Вольный ветер

Рябикина Любовь

Сделал глоток из фляжки. Поколебавшись, дал пленнику. Хасан мрачно сказал:

— Большой Кавказ впереди. Там Грузия. Не понимаю, почему ты сюда пошел.

Внутри у десантника все оборвалось. Сердце гулко ухнуло в груди. Горы, ночь и осень сыграли с ним злую шутку. Злясь больше на себя, спросил резко:

— Наши где?

— В другой стороне.

Алексей хотел повернуть, но потом подумал о пограничниках и отряде Халилова:

— Погранотряд есть поблизости?

Хасан решил не врать и мрачно буркнул:

— Километрах в десяти отсюда вправо. На перевале стоят.

Подумал: «Халилов утром меня не увидит

и наверняка отправит на выручку группу. Хорошо, что я метки оставлял. Надо идти помедленнее, тогда они с горы русского увидят». Березин, казалось, прочитал его мысли, так как поторопил ударом в спину:

— Вали, падла! И останавливаться не смей. Начнешь замедлять шаг, бить начну.

Рассвет застал их в узкой горной долине, куда они все же сумели спуститься в темноте. По подсчетам Алексея они прошли не менее четырех километров. Он шел вслед за чеченцем, шатаясь из стороны в сторону. Временами перед глазами мелькала темнота и он практически ничего не видел. Дважды натыкался на спину Хасана. Тот каждый раз оглядывался с кривой улыбкой и ждал, когда русский упадет. Но десантник упрямо продолжал идти. Автомат и бинокль мотались на его груди из стороны в сторону. Силы, чтобы придержать, не было. Винтовку и рюкзак он давно нагрузил на чеченца. Небо на востоке становилось все светлее и светлее, но застывшие со всех сторон горы еще долго не давали рассвету вступить в свои права. Наконец Алексей скомандовал:

— Стой! Передохнуть надо.

Съел яйцо и лепешку. Запил водой. Хасана угощать не стал. Чеченец сказал:

— Давай договоримся, как мужчины. У меня внизу куртки зашиты доллары. Много! Забери все. Тебе хватит и на лечение и на удовольствия. Отпусти меня.

Русский взглянул на него уставшими покрасневшими от бессонницы глазами:

— Плевать мне на твои доллары. Ими тебе за кровь моих товарищей платили. Я хочу, чтоб ты по закону ответил и доведу, будь спок!

Хасан взбесился, силясь разорвать ремень, но тот больно впился в кожу и руки начало покалывать. Чеченец заорал:

— Русский ублюдок! Да я сам, лично, тебе брюхо вспорю и туда камней накидаю, чтоб ты навсегда наши горы запомнил! Халилов из тебя ремней нарежет. Вся ваша армия…

Договорить он не успел. Приклад как–то лениво въехал ему в челюсть, опрокидывая на спину. Горец хрюкнул, подавившись кровью. Зубы, как ни странно остались целы, лишь качались. Алексей тихо сказал с грустной усмешкой:

— Вот она личина бандита. Прорвалась–таки… Вставай! — Сгреб за плечо и поставил на ноги. Глядя в темные глаза, сказал четко: — Если ты еще раз армию начнешь втаптывать, я тебе зубы вышибу и заставлю проглотить. Вставай.

По его глазам чеченец понял, что так оно и будет. Какое–то время двигались молча. Хасан решил попробовать уговорить парня:

— Слушай, русский. Видишь, впреди подошва одной горы чуть выступает вперед? За ней начинается старая дорога. Она выходит к погранотряду. Прямо к старому мосту через Шароаргун. Три километра можно скоротать. Отпусти меня. Сыновьями клянусь, преследовать не буду и группу Халилова в другую сторону уведу. Подскажу тебе, как взять ее без потерь. Помогу, если захочешь. Героем станешь! Отпусти!

Березин снова отрицательно покачал головой:

— Дурак ты. Я ведь не за награды воевать пришел, а чтоб мир наступил. Я не забыл никого из тех, кого знал и кого ты убил. Об остальных ты и сам в прокуратуре

расскажешь. И плевать мне на твоего Халилова! В госпиталь не поеду и к маме тоже. Оклемаюсь маленько, вот тогда он узнает, что значит русский десант. Я этого убийцу и палача из–под земли достану! Если он меня догонит, я тебя убью прежде, чем меня схватят. И не пулей, а камнем. Так, как ты моего друга Борьку убил. Заткнись и топай!

В словах звучала сталь и не прикрытая ненависть. Хасан передернул плечами. До этого все его мысли были направлены на скорое освобождение и возможность поквитаться с русским. О том, что и его могут убить, не думал. Теперь перед ним встала реальность во всей своей мощи. По спине потек холодный пот, когда он увидел измученные, но твердо глядевшие глаза русского парня.

Радость, что оставлял метки, угасла. Он заторопился уйти за склон, чтобы группа Халилова их не увидела. Надеялся на чудо. Теперь даже тюрьма казалась ему раем, лишь бы не смерть от руки десантника. Хасан вспомнил, как убивал полностью обессилевшего солдата, который утром не смог встать на ноги, чтобы идти на плантацию с коноплей. Раз за разом он опускал плоский камень на темя парня, а тот все жил. Кровища брызгала во все стороны, временами сквозь кровь виднелись белые обломки кости и Хасан даже прикрылся пленкой, чтобы не испачкаться. Наконец он ударил русского в висок. Тот забился в конвульсиях и затих. Все происходило на глазах остальных рабов…

Они прошли еще пару километров и начали подниматься вверх по полузаросшей кустарником дороге. Причем Хасан повернул туда сам. Алексей не стал его останавливать и шел сзади. Шел из последних сил, с трудом отрывая ноги от земли. Ему хотелось лечь и больше не вставать. В висках стучало. Автомат, бинокль и рожки к нему казались неподъемным грузом. Чеченец удивленно смотрел на полумертвого парня, невольно наполняясь уважением. Сказал вполголоса:

— Ты еле идешь, русский. Не боишься, что упадешь? Я ведь и связанный смогу тебя задушить. Ты ослабел. Отпусти меня…

Алексей сквозь шум в ушах расслышал эти слова и прохрипел:

— Не дождешься! Я доведу тебя или сдохнем оба. Живым не отпущу…

Хоть и медленно, но они поднимались все выше. Высокая трава и кустарники вновь сменились зеленым коротким «газоном». Затем и он пропал. Их вновь окружили валуны. Начал моросить дождь. Чтобы подольше не намокнуть и сохранить тепло, Березин распорол спальник и накинул его на спину и голову, сделав прорези для рук. Хоть они и двигались почти без перерывов, холод становился все ощутимее. Десантник перекусил на ходу. Хасан с сожалением посмотрел на спальник и с ненавистью на русского:

— Хорошую вещь испортил! Где я другой достану?

Алексей хрипло выдохнул:

— Тебе спальник в тюрьме ни к чему…

Его качало из стороны в сторону. Чеченец заметил, что русский временами закрывает глаза и ускорил шаги, надеясь, что успеет скрыться и спрятаться. Березин вовремя открыл глаза и передернул затвор автомата:

— Стоять, падаль! Сбежать решил? К своим вернуться? Х… тебе!

Хасан замер, понимая, что парень действительно может выстрелить, лишь бы не дать ему уйти. Алексей подошел и вытащил из кармана рюкзака моток веревки. Конец привязал к связанным рукам, дополнительно закрепив петлю. Отрезал метра три и намотал второй конец на собственную руку. Остальное забил назад в рюкзак.