Волк 7: Лихие 90-е
Шрифт:
– Это была точка Душмана, – продолжил Слава. – Очень денежная, она его и кормила, просто он всё равно жадная жопа. Так вот, пошёл слух, что Душмана кое-кто грохнул, – он усмехнулся. – И кто-то решил, что пивзавод теперь стал слаб, и надо срочно на него наехать, пока не успели другие.
– Череп или Эдик?
– Никто из них, – Слава напустил на себя загадочный вид. – Кто-то из новых, какая-то банда с хлебозавода, припёрлись с битами, давай всё крушить. Молодые, дерзкие, головы бритые. Долго не проживут, короче.
–
– Ну, там сначала Студент подъехал со своими, те свалили. Биты против пистолетов – не лучший расклад. А потом, вот уже вечером, Старый нашёл кого-то из той шайки. Малолетка один понтовался в кабаке перед девками, что наехал на пивзавод, и пальцы перед всеми гнул. Старый его увёз, потом выбросил на хлебозаводе со сломанными ногами.
– И чем думали, идиоты? – Женя хмыкнул. – Душман – это же не весь пивзавод. Там же ещё Старый жёсткий, Шаман похуже будет, и вот, кент у Волка, Студент, тоже не съедет.
– Рано они пивзавод хоронят, – я кивнул.
Но так уж принято сейчас. Сначала нагло наехать, а потом следить, смогут ответить или нет. В этот раз пивзавод, пусть и ослабленный потерей нескольких бригадиров, ответку дал, на какое-то время этого хватит. Но если бы не смогли ответить, банде осталось бы недолго.
– Ладно, – я поднялся. – Скоро вставать. Слава, ночуй сегодня здесь, да и эти дни с Женей ходи, будете друг друга прикрывать. Утром собираемся в конторе, обсуждаем вводные, потом я к Ремезову, вы в милицию. Потом, с обеда, звоню Белоглазову, предупреждаю об угрозе, с Ремезовым как раз это всё обсудим. А потом, – я хлопнул обоих по плечам. – Работаем, парни. Ещё будем сидеть и всё это вспоминать в старости.
– Если доживём, кхе, – Женя усмехнулся.
– Доживём, – пообещал я.
* * *
Тем временем, пивзавод, административный корпус
– Звал, Иваныч? – Студент вошёл в кабинет.
– Ага, садись, Ваня, – Крюков поднялся ему навстречу. – Выпьем… не чокаясь.
Бутылка коньяка уже была открыта, но выпито совсем немного, Крюков пил мало, но наливал часто, особенно другим. Маленький телевизор включён, на экране конечно же Крёстный Отец, что бы там ещё могло быть? Только звука нет, поэтому не слышно, что говорил дон Корлеоне, гладя кошку, сидевшую у него на коленях.
– Знаешь, в чём мы пролетели, Ваня? – спросил Крюков, когда они выпили и он вернулся на своё место.
– Что Душмана другой порешил, – сказал Студент кивая. – Он мне сам тогда выговаривал, когда летом Волк Майора замочил, а не я. Типа и тогда мы должны были разобраться, и сейчас.
– Вот да, понимаешь, Ваня. Раз уж с Душманом вопрос встал именно таким образом, то и закрыть его должны были только мы, а не ждать, когда Волк и его завалит.
Крюков задумался, а Студент ждал, когда босс продолжит.
– Это точно Волков приказал, кто-то из его людей исполнил, больше некому. У Черепа своих проблем хватает, Эдик работает иначе. Тот пацан из его кодлы, Миша, мог, но вряд ли.
– Не он это, – Ваня замотал головой. – Миша бы точно не допустил, чтобы Душман так легко помер.
– Да неважно. Важно другое. Сам видишь, в городе думают, что мы слабеем. А когда Душмана нет, то и вообще, решили, что можно у нас имущество отжимать. Что вот было сегодня? Наезд, очень наглый, будто мы какие-то лохи. Старый разбирается, кого-то там поломал, но сам факт, что у кого-то на это духу хватило, меня беспокоит.
Крюков заметил, что фильм ещё идёт, и вырубил его. Экран погас.
– Найдём этих отморозков, – пообещал Студент.
– Найдём, конечно, но тут надо далеко думать, Ваня. Надо легализовываться, сам знаешь. Но пока этого не произошло, спуску никому давать нельзя. Я в Чите буду находиться, там за нас биться буду. Мы высоко поднимемся, но пока я там и Душмана нет, они здесь будут наглеть всё больше. И… помолчи пока, я не закончил.
Студент, который собирался что-то сказать, закрыл рот.
– Пока я там, угроз будет больше. Считай, из прежних бригадиров остались только Шаман и Старый. Шаман – осторожный, а Старый – солдат, он приказы выполняет, но сам не думает. Молодёжь наша ещё учится, да и они совсем другие, наглые, старших не уважают.
Крюков замолчал, думая, что и сам был таким не так давно, всего несколько лет назад. Тогда он смог пробиться, а все старые авторитеты уже давно лежат по могилам. Но такой судьбы он себе не хотел, а тут как раз подвернулся удачный шанс для одного дела.
– Зато ты, Ваня, репутацию очистил полностью, авторитетом пользуешься, братва тебя уважает. И сам я тебе верю. Поэтому предлагаю тебе одно важное дело.
– Что надо сделать, Иваныч? – тут же отозвался Студент.
– Пока я там, – Крюков сделал паузу. – Ты здесь рулишь. Решаешь вопросы, ездишь на стрелки, говоришь от моего имени. Мне нужен кто-то надёжный, на кого могу полагаться.
– На меня – без базара, Иваныч. Я тебя сроду не подвёл.
– Знаю. Но легко не будет. Череп тебя попытается сожрать сразу, а Эдик будет мёд в уши лить, он такой. Ну про Мишаню говорить не буду, сам в курсе. И про иркутских, которые на тебя порожняк гнали, ты тоже знаешь. Они с тем нефритом ещё носятся.
– Знаю.
– И вот, ты остаёшься здесь, – Крюков поднялся и сел к нему поближе. – Отвечаешь за всё. Все вопросы – к тебе, всё, что я скажу, я буду тебе передавать, а ты остальным. Ко мне они пойдут только в самом крайнем случае, а вообще, нечего им через голову прыгать, пусть к тебе идут.
– Да, Иваныч, не вопрос, – Студент встал на ноги. – Раз уж доверяешь, то не подведу.
– Вот на тебя всегда можно было положиться. Так что завтра уеду, а ты здесь рулишь, и мне звони. Главное – этих, кто наехал на точку, найди всех. Спускать такое нельзя.