Волшебная лампа

Так как любой человек, в том числе ребенок, может спокойно зайти в Интернет и почитать мое произведение, я обязан предупредить: тут есть мат, есть сцены насилия и есть откровенные сексуальные сцены. Если бы кто-нибудь спросил меня, а можно написать книгу без всего этого, я бы ответил, что такую книгу без всего этого написать нельзя. Но 18 + Я Вас предупредил, дальше читайте на свой страх и риск.

Еще раз предупреждаю 18 +

Приятного чтения.

Зал горел десятками экранов, с одних тараторили на разных языках репортеры, рассказывая новости, другие мониторы демонстрировали цифры, схемы, уравнения. Пахло машинным маслом, где-то в отдалении ревет компрессор. Зал вовсе не похож на космическую станцию хотя бы размером — десяток МКС поместилось бы только в этом помещении, а есть еще другие, и гораздо больше этого. Космическое судно и похоже на корабль — лайнер, совершающий кругосветное путешествие, но не по глади воды, а сквозь вакуум. Над дизайном интерьера тут никто не старался. Всюду трубы, манометры, термометры, фланцы, шпильки, болты, бугеля, люкА, пол в просечке, с потолка светят тусклые светильники — словно на советский завод попал. Покрашено абы как, но постоянно встречается надпись на разных языках. Всего три буквы: Э Р В. Или E R V. Так зовут местного хозяина — Эрв. Рядом с этими буквами почти всегда логотип: висельник, либо просто петля.

Посреди зала полукругом экраны. Перед креслом. В котором с бутылкой отменного шотландского вискаря сидит мужчина и мониторит экраны. Разглядывает с легкой скукой в глазах. Глазе. Он у него только один — второй выбили вчера. Бутылку до горла доносит единственная же рука — вторую вчера же оторвали.

— Твой глаз готов, — донеслось откуда-то из темноты.

Под относительно яркий свет вышло человекоподобное чудо. Нечто похожее на мужской манекен — фигура эктоморфа, но никаких намеков на половые органы. Кожа серая и слишком как бы натянутая. Нет сосков и волос. И головы. Вместо нее — телевизор. Не плоский, а как будто с компьютера девяностых годов сняли. Показывает монитор лицо мужчины, чем-то напоминающего актера Энтони Хопкинса: спокойное выражение, уголок губ едва приподнят, волосы зачесаны назад, с виду лет около пятидесяти. В руках поднос из нержавеющей стали.

— Э-э-э-а-а-а, — отмахнулся мужчина единственной рукой. При этом миллилитров сто виски выплеснулось и улетело сквозь просечку на нижнюю палубу. — Занимаешься фигней…

— Отдел кибернетизации должен работать постоянно, иначе быстро отстанем, Эрв.

— Отстали уже и так!

— Зато по софту мы сильно впереди, — усмехнулось лицо с экрана.

— Не вы%бывайся, Дан.

— Я лстю тебе, Эрв.

— Нет такого слова.

Дан подошел к Эрву и протянул поднос. Единственный карий глаз рассмотрел шарик с острым шипом на стороне противоположной красному зрачку.

— Просто вставляешь? — спросил Эрв.

— Да. Остальное сделает программа.

Эрв без лишних разговоров взял глаз и воткнул себе в глазницу. Шип прошел почти до самого мозга, но благополучно втянулся, не достав до коры каких-то нанометров. Из глазницы потекла кровь, быстро залив лицо Эрва. Но тот не обращал на это внимание, только губы приложились к бутылке еще раз. А шип, тем временем, прицелился и вошел-таки в мозг — точно в нужный его отдел. Зрачок разгорелся алым цветом, Эрв увидел картину мира «стерео». Правда, картинка с искусственного окуляра слегка отличалась, там в углу как бы окошко, с которого насмешливо глядит Дан.

— Неплохо, — кивнул Эрв, вытирая кровь с лица рукавом. — Ну, а рука?

— Будет готова через час, — сказал Дан с экрана на «манекене» и в глазу Эрва. Окуляр подключился не только к зрительным рецепторам мозга, но и к слуховым — в ушах Эрв тоже услышал голос Дана. Это было немного странно — в мозгу он прозвучал на миллисекунду быстрее, получилось как бы эхо.

— Вот она-то мне в ближайшее время понадобится. Большую Священную Машину починили?

— Почти. Работают на износ.

— Пусть работают с износом, — буркнул Эрв. — Ладно, к делу. Покажи мне Виталика.

На одном экране крутилась планета Земля. После команды Эрва картинка стремительно наехала на Смоленскую область. Чуть сгорбленный мужчина идет с пакетом из магазина по серому тротуару. Он то и дело оглядывается, будто опасается чего-то.

— Этот придурок прокололся и придется действовать быстрее, — покачал головой Эрв. — По телефону проболтался?

— Да, — кивнул Дан.

— Покажи мне Вадима Туманова! — приказал Эрв.

Картинка отъехала и наехала на Ростовскую область. Белокурый молодой человек разговаривает с кем-то по телефону рядом с Макдоналдсом.

— Если это тот, о ком я думаю… — начал Эрв.

— То нам бесконечно повезло! — закончил Дан. Его глаза в экране загорелись ярким зеленым светом. — Они не смогут ничего с ним сделать, а мы…

— Даже Царь Царей ничего не сможет! Вся их шарага умоется говном!

Эрв резко перевел взгляд на монитор, где спокойно вращается Луна.

— Но нам мало этой удачи, — продолжил Эрв. — Нам всё может обосрать невезение, как когда Виталик проболтался по пьяни про тайгу. Еще год потерпел бы, мы подготовили Туманова, но теперь поздно. Страна Ужасных Монстров в ближайшие пару дней пошлет к нему одного из своих лордов. Нам удача нужна, удача, понимаешь, Дан?! А за удачу у нас кто отвечает?

— Колдуны, — усмехнулся Дан.

— Ручной режим! — рявкнул Эрв и провел ладонью по воздуху. Картинка поплыла туда, куда надо, вскоре показав просто пустое место примерно в семидесяти километрах от Ростова-на-Дону близ станицы Багаевской. — Я знаю, ты спрятался тут, Серый. Я знаю, что твои гномы хотят схватки с Царем Царей и я знаю причину. И ты не сможешь им отказать, Серый. Ты можешь отказать кому угодно, но только не им, Серый. И ты наделишь их удачей. А я ее использую так, как мне надо. Дан?

— Слушаю.

— Пусть Кривоходов расскажет Вадиму про Петровича, пусть тот поедет и поговорит с ним. Пусть покажет это. Пусть им займутся. Ему самому ничего не угрожает, если мы не ошиблись. А, если ошиблись, то и пёс ним, обойдемся. Зато, если не ошиблись… Эх, успеть бы обоих взять в оборот, но не выйдет! Когда будешь уверен, что всё нормально, слей гномов — пусть на них начнется охота. А уж там разберемся, Дан… Вернее — наоборот! Уж там всё так закрутится, что никто не разберется, Дан! Ты же знаешь, Дан, это мое любимое состояние — хаос. В нём я чувствую себя просто прекрасно…