Волчий камень

Заспа Петр Иванович

Гюнтер долго не мог понять, что такого необычного в этом корабле. Из-за непропорциональной ширины ему вначале показалось, будто судно расположено к ним бортом, но, присмотревшись, Гюнтер понял, что они сближаются на встречных курсах. Через полчаса уже были видны многочисленные иллюминаторы на белых стенах надстроечных этажей.

— Дым какой-то неестественно черный, — ни к кому не обращаясь, произнес он вслух.

— Это потому, что в их топках горит уголь, — откликнулся Отто.

— Уголь?! — удивленно переспросил Гюнтер.

— Я

еще застал такие корабли, — ответил старпом. — Такой жирный, черный дым может давать только уголь.

В голове опять взорвался невообразимый бедлам: куда их теперь занесло?! Когда же, наконец, господа Созидатели наиграются с ними и вернут домой?!

Неожиданно он понял, что так отличало это судно от привычных контуров кораблей.

— Отто, ты тоже это видишь?

— Гребные колеса по бортам?

— Значит, видишь. О, господи… — простонал Гюнтер.

Еще через полчаса стали видны пестрые наряды людей, высыпавших на верхнюю палубу полюбоваться утренним солнцем.

— Он полон пассажиров, — подал голос Отто.

— Вижу.

Шлепая по воде теперь отчетливо различимыми широкими колесами, корабль шел навстречу, не изменяя курса. Из чего Гюнтер заключил, что их пока не видят.

— Ты флаг видишь? — спросил он Отто.

— Вижу, но пока не пойму чей.

— Где?

— Между трубой и кормой.

Теперь и Гюнтер заметил, что на корме стоит флагшток, а от него к верхушке трубы тянется трос, на котором обвисло полотнище флага. Чтобы так вывешивали флаг, он видел впервые. Всю его площадь перечеркивал белый крест, а получившиеся угловые квадраты по диагонали были закрашены красным и синим цветами.

Наконец, когда до корабля оставалось менее полукилометра, на них обратили внимание. Лица на палубе, как по команде, повернулись в их сторону. Гюнтер внимательно следил за общей реакцией. Но никто не бросился расчехлять спрятанную в носу пушку или в панике разбегаться по каютам. Наоборот, сквозь шипение рассекаемой носом лодки воды стал слышен низкий гудок парохода. Их приветствовали. Судно немного изменило курс и теперь направило нос прямо на лодку. На всякий случай Гюнтер вызвал к орудию расчет.

Теперь все верхние палубы были заполнены высыпавшими из внутренних помещений парохода пассажирами. Они размахивали руками, в перерывах между гудками на мостик доносились возбужденные крики. По белым форменным рубашкам Гюнтер опознал немногочисленную команду. И хотя до дымящей трубы было подать рукой, он продолжал смотреть в бинокль, определяя мельчайшие подробности. Теперь отчетливо были видны лица с беззвучно открываемыми ртами. Бросилось в глаза, что на фоне белых рубашек резко выделялись черные лица. Вся команда корабля состояла из чернокожих матросов. У пассажиров, наоборот, в основном были белые или смуглые лица.

— Что скажешь, Отто?

— Похож на колесный пароход прошлого столетия. Оружия нет. Флаг чей-то напоминает, но чей, не могу понять. По

одежде определить вообще невозможно. Насколько я знаю, женщины в девятнадцатом веке носили длинные и широкие платья, а эти все в узких и коротких, с обрезанными рукавами. А впрочем, сейчас все узнаем. Смотри, похоже, это капитан.

Гюнтер увидел, как на носу судна с огромным рупором в руках, в расшитой блестящими нитями желтой фуражке появился невысокого роста чернокожий и несколько раз приветливо взмахнул рукой. Заметив, что пароход начинает замедлять движение, Гюнтер тоже дал в машинное отделение команду застопорить ход.

Наконец корабли замерли бортами друг против друга. Теперь до спускающегося к воде трапа парохода было не больше двадцати метров, и Гюнтер удивленно рассматривал огромное, закрытое защитным крылом гребное колесо с деревянными лопастями.

Но еще больше поражало, с каким изумлением пассажиры смотрели на их лодку. Такое им явно пришлось видеть впервые. Первым тишину нарушил капитан парохода. Выкрикнув в рупор несколько фраз, он умолк, ожидая ответ.

— Ты понял, что он сказал? — спросил Гюнтер старпома.

— Язык очень похож на испанский, да только переводчиков у нас уже не осталось. Попробуем ему ответить на английском.

— Давай ты. У тебя понятней получится.

Отто поднес к губам мегафон и медленно, разделяя паузами слова, как при типовом радиообмене, спросил:

— Сообщите название судна, куда идет и под каким флагом.

Капитан явно растерялся. Такое официальное общение было для него в диковинку. Затем, расценив, что его просто разыграли, с громким хрюканьем засмеялся в рупор. Еще раз приветливо взмахнул рукой, извинился за свой неважный английский язык и доложил:

— Вас приветствует капитан туристического шлюпа «Золотая линия». Совершаем круиз по островам этого моря, а флаг — при этом он, вжившись в шуточную роль, будто на празднике Нептуна, артистично вытянул руку и указал на свисающее за спиной полотнище, — американский!

Гюнтер чуть не свалился с мостика.

— Американский?!

— Здесь что-то не так. Возможно, он имеет в виду какое-то государство Латинской Америки? — ответил Отто.

Но рассуждать дальше не дал капитан шлюпа. Продолжая играть для собравшихся вокруг пассажиров, он торжественно склонил голову и, приложив руку к груди, спросил:

— Какой корабль прислал нам на встречу владыка морей?

— Это подводная лодка флота Германии! — прогремел мегафоном ему в ответ Отто.

Теперь удивляться настал черед капитана. Он растерянно опустил рупор и, прищурившись, смотрел на висевший над рубкой красный с черным кругом и расходящимися в стороны линиями флаг Кригсмарине.

— Может, спросить его прямо — какой сейчас год? — предложил Герберт.

— Подождем. А то можем показаться похожими на праздно шатающихся в море сумасшедших, — ответил Гюнтер. — Скоро сами догадаемся.