Волкодав Сталина. Правдивая история Павла Судоплатова
Шрифт:
— Я не отрицаю, но за время моей работы в органах меня не следовало бы так обвинять.
А после этого между членами парткома началась дискуссия.
— В отношении дела со Шпигельгласом, Судоплатов себя неверно вел, — заявил Ступницкий, — Уже после ареста Шпигельгласа Судоплатов не помог следствию по разоблачению Шпигельгласа. Постановка вопроса парторганизацией № 5 в этом параграфе совершенно правильна.
— Вообще это дело товарищу Судоплатову непростительно, — согласился с ним Пинзур,
«…Это можно квалифицировать, как политическую беспечность. Особенно в 1938 году, после прихода Л. П. Берии, когда это время характеризуется как период чекистских событий, когда требовалась от каждого чекиста-коммуниста настороженность.
Я имею в виду факт со свидетелем. Никому не секрет, что 7-й
Произошедшие дальше события удивили главного героя нашей книги. Словно следуя указанию невидимого режиссера, Пинзур вдруг изменил тон своей речи. Теперь он не обвинял, а, наоборот, оправдывал обсуждаемого.
— Дело с Горожаниным было в 1937 году, — напомнил Пинзур и пояснил: — Так как товарищ на партсобрании признал свою ошибку, голосовал за исключение его из партии — это дело отпадает. — Затем последовало лаконичное пояснение по следующему пункту обвинения: — Дело по обвинению его в связи с врагом народа Соболь он признал. — Точно так же он озвучил ситуацию еще с одним разделом обвинения: — О Быстролетове здесь видно, что Судоплатов приложил много усилий к аресту Быстролетова.
Остался еще один пункт, который обсуждался активнее всего, но и здесь Пинзур продемонстрировал чудеса ораторского искусства.
— Самое тяжкое то, — сказал оратор, — что знал, что на Шпигельгласа имеются материалы как на крупного шпиона, и никому ничего не говорил, тем более что события в Наркомате в это время должны были насторожить всех чекистов. Вот если учесть его основные моменты и то, что все же он признал за собой вину, можно будет ограничиться вынесением не строгого выговора, а выговора.
Выступивший следом за ним Буланов сначала указал на особенность его поведения, а потом поддержал предыдущего оратора, вот что он сказал:
«Надо Судоплатову указать на его беспринципность, на его поведение в парторганизации. Вот на партсобрании он признает одно, а на парткоме другое, это уже характеризует его поведение, плохой осадок остается после этого как о коммунисте, у него нет твердости, как у коммуниста, и нечего шарахаться из стороны в сторону. Товарищу Судоплатову нужно сделать после этого бюро парткома соответствующий вывод. — После короткой паузы он продолжил: — По делу Быстролетова я думаю, что обвинение с товарища Судоплатова можно снять, так как он много сделал для его ареста. — Говорящий замолчал и вопросительно посмотрел на руководство парткома. — Параграф два по обвинению его в том, что он защищал Горожанина, тоже нельзя инкриминировать, так как он на собрании это осознал и голосовал за его исключение из партии, а формулировать в обвинении ему дело со Шпигельгласом и связь с Соболь — вот два факта, которые можно квалифицировать как обвинение».
И, подводя итог своему выступлению, говорящий заявил:
— Я поддерживаю мнение товарища Пинзура о вынесении ему не строгого выговора, а выговора.
«Я знаю историю всего этого дела, — начал Семенов и своей речью пробудил от легкой спячки членов парткома, утомленных однообразными речами друг друга. — Вот, например, пишут справки на Судоплатова. — Зачитывает сначала текст этого документа, а затем выдержку из справки на Быстролетова. — Вот такого рода справки и документы пишутся на человека, и, безусловно, такие документы могут вывести человека из колеи. Я себе представляю положение Судоплатова на собрании, но в таких случаях нужно всегда быть принципиальным во всем. Я считаю, что товарищи неправильно составили справку, представили наркому сведения, которые не соответствуют действительности. 27 декабря 1938 года пишут справки про одно, а через некоторое время ставится уже вопрос о его исключении. Правда, товарищ допустил грубую ошибку, в то время как это дело было
Я считаю, что серьезным политическим обвинением Судоплатова является то, что здесь было сказано выше товарищами, он не имел никакого права этого допускать. Видя, что враг мечется из угла в угол, ничего никому не говорить.
У меня сегодня остается мнение, что товарищ Судоплатов сегодня не осознал до конца своих проступков. То, что вы допустили беспечность в отношении Шпигельгласа, это верно. Почему вы не пришли в парторганизацию и не рассказали, что слышали от Шпигельгласа, — это что, не называется политической беспечностью?
В деле с Горожаниным я ничего не вижу компрометирующего товарища Судоплатова — он голосовал за его исключение из партии тогда, на собрании, а сейчас ему это инкриминируют.
Товарищ Леоненко не хочет признать, что они тогда неверно поступили с этими справками и т. д.
Вина Судоплатова еще и в том, что, будучи в близких отношениях с Соболь, он не юг распознать врага.
Я согласен с предложениями товарищей Буланова и Пинзура: за проявление политической беспечности объявить выговор с занесением в личное дело».
После выступления Семенова было голосование. Единогласно было принято решение: «за притупление политической бдительности товарищу Судоплатову объявить выговор с занесением в личную карточку» [172] .
А 18 января 1941 года на заседании бюро Парткома НКВД СССР утвердило решение первичной парторганизации № 5 от 27 декабря 1940 года о снятии с главного героя нашей книги партийного взыскания — «выговора с занесением в учетную карточку, объявленного в мае 1939 года» [173] .
172
РГАСПИ. Ф. 17., оп. 100, д. 247610, л. 25–31.
173
РГАСПИ. Ф. 17., оп. 100, д. 247610, л. 32.
Глава 7. Утиная охота
«В марте 1939 года И. В. Сталин приказал НКВД ликвидировать Л. Д. Троцкого. Общее руководство операцией было возложено на П. А. Судоплатова…»
Среди деяний, совершенных Павлом Анатольевичем Судоплатовым в годы его работы в органах госбезопасности, «ликвидация» Льва Троцкого занимает особое место. Почему-то все заслуги в разработке и успешном проведении этой операции предписываются исключительно ему. Многочисленные авторы «забывают» о важной роли других сотрудников и агентов советской внешней разведки. Без них главный герой нашей книги не смог бы выполнить задание руководства СССР. Да и выступал он здесь впервые в роли организатора, а не исполнителя осуществления приговора Верховного суда СССР.
Один из вождей Октябрьской революции, председатель Реввоенсовета республики в годы гражданской войны, наиболее влиятельный член ленинского Политбюро, вплоть до девяностых годов прошлого века Лев Троцкий в нашей стране оценивался сугубо отрицательно, как враг. Не случайно даже его биография не публиковалась в советских энциклопедических словарях и справочниках. Писалось лишь о «троцкизме» — «враждебном ленинизму течении в рабочем движении, разновидности мелкобуржуазного оппортунизма» [174] .
174
Фирсов Л. С. «Атеист» Лев Троцкий. // Независимая газета, 2001 год, 14 ноября.
А о его убийстве сотрудниками и агентами НКВД в 1940 году в СССР предпочитали вообще не вспоминать. Зато исполнителю смертного приговора (иностранцу) присвоили звание Героя Советского Союза — граждан других стран крайне редко награждали высшей государственной наградой.
Разработчиков и руководителей операции — Павла Судоплатова и Наума Эйтингона — тоже наградили, но спустя полтора десятка лет арестовали и приговорили к длительным срокам тюремного заключения.
Одним из первых, кто рассказал подробности операции «Утка», был ее непосредственный разработчик и руководитель Павел Анатольевич Судоплатов. При этом он коснулся только технической стороны дела, не указав причины, заставившие Москву пойти на такой шаг.