Волшебный Город
Шрифт:
– Нет. – Мое лицо на минуту стало злым. – Он мудак, каких свет не видел. Знала бы ты то, что узнал я, то сразу прогнала бы его и еще кинула утюгом вдогонку. Прямо в затылок. Мне прилично заплатили. Плюс отложенные деньги. Можем без проблем сразу снять жилье на первое время. Едем? – Я посмотрел на нее одновременно любящим и умоляющим взглядом. Она одна из немногих, с чьим мнением я еще считался.
– На твоей развалюхе? Мы не доедем.
Даже интонация ее голоса была монотонной, будто бы мою девушку подменили пришельцы. Меня это начало раздражать.
– Так, с моей машиной все в порядке. То, что она старая, не значит, что с ней что-то не так. Она еще нас переживет. Или ты теперь авто-эксперт?
– Да нет. Дай мне закурить.
Я достал две сигареты, закурил вместе и дал одну ей. Пододвинул пепельницу с дальнего края стойки.
– Ну? В чем проблема? Работу ты там найдешь без проблем. Не вижу преград. Или ты что-то мне недоговариваешь? В последнее время ты какая-то странная. Я уже поднимал эту тему. Раньше всегда предлагала поговорить, чаще смеялась, а теперь, когда я хочу поговорить, как ты меня и приучила, то ты увиливаешь и говоришь, что все нормально, устала, надо делать какие-то в хер не упершиеся дела. Я устал. В чем дело? – начал потихоньку вскипать.
Тишина. Только сигаретный дым копится над нами серой смолистой тучей. Мои руки дрожали. Я не выдержал:
– Господи. Да не молчи ты! Просто ответь мне. Я не задаю вопросов по высшей математике! Просто скажи мне – в чем дело?
– Ни в чем. Все нормально. Просто… я тоже устала. Я сама не знаю в чем дело. Скорее всего, во мне… Я никуда не поеду. Прости.
Она потушила половину сигареты, развернулась и ушла в спальню. Свет погас. Я остался сидеть в темноте. Мне стало очень херово. Старался держаться, сидел неподвижно, но сердце стучало, а мысли наседали одна на другую, играя, борясь за звание «царя горы».
Одной затяжкой докурил остаток сигареты, раздавил окурок и щелкнул по выключателю. В гостиной загорелся свет. Я направился в спальню. Не включая свет, не обращая внимания на ее тело, укрытое одеялом, достал из шкафа свою старую дорожную сумку и сгреб в нее с полки небольшое количество своих вещей. В основном это были футболки и трусы. Закинул с вешалки две рубашки и приправил ворох вещей джинсами, которые висели на изножье кровати. Застегнул сумку, схватил с пола рюкзак, в котором жили основные мои вещи, вроде тетрадки с набросками песен и смешными рисунками, бумажника, зарядки, пары упаковок струн (с моим стилем игры они рвутся чаще, чем положено). Вернулся на кухню и взял с полки подаренную мне на одном из выступлений бутылку виски.
Пока я собирался, мне было очень… нет, очень-очень плохо. Мозг искал малейшую зацепку, хотел завести с ней диалог, обнять, сказать, что все будет хорошо. Уснуть вместе с ней или продолжить ругаться, а после заняться сексом, в конце концов. Мозг очень хотел остаться, о чем напоминал горящей грудью и искусанными губами. Но, все уже решено. Подходить к ней было опасно для жизни. Шанс снова потратить время впустую слишком высок, а нас, видимо, уже не спасти.
Я закинул гитару на одно плечо, свой багаж на другое и открыл дверь. Передо мной знакомый коридор. Я хотел сказать ей хоть что-нибудь… Крикнуть что-то вроде: «пока!», «закрой за мной дверь!», «я скоро вернусь!». Но, увы. Я покинул ее дом и аккуратно захлопнул за собой дверь. Быстро спустился вниз, чувствуя и опасаясь, что сердце все сильнее хочет вернуть меня назад. Чем дальше, тем настойчивее. Надо бежать. Я на это не куплюсь. Я не сдамся. Все уже решено. Борьба оказалась настолько жесткой, что по пути в машину я до крови прикусил верхнюю губу. Но, где-то глубоко внутри, словно петарда во время праздничного салюта, почти незаметно, взрывалось чувство облегчения.
Ту ночь я провел в гостинице, благо деньги были. До трех ночи пил прямо из бутылки и слушал музыку, наушниками отрезав себя от внешнего мира. Потом просто вырубился. Не помню, как это произошло. Просто напивался, напевал песни и вдруг проснулся утром, неожиданно рано для меня. Чувствовал я себя лучше. В большей степени… пустоту. Только хотелось пить. Это меня устраивало.
Сходил в душ, нацепил «дорожную» одежду, зная, что долгая летняя дорога может превратить даже самого опрятного человека в бездомного. Оставил на себе вчерашние джинсы и откопал в сумке черную футболку. Все, что было не жалко.
Уже на заправке я взял воды, «РедБулл», кофе, шоколадный батончик и, через «не хочу», перекусил. Надел очки, спасающие от яркого летнего солнца и отправился в путь. Прямиком в Волшебный Город.
Впервые в жизни я распахнул дверь и оказался в стрип-клубе. Ощущения были необычные. Возможно, во мне говорил алкоголь, но все не так плохо, как я себе представлял. Интерьер даже напоминал ночные заведения, где мне приходилось выступать. Но, здесь было в разы темнее, а красное свечение, как я понимаю, было каноном, базой. Ну, и круглые высокие площадки с шестами, конечно, я наблюдал впервые. Вокруг них танцевали красотки с обнаженной грудью под музыку, как я раньше мог подумать, не совсем подходящую для этого. На весь клуб играл примитивный «тяжелый» рок с низкой гитарой, жирной бас-бочкой и выделяющимся, шипящим змеей хай-хэтом, монотонно отсчитывающим ритм. Рядом с танцующими девчонками, на простых стульях, и, чуть подальше, на диванчиках со столиком, заставленным стаканами, сидели мужчины и, будто под гипнозом, любовались либо красотками, либо их соблазнительными танцами, но, скорее всего, и тем и другим одновременно. Я ничего не понимал. Я в этом деле новичок.
Закончив с осмотром, я решил пройти до бара в дальнем углу, как вдруг, над главной сценой, напоминающей миниатюрную дорожку для показа мод с шестом на конце, погас свет. Музыка притихла. Меня это заинтересовало, и я с любопытством наблюдал за тем, что же будет дальше. Вокруг зазвучали посвистывания и легкие пьяные аплодисменты. Так же внезапно тусклый, весь в сигаретном дыму, свет включился, слегка ослепил. Музыка заиграла былой громкостью. Возле шеста уже стояла девушка, в шикарном нижнем белье. Молодая и очень красивая. Незаконно милая. Да и появление эффектное, ничего не скажешь.
Она начала танцевать. Так красиво, что я отказывался верить в то, что нахожусь в заведении такого типа… Я не разбираюсь в этом и всегда, почему-то, недолюбливал танцоров и танцовщиц, но она делала это так изящно, завораживающе, что должна танцевать перед многотысячной публикой, которая пришла на вручение какой-нибудь престижной премии, а не перед этими пьяными рылами.
Встряхнул головой и, периодически поглядывая на нее, прошел через весь зал и уселся за бар. Сильно хотелось пить. Я заказал пиво и попросил оставить его в бутылке. Глотнул, развернулся и продолжил наблюдать, попивая его, за девчонкой, которая, похоже, влюбила меня в свой танец и помогла стать чуть ближе к великому и, наверное, древнему искусству.
Выступала она минут пятнадцать, после чего свет снова пропал, а когда загорелся, там танцевали уже две девушки, но ее среди них не было. Я немного расстроился, повернулся назад к стойке и поставил пустую бутылку.
– Стаканчик виски, пожалуйста. Два льда.
– А мне дай пива, темного, холодного. Спасибо.
Я повернул голову налево. Это была она. Уже в длинной клетчатой рубашке. Она была застегнута, белья видно не было. Я улыбнулся.
– Кажется, я вас узнал?
– Неужели? – она тоже улыбнулась.