Волшебники: антология
Шрифт:
Но стоило юноше спросить Аманду, где ее отец, как она грубо его высмеяла:
— Раскрой глаза, недотепа! Он постоянно наблюдает за нами! Он даже не пытается этого скрывать!
Кларенс тревожно огляделся:
— Я… не вижу…
— Смотри! Теперь он вон где! — вскрикнула она, показывая в угол комнаты.
Кларенс взглянул туда, но не увидел ничего, кроме неряшливой кучи мусора.
— Где? Я не вижу его.
— Мышь! Мышь, дурень ты этакий.
Кларенс посмотрел внимательнее. И вправду там была мышка, маленькая серенькая мышка. Она сидела и, сморщив носик, разглядывала их, потом юркнула внутрь мусорной кучи.
— И это твой отец?
— Конечно…
После этого разговора Кларенсу стали попадаться на глаза самые разные животные, а однажды он даже увидел маленького карлика с огромным красным носом, и все они, казалось, поглядывали на него чуть острее, с чуть большим интересом, чем это свойственно обычным существам данного типа. Теперь он постоянно чувствовал, что за ним наблюдают. Аманда сказала, что обычно никаких животных в доме не водится — колдун своими чарами отваживает их, — так что всеми прочими существами или персонажами был сам колдун. Только за первые два дня пребывания в доме колдуна Кларенс встретил кошку, собаку, маленькую птичку — королька, гусеницу, паука и даже американского лося, которого он не на шутку испугался, когда однажды вечером обнаружил в своей спальне. Он стал особенно осторожным в своих действиях, когда рядом была Аманда.
Это ее ужасно злило, и дважды, когда она пыталась обнять Кларенса в присутствии одного из этих существ, он шикал на нес и старался вырваться, беспокойно косясь на шпионившую за ними тварь.
— Трус! — кричала Аманда и начинала колотить Кларенса в грудь. — Рохля бесхарактерный!
Но в остальное время она держала его на расстоянии и замыкалась в себе, словно он совершенно не интересовал ее.
Колдун не делал ничего такого, к чему можно было придраться; даже многочисленные жалобы Аманды на отца не подтверждали того образа злодея, который Кларенс поначалу составил себе о нем. Колдун был просто своенравным и высокомерным, ведь он ежедневно подвергался искушениям, которые таила в себе его неограниченная власть, и, очевидно, частенько уступал им. Пользоваться этой властью было для него удовольствием, и он себе в нем не отказывал. Так мог ли кто-то всерьез осуждать его за это?
— Многие люди… такие как мой отец… начинают в старости воображать, что они боги, — сказала Кларенсу Аманда.
Однако, насколько он мог судить, этот колдун так далеко не заходил. Одной из самых его впечатляющих забав была привычка выуживать призраков из прошлого: это могли быть копии товарищей детских лет Аманды, которых он прежде сотворял, или какие-то образы из детства самого Кларенса. Юноша теперь постоянно жил как во сне, изо дня в день встречаясь лицом к лицу со своими давно ушедшими в мир иной родителями, с ручными ящерицами, которых он когда-то держал, с давно умершей сестренкой, такой, какой она была в три года, и с целой компанией давно позабытых друзей юности.
Призраки Аманды были несколько экзотичнее. Гигантский паук с ярко-красными глазами и восемнадцатью лапами. Большущее, жирное, студнеобразное существо с единственной толстой ногой. Две пары сиамских близнецов. Огромная птица с колокольчиком на шее. И еще кое-кто похлеще: отвратительная деформированная говорящая голова, маленькое человекообразное существо, исходившее кровью, которая постоянно и в невообразимом количестве текла у него из ушей, и какая-то мохнатая тварь, жалобно повизгивавшая от непрестанной боли.
Аманда находилась в состоянии нервного возбуждения, глаза ее метали молнии, кожа на руках высохла и огрубела оттого, что она постоянно потирала их. Кларенс не мог понять, почему колдун, которого они оба видели не больше нескольких минут в его истинном обличье, проделывал такое со своей собственной дочерью. О чем он думал?!
Спустя несколько дней Кларенс обнаружил, что невероятно зол как на Аманду, так и на ее папашу. Колдун то и дело донимал молодого человека, подсылая к нему в комнату всевозможные привидения — короче, делал все, лишь бы не оставлять его в покое. Да и сам колдун практически постоянно при сем присутствовал. Часто Кларенс не знал, то ли это чародей собственной персоной скрывался под какой-то особой личиной, то ли один из продуктов его неистощимой фантазии.
Так что, к своему удивлению, он стал замечать, что и сам все азартнее дерзит Аманде, не пропуская мимо ни одной ее шпильки.
По правде говоря, он надеялся, что таким она будет его больше любить. Но ее реакция оказалась прямо противоположной.
— Ты становишься совсем как он! — вопила она на Кларенса. — У тебя на все есть свое мнение, тебе кажется, что только ты один все знаешь!
Однажды, убедившись в том, что колдун пошел в лес, Кларенс с Амандой украдкой пробрались в его кабинет. Обычно отец девушки не выходил из дому и долгие часы проводил в этой комнате, работая до глубокой ночи, почти без отдыха, а то и вовсе без сна. Кабинет был огромным, приспособленным только для работы помещением, забитым книгами, манускриптами, старыми статуями, резными деревянными фигурками, разнообразными механическими инструментами, а также банками с какими-то веществами и заспиртованными животными, Кларенсу не понравилось это место, ему так и хотелось уйти, но он знал, что Аманда его не отпустила бы.
— Я думаю, он скрывает здесь от нас что-то очень важное. Я хочу найти это.
И она принялась рыться во всем этом странном барахле. Кларенс стоял и с тревогой наблюдал за ней. Вдруг откуда-то послышалось птичье кудахтанье. Юноша даже подпрыгнул от неожиданности, затем огляделся по сторонам в поисках источника доносившегося из темноты звука.
— Это всего лишь Джэнэлай, — хихикнув, пояснила Аманда.
Кларенс все еще стоял с озадаченным видом, но тут девушка схватила его за руку и потащила за собой в угол. Она зажгла маленькую свечку. Желтое пламя высветило все, что там находилось.
Птица сидела в гнезде, устроенном поверх нескольких старых бочек и здоровенных книг. Колонна эта казалась неустойчивой, однако птица выглядела вполне довольной. У нее были длинная шея и ярко-зеленая голова. Растрепанные фиолетовые перья торчали во все стороны. Создавалось впечатление, что птица побывала в отчаянной переделке.
Аманда приблизилась к птице, схватила ее за шею и резким движением выдернула из гнезда. Внутри лежало серебристое яйцо.
— Смотри, — сказала Аманда, показывая на него свободной рукой. — Джэнэлай стережет душу моего отца.
— Душу?
— Да, многие колдуны умеют извлекать свои души, — пояснила Аманда. — Они прячут их где угодно, как, например, в этом яйце. И вообще колдуна не уничтожишь до тех пор, пока не найдешь тайник с его душой. Это делает его почти неуязвимым.
— По почему он оставляет ее в таком доступном месте? Кто-нибудь может войти сюда и выкрасть ее!
— Время от времени он перекладывает ее в другое место, хотя в последнее время в этом нет необходимости. Сюда никто больше не ходит. Мой отец не настолько серьезный противник, чтобы кто-то желал лишить его жизни.