Волшебник Хуливуда
Шрифт:
– Это вопрос о том, что старше – яйцо или курица, – ответил Свистун. – То ли извращенцы, насосавшись наркотиков и пресытившись сексуальными оргиями, убивают людей в ходе сатанистско-го ритуала, чтобы позабавиться, то ли они действительно веруют в Сатану, а все остальное вытекает из этой веры.
– У нас тут что, религиозный диспут? – вскипел Лаббок. – Валяй, Свистун, выкладывай. Времени у нас в обрез.
– Я вывел на отдельный лист номера из памяти его телефона.
– И что это
Свистун зачитал им список, сверяясь со своими карточками, чтобы детективы видели, что он ничего от них не скрывает. Да и не было смысла скрывать то, что они уже знают или всегда могут узнать сами.
– И со всеми этими людьми ты вошел в контакт? – спросил Лаббок.
– Тот или иной ответ я получил от всех, кроме двоих. Кроме некого Майка и некоей Джейн.
Джексон кивнул. Свистун не понял, удалось ли детективам законтактировать с этими двумя или у них тоже ничего не вышло.
– А из этих звонков и контактов тебе, по-твоему, удалось выжать все? – спросил Лаббок.
– Я понял, что этот парень, этот Кенни Гоч, занимался сексом, употреблял наркотики и был, по всей видимости, связан с сатанистами.
– Ты имеешь в виду плакаты на стенах и книги? Но ведь парни, бывает, просто балуются, – сказал Джексон. – Спроси у любого библиотекаря, есть ли в открытом доступе книги по колдовству и по сатанизму. Их нет, потому что давно украдены. И такие парни их и крадут.
– У него также был заказ на целый перечень редких и дорогих изданий того же свойства в книжной лавке на Голливудском бульваре. Знаете эту лавку? Такая огромная…
– Знаем, – сказал Лаббок. – Что ж, значит, он этим интересовался.
– Это очень дорогие книги. Мне кажется, он заказывал их по чьему-то поручению. Сатанисты стараются не засвечиваться.
– К этому мы перейдем попозже, – заметил Джексон. – А пока давай дальше в общих чертах.
– Мне кажется, его наркосбытчиком был некто по кличке Джет.
– Этого ублюдка мы знаем, – сказал Джексон.
– Значит, и с ним ты разговаривал по телефону? – спросил Лаббок. – А как обстояло дело с личными контактами?
– Во-первых, это родственник Гоча, Эб Форст-мен.
– Хорошо.
– И университетский профессор. Килрой. Читает сравнительное религиеведение. Кенни прослушал у него пару лекций.
– Ну да, он же этим интересовался.
– Но посещал он занятия недолго.
– Хорошо, – повторил Джексон.
– А что насчет сиделки? – спросил Лаббок.
– А что насчет нее?
– У тебя есть по ее поводу какие-нибудь соображения?
– Какого рода соображения?
– Не знаю, какого рода. Но тебе известно, что она занимается колдовством?
– Что?
– И ее квартира – сущее логово ведьмы.
– Ведьмы совсем не обязательно
– Ага, ты это знаешь? Откуда?
– Кое-что я читал.
– Что-нибудь еще? Личные контакты еще с кем-нибудь? – спросил Лаббок.
Свистун задумался над тем, имеет ли какой-нибудь смысл упоминать о визите к Арделле и о встрече с Дианой.
– Опять темнишь? – спросил Лаббок. Джексон достал из кармана блокнот, сверился со своими записями.
– Как насчет Бобби Л. и Бобби Д.?
– Только автоответчики. Обе девицы работают по вызову.
– А как насчет Пуча?
– Только телефонный контакт. Его зовут Уильям Мандель. Мне кажется, они с Кенни Гочем были близки.
– Эка ты деликатно выражаешься! Лаббок не смог скрыть сарказма.
– Ну, а Диана? – не обращая внимания на напарника, спросил Джексон.
– Автоответчик, – солгал Свистун; сарказм Лаббока окончательно разохотил его сотрудничать с детективами.
– Погоди-ка! – Неожиданная враждебность Свистуна не осталась тайной для Джексона. – Мы же так хорошо работаем. Давай продолжать. Итак, Джордж Грох?
– На улице его называют жоржиком-моржиком или Игроком. – Свистун несколько расслабился.
– Я все еще разыскиваю его.
– На общих основаниях? Или положил на него особый глаз?
– У меня возникло впечатление, будто он сильнее всего связан с Гочем, но…
– А откуда взялось это впечатление?
– Сам не знаю. Но когда мы с ним разговаривали по телефону, мне показалось, что это рассорившиеся друзья или любовники. По меньшей мере. Джордж был зол на Гоча. Но ощущение, знаете ли, самое смутное.
– Я это понимаю. – Речь зашла о сыщицкой интуиции, и Джексон решил польстить Свистуну.
– Поищем как следует этого джорджи-морджи.
– Ему больше нравится, когда его называют Игроком.
– Да как угодно.
– Ну, и что же у нас остается за вычетом чисто деловых телефонов? Владелец фотостудии Рааб.
Свистун заметил, как пристально смотрит на него Джексон, готовый уловить малейшую реакцию.
– С Раабом я не контактировал. Даже не пытался. А что, в связи с ним есть что-нибудь, чего я не знаю?
Джексон и Лаббок снова переглянулись. Они поняли друг друга без слов.
– На нем столько говна, на этом Раабе или Раймонде Радецком, что можно двадцать раз пропустить его через стиральную машину, а всего не отстираешь.
– Ну, так что же? – спросил Лаббок.
– Вы хотите со мной чем-нибудь поделиться? – вопросом на вопрос ответил Свистун.
– Мы с тобой уже поделились. Единственное, что мы узнали от тебя: ты не вдавался в тонкости религиозных верований Раймонда Радецки и Мэри Бакет.