Волчонок
Шрифт:
Теперь желтым можно было никого и ничего не бояться. В этот смертельный лабиринт не рискнул бы сунуться самый алчный грабитель. У кого есть желание умирать задаром?
А потом в Месиво пришла серая смерть. Она проникла на острова, спрятавшись в теле одного из взятых в рабство моряков, а проникнув, устроила тотальную чистку. За очень короткое время Месиво обезлюдело. Не выжил никто. Почему-то именно желтым серая смерть не сделала ни единого исключения. Чем-то они ей не нравились. Может, тем, что у желтых против нее не было иммунитета?
В
Всех останавливала не только боязнь заразы, все еще, возможно, ждущей появления очередной жертвы, но и оставшиеся от желтых минные заграждения, хитроумные ловушки и мощные фугасы, не утратившие со временем своей смертоносности.
Потом смельчаки нашлись. Они всегда находятся. Одному из них даже удалось проникнуть в самое сердце Месива. Все его ловушки и тайны разгадать он не мог, но хватило и обнаруженной им карты, на которой был обозначен тот самый, тайный фарватер. Эта карта была продана с большой выгодой компании белых кораблей. И какие-то ее копии достались преследователям.
— …сейчас есть возможность выяснить, есть ли она у наших преследователей, — закончил Дядюшка-волк. — Если они сунутся в Месиво…
— А если сунутся?
— На этот случай есть мы, группа идиотов, которые согласны ради денег рисковать своими жизнями.
— Небольшая группа, — добавил Антон. — И рассеянная по нескольким островам.
— У капитана белого корабля в рукаве припрятан еще один козырь, — признался Дядюшка-волк, и его усатая морда на мгновение смешно сморщилась. — Весьма и весьма действенный.
Антон знал, что эта гримаса обозначает хитрую, довольную усмешку.
— Чуть-чуть изменить фарватер и устроить нашим преследователям горячую встречу? — предположил Волчонок. — Это единственное место на всем пути, где они точно проплывут, и мы знаем, когда. Грех было бы не использовать этот случай.
— Все верно. Только фарватер менять слишком хлопотно. Достаточно будет в нужный момент взорвать парочку оставшихся с прежних времен фугасов.
— Они взорвутся?
— Думаю — да. По слухам, капитан знает, где расположен пульт управления всеми минными полями Месива, оставшийся еще от желтых. На этом все и построено. У преследователей есть хорошие шансы не только остаться с носом, но понести большие потери.
— А мы?
— Мы должны занять удобную для наблюдений позицию, и если на острова сунутся разведчики преследователей, задать им жару, чтобы они даже не пытались этот пульт искать. Ну и, конечно, если все-таки преследователи введут в Месиво свои корабли, они взлетят на воздух, но кто-то из врагов все же уцелеет. Ну, ты понимаешь…
Волчонок усмехнулся:
— Горе побежденным?
— Именно так, — подтвердил Дядюшка-йеху.
Верхняя губа у него слегка приподнялась, и стали видны крупные, желтые клыки.
Горе побежденным — закон любой войны.
Антон неожиданно подумал, что Дядюшка-йеху потихоньку стареет. Нет, он еще крепок, он способен постоять за себя, но все-таки старость его уже догоняет, она теперь близко. Что случится, когда ее зубы настигнут добычу? Дядюшке придется добровольно уйти в страну теней, как делали все его предки? Или влачить жалкое существование в одной из стай свободных йеху, на положении приживала, не сумевшего купить себе достойную старость?
Впрочем, они уже год как расстались с родной стаей и теперь живут среди людей. Возможно, года через два, совершив несколько десятков подобных походов, им удастся накопить денег на небольшую опреснительную установку и на достаточное количество оружия, чтобы устроить на одном из небольших островков логово, собрать свою стаю. Установка даст им гарантию, что они не погибнут от недостатка пресной воды, а оружие поможет защититься от любителей поживиться за чужой счет.
Не слишком ли он размахнулся? До этого благословенного времени еще надо просто дожить. А вот потом…
— Что будет потом, — спросил Антон. — После того, как мы сделаем свое дело?
— У нас есть катер. Он заберет всех, кто останется в живых. Катер быстроходный, и догнать белый корабль нам не составит труда. Не так ли?
Волчонок хмыкнул и еще раз взглянул на белый корабль.
А тот уже был плохо виден, уже исчезал в кислотной дымке, закрывшей, закрасившей пятна ржавчины, сделавшей его таким, каким он был много лет назад, не только грозным, не только суровым, но еще и красивым, похожим на мечту, на давнюю, несбывшуюся мечту.
— Если повезет… — задумчиво сказал Антон.
— Без этого нельзя, — подтвердил Дядюшка-волк. — Какой наемник обойдется без везения? Везение и еще — оружие, вот наши первейшие друзья.
Лапа его непроизвольно провела по прикладу висевшей на плече снайперской винтовки, потом прошлась по подсумку с гранатами, проверяя, застегнут ли он, и успокоилась, лишь очутившись на рукоятке висевшего на поясе тяжелого тесака.
— Эти друзья нас не подведут, — теперь уже уверенно заявил Антон. — Ну и мы, конечно, не ударим в грязь лицом. Ведь так?
— Уверен, — подтвердил Дядюшка-йеху.
Подувший из глубины острова ветер принес с собой незнакомый, сладковатый, нежный-нежный, словно сотканный из детских снов запах.
Антон повел носом, взглянул на Дядюшку-йеху и увидел, что тот тоже нюхает воздух, наверняка заинтересовавшись именно этим запахом.
— Что думаешь? — наконец спросил он, не поворачивая головы.
И Волчонок теперь уже совершенно точно знал, что он имеет в виду.
— Растение? — предположил он.