Волчья пара
Шрифт:
— Видишь, какой плохой человек! — сказал Гиви, бросая на стол газету. — Скольким людям деньги должен! Сколько старушек без последних сбережений оставил!
— Гиви, скажи, — спросила Ольга, беря из вазы на столе ветку винограда, — только честно, сколько он тебе денег был должен?
— Я же тебе говорил, что немного.
— А все же, сколько?
— Ты можешь не поверить, но пять тысяч.
— Рублей?
— Что ты, долларов, конечно! — удивился Гиви.
— Гиви, — поразилась Ольга, не донеся виноград
— Ты же отправляешь. За такие же деньги…
— Я другое дело, — Ольга бросила виноград на стол. — Я это не за деньги делаю. Я просто освобождаю землю от подобных тварей. А деньги я беру у тебя потому что каждый раз это делается и в твоих интересах тоже. За все надо платить.
Гиви налил себе своего любимого красного вина и сказал, медленно разделяя слова:
— Вот и я тоже не из-за денег. Да если был хотя бы один рубль, он все равно бы поплатился.
— Зачем? Если бы ты послал к нему своих людей, он отдал бы тебе эти деньги.
— Э-эх, — зацокал языком Гиви, откидываясь на диван, держа в руке хрустальный фужер с вином. — Ты не понимаешь. Все дело в принципе. Если у тебя кто-то, взяв у меня десять долларов, и не отдает, делая вид, что он их у меня не брал или говорит, что отдаст, когда сможет, то тем самым он проявляет к тебе неуважение. Если ты не отреагировал на это неуважение, завтра к тебе придут и возьмут без спроса десять тысяч. А послезавтра ты будешь уже никто, потому что к тебе придут и возьмут все.
— У тебя попробуй возьми, — усмехнулась Ольга. — Целый взвод под ружье поставишь.
— Поздно будет ставить, — холодно поглядел на нее Гиви. — Даже отстреляться не успеешь. Да никто за тебя и под пули-то не полезет, и все потому что кто-то взял у тебя деньги и не отдал безнаказанно.
— И все же мне кажется, что Мохначев бы отдал. Тем более что деньги у него, как пишут, при себе были.
— Этот шакал подумал, что сумма небольшая и ее можно не отдавать. Думал, что Гиви даже не вспомнит о ней. Здесь-то он и ошибся.
— Да. Ошибся. А за ошибки надо платить, — задумчиво сказала Ольга.
Гиви допил вино, поставил фужер на стол и заметил:
— Ты сегодня что-то очень любопытна. Много вопросов задаешь… Правда, этот недостаток у тебя всегда был. Но ты сегодня еще и задумчива не в меру. Может, скажешь старику, о чем думаешь?
— Так, — после некоторой паузы ответила Ольга. — Воспоминания накрыли. Снова Шамонина вспомнила. Я тогда тоже, кстати, ошиблась. Теперь вот плачу.
— Тебе грех жаловаться. Разве это плата? Живешь в свое удовольствие.
— Ты что, считаешь, что я всю жизнь мечтала на вора в законе работать? Знал бы мой отец, какую жизнь я веду! Он бы меня сам из своего же табельного оружия и порешил.
— У каждого своя судьба, — сказал Гиви. — Ему выпало свое, тебе — свое. Не жди в этой жизни справедливости, у нее свое представление о ней. Ищи в этой жизни свои интересы.
Гиви посмотрел на нее широко раскрытыми холодными глазами удава. Он снова налил вина и прищурился.
— Что тебе жаловаться! Ты работаешь когда хочешь, выполняешь только те заказы, которые тебе нравятся…
— Я иду на дело только тогда, когда это не противоречит моим принципам. Этот человек должен быть отпетым мерзавцем, и ты мне должен это доказать. Поэтому твое «хочешь — не хочешь, нравится — не нравится» неуместно.
— О, молодая, горячая! — воскликнул Гиви. — Все русские женщины горячи, когда заводятся. Успокойся, остынь. Мы об этом договорились, и я этому следую. Кстати, вот оставшаяся сумма, которую я тебе должен за выполнение заказа.
Гиви вынул конверт и протянул его Ольге. Она, не пересчитывая денег, засунула конверт в карман.
— Спасибо, — сказала она. — Да, и ты обещал новые стволы…
— Будут, будут… На днях привезут.
— Ладно, я пошла…
Ольга встала и направилась к выходу.
— Если что, ты знаешь, где меня найти.
— Отдыхай, — сказал Гиви. — Молодец, сработала профессионально.
Он одобрительно улыбнулся и тут же, убрав улыбку, уставился на нее своими холодными зенками.
— Надолго из города не исчезай. Если соберешься уехать, предупреди.
— Слушаюсь, товарищ начальник! — с ехидцей по-армейски отрапортовала Ольга.
Однако Гиви не обратил на шутку никакого внимания, а серьезно сказал:
— Возможно, скоро будет еще одно дело.
— Ну, вот когда будет, тогда и поговорим.
— Да, и еще, — сказал Гиви, когда Ольга уже взялась за ручку двери. — Третью пулю пускай в глаз.
— Не поняла…
— Треугольник на лбу — это уже фирменный стиль. Не надо, чтобы он стал следом.
Ольга на секунду задумалась и сказала:
— Хорошо, учту…
Гиви нажал на кнопку под столом, и замок в двери щелкнул, освобождая Ольге путь. Она черным ходом вышла из цитадели Гиви, которая служила ему одновременно и домом и офисом, и отправилась к припаркованному недалеко «жигуленку».
Она купила его не так давно, хотя Гиви вполне мог подарить ей что-нибудь и покруче. Но она не делала этого специально, для того чтобы соблюдать хотя бы подобие какой-то дистанции и даже независимости от Гиви. Хотя, конечно, все это было весьма условно. Подлинной независимости на самом деле не было.
Где-то у себя в тайнике Гиви хранил пистолет Стечкина, которым Ольга три года убила майора Шамонина. На нем, скорее всего, до сих пор есть отпечатки ее пальцев.
Это был один из самых важных аргументов, благодаря которым Гиви удалось ее уговорить работать на себя. Во всяком случае, Ольга тешила себя надеждой, что именно «уговорить».