Волк
Шрифт:
– Нет, - сказал Джим, - все, что я сказал ему, - что я буду руководствоваться только своими собственными суждениями.
– Для Комиссии это будет звучать точно так же, - заметил Уилкоксин.
– Похоже на то, - согласился Джим.
– Эта ваша Комиссия уже признала меня виновным... в чем там?.. в предательстве?
– Я бы сказал, что да, - ответил Уилкоксин.
– И поэтому я автоматически перехожу на вашу сторону, как ваш защитник. И я бы не сказал, что все это мне нравится. Вы были выбраны из многих людей, кандидатов на Тронный Мир, на вас затратили массу средств, многие
– Да, это так, - сказал Джим.
– Значит, здесь вы согласны, - сказал Уилкоксин.
– Очень хорошо. Но теперь, исходя из рассказа Ро, вместо того, чтобы вести наблюдение, вы начали драку с Высокородным еще будучи на корабле и ранили его ножом, затем, вместе со своим телохранителем, вы ввязались при дворе в какую-то интригу, в которой был убит дядя Императора и его брат, а также Имперская охрана. Это правда?
– Это целиком покрывает физический факт того, что произошло, - просто сказал Джим.
– Но ситуацию трудно понять, судя по одним голым фактам, которые не дают полной картины.
– Вы хотите сказать, что эта девушка - Ро - лгала?
– требовательно спросил Уилкоксин.
– Я хочу сказать, что она не могла сказать всего этого именно такими словами, - ответил Джим.
– Скажите, вы слышали этот рассказ сами из ее уст, или это пересказ того, кто ее слышал?
Уилкоксин задумчиво потер подбородок и откинулся в кресле.
– Я слышал этот рассказ из вторых уст, - признался он.
– Но если человек, который говорил мне это, так же убедительно выступит перед Комиссией по Расследованию, то для вас это будет выглядеть весьма неважно.
– Значит эта комиссия очень предубеждена против меня, - сказал Джим.
– Возможно...
– Уилкоксин опять задумчиво поскреб подбородок. Внезапно он вскочил на ноги и начал мерить комнату шагами.
– Я совершенно честно признаюсь вам, - сказал он, останавливаясь перед Джимом, - я был не в восторге, когда меня назначили вашим защитником. Возможно, я и сам был немного предубежден...
– Он сдержал себя.
– ...я говорю это не потому, что вы как то переубедили меня, - торопливо сказал он.
– Я говорю это просто потому, что вполне возможно - именно возможно - что все происходило совсем не так.
Он снова уселся в кресло у кровати Джима.
– Ну, что ж, - сказал он.
– Теперь, давайте послушаем, что можете сказать вы. Что случилось после того, как вы покинули Альфу Центавра III и до этих самых пор, пока ваш корабль не приземлился здесь?
– Я отправился на Тронный Мир, - сказал Джим, глядя ему прямо в глаза, - чтобы выяснить, как вы сказали, населена ли Империя родственными нам людьми или же мы развились совершенно самостоятельно. Все что случилось там, было следствием моих поисков и наблюдений.
Уилкоксин продолжал молчать, как бы ожидая, что Джим продолжит свой рассказ.
– Это все, что вы собираетесь сказать?
–
– Пока что - да, - сказал Джим.
– Более подробно я все расскажу этой Комиссии по расследованию, если они, конечно, захотят слушать.
– Тогда вы намеренно не говорите мне то, что можете сказать, нахмурился Уилкоксин.
– Разве вы не понимаете, что я не смогу быть вам ничем полезен, если вы не расскажете мне всего без утайки?
– Я понимаю это, - сказал Джим.
– Но если говорить откровенно, я вам не доверяю. Я не то чтобы не доверяю вам, как человеку, хорошо ко мне относящемуся - не поймите меня превратно, - я просто не верю в ваши способности принять то, что я расскажу, так же, как и любому человеку, не побывавшему на Тронном Мире.
– Да, но ведь...
– начал Уилкоксин, - ...на Тронном Мире ведь не было ни одного землянина!
– Совершенно верно, - сказал Джим.
– Я и не думаю, что хоть один человек может мне помочь. Не тогда, когда Макс Холланд собирается свидетельствовать против меня перед Комиссией, которая уже заранее решила, что меня надо предать суду за предательство!
– Но, в таком случае, я никак не смогу быть вам полезен!
– Уилкоксин вскочил со стула и направился к двери.
– Подождите минутку, - сказал Джим.
– Возможно, вы сможете мне быть полезны, но не как защитник, не более чем любой другой человек, но вы сможете помочь мне в другом.
– Как?
Уилкоксин обернулся к нему, когда одна рука была уже на ручке двери.
– Начнем с того, - спокойно начал Джим, - что вы хотя бы будете считать меня невиновным до тех пор, пока не будет доказано обратное.
Уилкоксин остался стоять у двери, затем рука его упала с ручки, он медленно пошел обратно и сел на стул.
– Извините, - сказал он, глядя на Джима.
– Ну, хорошо. Скажите, что я могу для вас сделать?
– Видите ли, - сказал Джим, - с одной стороны, вы можете пойти со мной завтра на заседание комиссии, как мой адвокат. Но, с другой стороны, я буду рад, если вы ответите мне на несколько моих вопросов. Во-первых, почему эта Комиссия, Правительство и весь народ вообще так хотят признать меня виновным в предательстве, хотя все, что я сделал - это вернулся живым с Тронного Мира и привез с собой ценный космический корабль, а также двух людей Империи? Я просто не вижу, как это может сочетаться с тем, что я решил предать людей, когда находился на Тронном Мире. Конечно, существует еще Макс Холланд, который желает обвинить меня во всех смертных грехах, но, если у вас имеются только его показания, я думаю, беспокоиться не о чем.
– Как вы не понимаете?
– прервал его нахмурившийся Уилкоксин.
– Все эти разговоры о предательстве начались потому, что они боятся, что вы наделали на Тронном Мире такого, что Империя возжаждет мести, и неизвестно, что сделает с Землей.
– Почему?
– спросил Джим.
– Почему?...
Уилкоксин даже поперхнулся.
– Может быть потому, что дядя Императора и его брат мертвы. Разве не может Император захотеть, чтобы Земля заплатила за их смерть?
Джим ухмыльнулся. Брови Уилкоксина удивленно поднялись вверх.