Вольдемар Старинов 3
Шрифт:
—Ой, было бы здорово!
В дверях театра показался Абрахим Винкор, со света в полутемном помещении, где освещалась только сцена, он не сразу заметил князя, но вот разглядел и уверенно зашагал к нему. Володя заметил секретаря и сжался.
—Ну вот, нашел, — буркнул он. — А я так наделся еще немного отдохнуть от всех этих дел. — Володя встал. — Ладно, девушки, продолжайте уже без меня, а ты, Риола, подумай, идея ведь хорошая.
—Милорд.
—Иду, Абрахим.
С того момента, как в замке появилась Генриетта прошло уже почти три недели. Тогда, принимая решение насчет девочки
—Хоть бы со мной посоветовался бы, — вздохнул он в конце своей речи, в которой объяснил всю поспешность поступка герцога Торендского.
Володя выслушал молча, покаянно склонив голову.
—Может все не так уж и плохо будет, — отозвался он, когда Алазорский закончил. — Но даже если и так… Ну не могу я ее выгнать, Ленор! Ну вот что хочешь со мной делай, не могу и все! Её же убьют!
Герцог успокоился и переглянулся с невозмутимым графом Танзани, промолчавшим все это время.
—Знаю. Может ты и прав, что после всего пережитого тобой у тебя все еще остается доброта к тем, кто нуждается в защите. Но проблем ты себе заработал на пустом месте.
—В каждом человеке должно оставаться что-то, что не должно меняться несмотря ни на что, иначе это не человек, а мусор! — вдруг заговорил граф. — Герцог Торенды во многом… беспринципный человек, который ради конечной цели готов на многое. — Герцог Алазорский и Володя с одинаковым недоумением уставились на графа. Оригинальные слова, а Володю еще и покоробила характеристика о беспринципности, тем более во многом граф прав. — Но я рад, что он никогда не поступается теми принципа, что у него есть несмотря ни на какие возникающие проблемы. Именно поэтому я и поддерживая его, хотя не все его поступки отвечают рыцарской чести.
Алазорский больше не спорил, а Володя еще долго размышлял над словами графа.
Предсказанные проблемы начались быстрее, чем Володя предполагал, даже раньше, чем заявился Тирон. Как оказалось, дворяне, которые сейчас постоянно присутствовали в армии или как будущие депутаты парламента, быстро прознали о назначении Генриетты и Аники, которую Володя принял фрейлиной заодно с беглянкой, и через три дня заявилась целая делегация. Как же так, они храбро сражались за короля, сохраняли верность, а их дочери что, разве не заслуживают… Счастье, что Володя, предупрежденный Алазорским, оказался готов к такому разговору, а то точно растерялся бы.
В общем, в результате проведенных переговоров все дворяне не ниже баронов, у кого есть дочери примерно возраста Аливии и кто согласен с этим, направит их в замок фрейлинами к маркизе. А поскольку уже было известно, что принцесса Ортиния, войдя в положении князя, подобрала обер-фрейлину для девочки лично, и она уже выехала из столицы, то вряд ли кто из дворян откажется от чести быть представленным при дворе герцога. Это и честь и возможность в будущем выгодно организовать партию для дочери. Потому, кстати, и ограничение не ниже барона. Ну или за особые заслуги, как у некоторых тиров, отличившихся в сражениях. А Генриетта с Аникой? Так не выгонять же их?
Когда переговоры закончились, Володя внешне оставался спокойным… внешне… Зато оставшись один,
—Детский сад!!! У меня теперь тут детский сад будет!!! За что?!
Убедившись, что немного успокоился, Володя отправился за советом к герцогу Алазорскому. Однако, видно, не совсем получилось скрыть чувства и герцог встретил его смехом.
—Выглядишь ты как человек, который уже решил в петлю залезть.
—Восемнадцать девчонок от семи до двенадцати лет, Ленар!!! Я в поход сбегу!
—Ладно тебе, успокойся, будто тебе с ними нянчиться придется. Это уже не твоя проблема, а обер-фрейлины, тебе только надо подготовить помещения для них. Кстати, западное крыло для фрейлин и отводилось, его только в порядок привести надо. И не стони, сам виноват, нечего было спешить. Не стал бы брать Генриетту фрейлиной, еще долго никто бы не вспомнил об этом.
—Я распоряжусь о начале ремонта. Кстати, сколько человек в комнате жить должны? Ну эти… фрейлины которые… с косичками…
—Не надо так мрачно, герцог, — совсем развеселился Алазорский. — А комнаты. Ну они же совсем еще маленькие, так что по одной в комнате их селить точно не следуют, лучше по двое – старшую с младшей. Но, опять-таки, это не твои заботы, это уже обер-фрейлина будет решать, а тебе в такие вопросы даже встревать неприлично.
—Но должен же я знать, как комнаты готовить?
—По два человека на комнату, плюс отдельная комната для обер-фрейлины и еще пяток комнат для ее помощников и слуг. А что ты смотришь? Полагаешь, она одна справится? Конечно, ей помощники нужны.
Аливия, когда узнала, сколько скоро у нее появится новых подружек, прыгала до потолка. Корт, правда, хмурился, но девочка заверила его, что никогда его не бросит и вообще… Мальчишка покраснел и что-то там забормотал про девчачьи глупости, и что вообще, лучше бы эти фрейлины были мальчишками, с ними тогда хоть потренироваться можно было бы.
У строителей же появился новый срочный заказ.
Еще через два дня приехал Тирон с сопровождением, но тут было просто. Володя с ходу заявил ему, что как хороший знакомый графине, в судьбе которой он принимал участие еще с Торенды и в знак уважения к ней, он берет ее дочь фрейлиной к своей сестре, поскольку регенту будет совсем не до воспитания девочки, ему графство в порядок приводить. Тирон с подкупающей искренностью поблагодарил и заверил, что не желает своей племяннице судьбы лучшей и что под присмотром князя ей, безусловно, будет лучше. Володя даже усомнился в верности выводов Рокерта Торга.
—Засомневались, милорд, что он убил сестру? — спросила его Улияна позже. — Я вот тоже долго не верила, что этот милый молодой человек такой, каким его описывала моя подруга. Он умеет производить впечатление, а сейчас понимает, что получить Генриетту у него шансов нет, вот и не стал даже пытаться, зато постарался очаровать вас.
—Вы просто какого-то монстра рисуете.
—Поверьте, милорд, любой монстр рядом с этим человеком милый домашний котик.
—Хм… — Не то, что Володя не верил Улияне, но и действовать без серьезных доказательств не мог, потому сделал вид, что поверил в искренность регента, подтвердил его статус и принял клятву верности.