Волков. Том 2
Шрифт:
Посвящаю меч в свои планы, и он соглашается показать силу. Пытается выпрыгнуть из чехла, так, что чуть его не вскрывает. Расстегиваю ткань и отставляю чехол подальше. Приказываю Дони заткнуться, а сам дожидаюсь гостей.
Вскоре троица приближается, окружает меня и начинает наезжать не-по детски.
Так, передо мной стоят крупные мужики лет по тридцать, хотя один явно старше. Все трое принадлежат разным расам. У одного славянская внешность, другой негр, третий вроде китаец.
Я что в анекдоте что ль оказался? Ох, тоже мне мамкины гангстеры! И
Троица похожа на клоунов, а не на крутых бандюков. Не выдерживаю и усмехаюсь им в лица. Чем вызывая гнев мини банды.
— Че скалишься, пидор? — шипит черномазый.
Ох, по-русски то как шпарит! Даже жалко такого валить.
— Что крутой что ли? Получить что ли хочешь? — напирает китаец, который, кстати, болтает с акцентом.
— Куда дырка делась, обсос? Что ты ей там такое втирал? — задает вопрос славянин, почесывая небритую щеку.
— Дырка? Хмм, даже не знаю. Это тебе к проктологу надо. Обсос? Погоди, а причем тут твой папочка? — говорю, продолжая смеяться.
— Э, он, по ходу, обдолбанный! — выдает негритос.
— Это наша шлюха, короче. Ты с ней базарил, мы видели. Не скажешь где она, мочить будем, — скороговоркой выпаливает китаец.
— Ты че, крысеныш, рамсы попутал??? — медведем ревет русский и бьёт меня кулаком.
Уход в сторону, ответный удар с применением эрны и мужик валится на лопатки с разбитой мордой.
Негр достает пистолет, но выстрелить не успевает. Дони молниеносно прыгается в мою руку и сам наносит резкий, рубящий удар, снося чернявому голову. Кровь летит в разные стороны. Тело стоит на месте какое-то время, потом медленно, как бы нехотя, падает на асфальт.
Китаец дергается, пытаясь что-то сделать. Но удар сверху вниз прорубает его от плеча до груди. Хмм, неплохо раздваивает! Назову его теперь ксерокс-меч.
Второй ублюдок дохнет, не поняв, что случилось. Я наношу третий удар, но не по русскому бандиту, а по асфальту, высекая сноп ярких искр, чтобы напугать свою жертву.
— Ай, погоди… Стой, не надо! У меня бабки есть… все отдам. Не гони, пацан, успокойся, — вопит некогда крутой дядька, закрываясь руками, как несчастная девственница.
— Скажи своим, чтоб ее не искали. Она ушла далеко, ее вернуть не получится, — чеканю холодным тоном и подставляю меч под свет фонаря, чтобы лучше была видна кровь, стекающая с него.
— Че? Не могу… Она серьезных людей кинула, шлюха. Свалила от самого Зимова. Это косяк! — выдыхает, массируя отбитую челюсть.
— А накачивать девушку наркотой и класть под жирного борова? Это по-твоему не косяк? Говори своим! У тебя три секунды! — командую я, размахивая клинком над телом ублюдка.
Тот пытается оговариваться, но ситуация явно не лучшая. Бандит хватает сраную мобилу и строчит кому-то по мессенджеру. Вскоре получает ответ и показывает мне, что все сделал.
— Вот и молодец, уважаю. Будешь в аду в почете, — криво улыбаюсь я.
— Погоди… Не убивай, друг. Можем договориться, серьезно, — стонет мужик, понимая, к чему я клоню.
— Хм, ты же сам искал дырку, ведь так? Я помогу в этом деле, — небрежно бросаю ему.
Один взмах меча, и холодная сталь пробивает бандита насквозь, как личинку майского жука зубочистка. Причем меч даже входит в асфальт, приходится хорошо постараться, чтоб его вырвать.
Ублюдок хрипит и стонет, из раны льется темная кровь. Мужик выгибается, содрогаясь всем телом, будто хочет подняться на «мостик», после чего подыхает, как жалкая псина. А я благодарю Доникс за хорошую работу и спешу раствориться во тьме, ведь полиция уже сюда едет.
— Ааа, гребанный рот, вашу м-а-ать! — чудовищный крик оглашает столовую комнату.
Жаренная утка летит на пол, посуда разлетается в дребезги.
— Ублюдки, продажные суки! Я вас испепел-ю-ю!!! — бутылка дорогущего вина разбивается о стену, заливая все вокруг липкой жидкостью.
— Твари, недоделки поганые! — обеденный стол ломается, увесистый стул разбивает окно.
Ухоженная, чистая комната с дорогой отделкой превращается в изуродованное поле боя. Горский переводит дух и как бы невзначай наступает на упавший бокал, который с хрустом рассыпается под подошвой ботинка.
— Эээ, господин? Очевидно, вы не желаете сейчас отобедать? — осторожно спрашивает поваренок, опасливо высунувший голову из кухни.
— Что? Пошел на хе-е-ер!!! — орет Горский так, что его особняк аж подпрыгивает.
В сторону слуги летит лазерный луч, который врезается в дверь и сносит ее с петель. Поваренок успевает укрыться, не получив больших повреждений.
«Ну ты и кретин, Тимофей! И так понес большие убытки, еще ломаешь свой дом. Успокойся» — звучит голос здравого смысла в голове Горского.
Тот нехотя успокаивается, переводит дыхание и мрачно уходит в свой кабинет, где откупоривает бутылку элитного коньяка и отпивает от нее почти половину, без всякой закуски.
Можно сказать, что он сейчас в полном бешенстве или в печали. Но нет. Это ни то, ни другое. Тут скорее все сразу. Безумие! Точно, он впал в чудовищное безумие, от которого нету спасения.
Как простой мелкий поц умудряется убивать его киллеров, имеющих лучшую подготовку? А главное, как он смог подорвать тот завод? Место, где даже мышь не проскочит. Особо охраняемый объект, который был лицом бизнеса корпорации Горского.
— Сука, чертов ублюдок. Надо было задавить его раньше. Хлеще папочки будет, — бубнит под нос Горский, сидя в дорогом кожаном кресле с закинутыми на стол ногами.
Коньяк начинает медленно действовать. Зря пил так быстро. Хотя ладно, уже наплевать. Все равно все встречи отменены, а пургу для тупых журналюг он пронес.
В какой-то момент Тимофей понимает, что перенервничал, и неплохо бы было вздремнуть. Как в дверь вдруг легонько стучат.
— Пошли к черту! Валите! — рычит он рассерженным львом.