так, что хотелось провалиться сквозь землю. Девушка радостно хлопала в ладоши и периодически трепала за загривок. Альфа с иезуитской улыбкой позволял ей все эти измывательства. Андрей понимал, что это было частью наказания и терпел. В связи с чем удостоился звания «умный мальчик». А ведь альфа мог наказать намного суровее.
– Ты же не будешь сильно наказывать Неженку? Не будешь урезать ему корм?
– Какой корм?
– Сухой, собачий.
– Что ты, моя
Волк жалобно заскулил. Мужики засмеют, а оспорить приказ альфы нельзя, будет жрать эти вонючие сухари всю неделю. Вот попа-ал!
– Наверное ему пора возвращаться? Давай мы его отпустим, а я попрошу у Ольги для него что-то вкусненькое.
– Обойдется. Свободен.
Волк рванул в лес как угорелый. Кажется, гостья немыслимым образом смягчила гнев альфы. Иначе убегал бы он окровавленным.
Зайдя домой, они сразу прошли на кухню. Там Даша немедленно получила от Ольги чашку кофе и уселась на стул, грея о нее руки. Михаил вышел сделать несколько звонков.
– Не проголодалась? – спросила Ольга.
– Если честно – да.
– На свежем воздухе всегда так. Сварила тебе супчик с домашней лапшой. Будешь?
– Буду. Но, наверное, нужно спросить у Михаила, может он тоже проголодался.
– О, этот волчара всегда голодный, – засмеялась женщина, – особенно сейчас.
– Что вы имеете в виду? И почему волчара?
Женщина занервничала. Попыталась как-то невнятно оправдаться. Ее спас брат Михаила, неожиданно ввалившийся на кухню. Как всегда нестерпимо наглый в своей привлекательности, которую не портили ни старые потертые джинсы, ни футболка с черепом. Он плюхнулся на стул напротив девушки и попросил у Ольги кофе. Показалось, или женщина вздохнула с облегчением, поставив перед ним чашку и практически сбежав с кухни? Блондин нахально улыбнулся и откинулся на стуле. Девушке захотелось похулиганить, с веселыми чертенятами в глазах она повторила за ним, окинув при этом его фигуру оценивающим взглядом.
– Нравится? – промурлыкал Роман.
– Неплохо раскачался. От баб, наверное, отбоя нет?
– Есть такое. Кстати, у Мишки бицухи не хуже. Попроси показать – не откажет.
– Зачем мне это?
– Хотя бы ради эстетического удовольствия. Ты же у нас художник. И ему будет в радость перед тобой заголиться.
– Пф! Сомневаюсь, что ему захочется передо мной мышцой играть.
– А ты спроси. Вот и проверим, – подначивал ее Роман.
– Что проверим?
– Может ты ему нравишься?
– Чего? – захохотала девушка, – ты брата в зеркало видел? Нас если рядом поставить будет Красавец и чудовище. Кстати, чудовищем – это он меня называет. Так что не засоряй мне мозг. Уточни лучше у брата – будет ли он обедать. Меня Ольга кормить собирается. Пойду наверх – переоденусь.
«Действительно непробиваемая. Бедный Мишка. Лишь бы я хуже не сделал» – подумал Роман, глядя вслед уходящей девушке.
В комнате Даша переоделась в купленный Михаилом домашний костюм с аппликацией единорога. Он был нежного цвета морской волны и такой мягкий, что к нему хотелось постоянно прикасаться. Девушка удивилась, как он угадал с размером. «Наверное женщин было столько, что он одним взглядом габариты угадывает, включая пройму и ширину плеча». Стало смешно и немного грустно. Внутри что-то предательски сжалось. Михаил был настолько потрясающим, что даже мечтать о нем было нестерпимо самонадеянно. И страшно. Не стоило даже и начинать, чтобы потом горько не рыдать в подушку. Разбитые надежды колются очень больно. Даша чувствовала: стоит только чуть-чуть отпустить эмоции, отпустить контроль – и будет больно. Очень больно.
Она несколько раз глубоко вдохнула и взяла себя в руки. Девушка с самых юных лет отличалась умением железного контроля над эмоциями, несмотря всю мягкость и отзывчивость. Даже родители порой удивлялись, откуда это в ребенке. Вот и в данном сногсшибательном случае самое разумное было посадить любые романтические надежды под замок, что она и не преминула сделать. «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда» – фраза подходила как нельзя лучше. Самое правильное было не поддаваться эмоциям. Но какой-то маленький кусочек души словно брошенный щенок, тянулся к этому мужчине. Знал, что не нужен, знал, что будет больно, и все равно тянулся.
В столовой уже был накрыт ужин. Михаил переоделся в домашнюю одежду, с влажными после душа волосами. О том, что душ был традиционно ледяным, девушка и не предполагала. Мужчина улыбался ей, но глаза были хмурыми и задумчивыми. Постоянная внутренняя борьба с собой, своими желаниями, выматывала. Он – альфа, он в своем праве! Еще и волк норовил вырваться наружу и взять инициативу по взаимодействию с самкой в свои лапы. Выручал Роман: он балагурил и сыпал забавными историями, спеша сгладить неловкие паузы. В который раз альфа подумал, как ему повезло с братом, без его надежного плеча было не обойтись, он со своей прямолинейностью и властными замашками наверняка бы уже наломал дров.
После ужина, всей компанией плавно переместились в гостиную. Михаил с девушкой устроились на диванчике, Рома – в кресле рядом. Он метнулся несколько раз на кухню и притащил темного пива, мясной нарезки и орешков.
– Даш, а ты что будешь?
– А можно мне тоже темненького? Под телек – самое то.
– Ха, наш человек! – Роман размахнулся, чтобы хлопнуть девушку по плечу, но поймал предостерегающий взгляд альфы, и легонько постучал по плечу двумя пальцами.
Следующие два часа они орали перед телевизором как сумасшедшие. Даша заразила энергетикой игры всех. На их вопли сначала прибежал Макс, да так и завис на полу у журнального столика, потом подтянулся бета стаи Алекс, сраженный наповал тем, что девушка так увлеченно и профессионально болеет. Попутно Даша заручилась их обещанием составить компанию поиграть, когда будет готова домашняя площадка. Прибежала суровая Ольга, горничные, потом несколько незанятых охранников с разрешения альфы и Макса подтянулись и расселись кто где, и также увлеченно болели, не жалея глоток.
Было шумно и весело. Охранники с удивлением украдкой рассматривали девушку. Кто она – ребятам не сказали, но им было приказано охранять ее ценой собственных жизней. Сначала все скривились, подумали какая-то напыщенная фифа с повсеместными силиконовыми наполнителями. И каково же было удивление, когда они увидели юную хрупкую девочку, которая угощала их пивом и орешками, да еще и вопила, как заправский ультрас. Ее простота и увлеченность подкупили волков, спустя совсем немного времени на нее смотрели с обожанием и умилением. Но исподтишка: суровый взгляд альфы, сидящего рядом с ней, заставлял подчиненных старательно отводить глаза.