Волчья свадьба
Шрифт:
– Куда стрелять? – шепотом спросила она. – В какое место?
– Сразу за лопаткой, немного выше грудины. Там сердце, чтобы не мучилась, – уже одобрительно пояснил отец.
Едва сдерживая себя, чтобы не разрыдаться, Алина тщательно прицелилась и непослушным пальчиком нажала на крючок. Эхо трескучего выстрела раскатилось по лощине, вспугнув с деревьев переполошенных ворон. Дико взвизгнув, собака упала на землю и забилась в конвульсиях, оглашая свалку жалобным, молящим скулежом и воем. Алину охватила сильнейшая нервная дрожь, по телу пробежал холод. Она никогда не думала, что так страшно и неприятно первый раз убивать живое существо, мягкое и теплое, не причинившее тебе никакого зла.
– Тьфу ты!.. – недовольно плюнул отец. – Грязно сработала. Иди, добивай. Теперь стреляй в голову.
Ощущая головокружение, Алина приблизилась к собаке и, съежившись от ее визга, в котором звучал безграничный ужас и предсмертная тоска, вновь прицелилась и выстрелила в голову животного. В последний раз дернувшись, дворняга вытянулась и затихла. Из ее оскаленного рта потянулась струйка крови, а глаза остекленели и замерли, глядя в никуда.
– Ну вот, видишь, ничего страшного не произошло, – подойдя к Алине, уже добродушно рассмеялся отец. – Всего-то одной бродячей собакой стало меньше. Велика утрата! Между прочим, ты ей в какой-то мере даже помогла. Да, да! Ну что у нее за жизнь? Мука смертная. А тут – бах, и никаких мучений.
– А может, ее кто-нибудь себе бы взял… – с упреком в голосе парировала Алина.
– Дочка, да кому она нужна? Разве что бомжам на ужин, – взяв ее за руку и направляясь к машине, снова рассмеялся отец. – Кстати, в Корее, Китае их едят не только бомжи. Я туда когда-то ездил, насмотрелся. Они, прежде чем зарезать собаку, сначала долго бьют ее палкой, чтобы мясо пропиталось кровью. По-ихнему, так вкуснее. Но ты представляешь, что успевает пережить бедная собака до того момента, когда ее наконец-то прикончат? А-а-а!.. То-то же. Кстати, маме о сегодняшней охоте лучше не рассказывать. Договорились?
…И с той поры Алина стреляла только по живым «мишеням». Распугав живность на одной свалке, они с отцом находили другую. Теперь она уже не дрожала и не испытывала даже тени жалости. Отныне она сама шла по свалке, выбирая себе цель. А вернувшись, с гордостью докладывала:
– Добыла трех кошек, двух собак и двух ворон.
– Молодец, дочка! – одобрительно кивал отец. – Я очень хочу, чтобы ты выросла смелой, твердой и решительной. Не какой-нибудь слюнявой размазней, а человеком, уверенно идущим по жизни, всегда и везде умеющим добиваться своего…
И Алина твердо знала – отец во всем прав. Раз уж он сказал, что она должна вырасти твердой как кремень, значит, такой она и станет.
Но однажды произошло нечто и вовсе из ряда вон выходящее. Приехав «поохотиться» на ту свалку у железной дороги, где была убита самая первая собака, Алина, что теперь уже стало вполне обыденным, пошла среди холмов мусора выискивать себе очередную жертву. У одной из крайних куч, за которыми начинались кусты, крутилась небольшая собака с черной, курчавой шерстью. Скорее всего, это был одичавший кокер-спаниель. Дождавшись, когда собака поднимется на склон мусорной кучи, Алина подняла пистолет и прицелилась. Словно почуяв беду, в самый последний миг спаниель, испуганно тявкнув, успел метнуться в кусты. И, нажав на спуск, Алина поняла, что промахнулась.
Но внезапно из-за зеленой стены кустарника до нее донесся чей-то негромкий вскрик. Голос был человеческим. И снова, как тогда, в самый первый раз, она съежилась и похолодела. С трудом сдерживая стук зубов, она опрометью кинулась к отцу. Выслушав ее, он встревоженно хмыкнул и поспешил туда, откуда послышался голос. Алина побежала за ним. Раздвинув кусты, они увидели на дорожке, ведущей к железнодорожной насыпи, какого-то старика, лежащего ничком.
Рядом валялась плетеная корзина, из которой вывалились, судя по всему, только что сделанные покупки в продуктовом магазине. Перевернув старика на спину и что-то пощупав на шее, отец досадливо крякнул и тихо пробормотал:
– И какая нелегкая вынесла тебя сюда, старый хрыч?! Что же теперь делать-то?
Алина смотрела на старика, и ее колотило от каких-то страшных ожиданий. Ей казалось, что вот-вот откуда-то выбегут милиционеры с наручниками и их с отцом повезут в тюрьму. Она едва не расплакалась, лишь представив себе, что будет с мамой, когда та узнает, где ее дочь. Но отец быстро принял нужное решение. Он оттащил старика на свалку и завалил его в куче мусора. После этого, сделав веник из сломанных веток, замел следы на тропинке.
Почти всю дорогу домой они молчали. Лишь уже перед самым домом отец спросил:
– Ты как? Испугалась? Да не переживай из-за ерунды! Он свое уже отжил. Это судьба. Если бы ты случайно в него не попала, он бы, скорее всего, попал под колеса поезда. Забудь!
После этого случая по негласному уговору папа и дочь свои выезды за город прекратили. А через пару дней, услышав в новостях о таинственном убийстве старика, найденного бомжами на свалке, она неожиданно для себя ощутила что-то вроде гордости. Надо же! Ведь это она заставила столько людей обсуждать историю со стариком. Теперь она точно знала: сильному и решительному можно ВСЕ. Удел слабого и мягкотелого – подчиняться сильным. Не изменилась точка зрения Алины на жизнь и после того, как отец отвел ее в элитную секцию айкидо, где она, жесткая и решительная, очень скоро стала грозой для участниц спаррингов.
Глава 2
Через час с небольшим в гостиную, без какого-либо предупреждения, штормовым ветром ворвалась эффектная, стильно одетая особа, сияя радостной улыбкой. Борис в это время обсуждал с Алиной систему службы безопасности холдинга, ее структуру, принципы функционирования и кадровый состав. По мнению Алины, ее отец, будучи человеком чрезвычайно вдумчивым и педантичным в вопросах безопасности, свою службу сформировал из высококлассных специалистов – настоящих профи, а система ее работы была отлажена как хронометр.
– И тем не менее она дала досаднейший сбой, не сумев защитить того, кого обязана была защитить в первую очередь… – задумчиво констатировал Петрухин. – Или не захотела? – Он вопросительно посмотрел на Алину.
– Ну что вы! – категорично не согласилась она. – Я же вам сказала, что отбор в службу безопасности шел и через специальные кадровые агентства, и через тестирование опытными психологами, и даже через полиграф. Представляете? У нас претендентов было двадцать человек на место. Нет, нет, нашу службу в чем-то таком я никак не могу подозревать.