Волшебство лунного света
Шрифт:
Она кивнула нам, и я показала ей скрещенные пальцы. Потом она исчезла за дверью.
— Ты действительно думаешь, что он отменит помолвку?
— Понятия не имею. Но она должна хотя бы попытаться. Это была хорошая идея, напомнить ей о маме. Я сама должна была до этого додуматься. Дальше так продолжаться не может, как это в последние недели. Чтобы Кэлам не заметил, что с ней что-то не так? Раньше он был более чутким.
«Раньше», — подумала я и легла в постель Амии. Я отпустила свои мысли бродить в прошлом. Раньше он был совсем другим. Нежным, чутким, великодушным. Перед моим внутренним взором скользили картины, которые я раньше прогоняла.
Мои глаза закрылись, и я провалилась в неспокойный сон, из которого очнулась, когда щелкнул замок на двери.
— Он освободил меня, — прошептала Амия и посмотрела на нас так, словно она сама в это не верит. — Он освободил меня! — закричала она, потом бросилась ко мне, обняла меня, засмеялась и расплакалась.
Я крепко держала её, укачивая, словно маленького ребёнка, успокаивающе гладила её по голове.
— Я не знаю, как мне вас благодарить. Без вас я бы никогда не решалась на это, — сказала она спустя некоторое время дрожащим голосом.
— Что он сказал? — заинтересованно спросила Рейвен.
— Он бушевал — сначала. Потом он успокоился и спросил, не ты ли меня уговорила на это, — она взглянула на меня.
— Он все эти недели не замечал, что я не хочу этого брака. Когда я сказала ему, что Миро и я любим друг друга, он встал и обнял меня. При этом он выглядел так свирепо, что я думала, что всё кончено. Но он злился не из-за того, что я хотела расторгнуть помолвку, а из-за того что не поговорила с ним еще давно. Он упрекал меня в том, что был слишком жестоким. Жестоким с Миро. Представьте себе, он сказал, слово в слово: «я так многим обязан Миро и ты даже не считаешь необходимым сказать мне, что вы любите друг друга. Я сделал его несчастным, даже не подозревая об этом. Амия, ты представляешь себе, как я себя чувствую? Почему мне никто ничего не сказал?» Я разозлилась и высказала ему всё, что было в мыслях с тех пор, как его освободили. Как он изменился и каким твердолобым он стал, и что я боялась поговорить с ним. Он становился все тише и после того как я все высказала, он сказал, что отпускает меня и что он хочет побыть один, — Амия сияла.
В этот момент в комнату ворвался Миро. Он споткнулся, так быстро он бежал, и не обращая внимания ни на меня, ни на Рейвен, он притянул Амию в свои объятия и бурно поцеловал её. Рейвен дала мне знак следовать за ней, и мы вышли из комнаты.
— Мне кажется, скоро завтрак, — лаконично объявила она и посмотрела на меня в моём халате. Мы пошли в мою комнату, где я приняла душ и переоделась.
— Амели, — я потрясла её за плечо. — Мы с Рейвен идём завтракать. Ты идёшь с нами?
Она натянула одеяло себе на голову и пробурчала что-то непонятное. Похоже, новости она узнает последняя. По дороге на завтрак мы с Рейвен спороли, стоит ли рассказывать остальным новости, или мы должны дать Кэламу возможность сделать это. Решили мы в итоге сначала ничего не говорить.
За утренним столом сидели Кэлам и Майрон.
Феи разобрали длинный стол и теперь в зале стояли сплошь маленькие столики. Они были покрыты жёлтыми скатертями и вокруг каждого стояли 4 стула. Я подошла к буфету и взяла порцию омлета. К счастью, в этот момент в зал вошёл Ферин, избавив нас с Рейвен от "необходимости" присоединиться за столом к Кэламу и Майрону. Оба были погружены в азартную дискуссию и явно хотели сохранить её между собой.
Мне стоило больших усилий, ничего не рассказать Ферину, и я задавалась вопросом, когда он собирается выступить с новостью. В конце концов, все мы здесь были только из-за свадьбы.
После завтрака я взяла свои вещи для рисования и пошла к озеру. Полтора дня в Аваллахе прошли крайне бурно, так что мне срочно был нужен покой.
На берегу озера было тепло. Воздух мерцал над водой. Я уселась в траву и отдалась красоте окружающего мира. Кроме щебетания птиц и жужжания насекомых ничего не звучало. Горы на другом берегу тянулись к сияющему голубому небу. Такой красоты не было больше ни в одном месте в Шотландии. Все выглядело нетронутым и безобидным.
Я сорвала пару цветочков и начала рисовать их. Каждый лепесток я переносила карандашом на белоснежную бумагу. Я была так погружена в работу, что не заметила, как кто-то подошёл. Только когда он остановился за моей спиной и сказал «Это прекрасно», я подскочила. Солнце стояло уже высоко и ослепило меня, когда я взглянула на него. Его голос я узнала сразу, от его звучания у меня побежали мурашки по спине.
На секунду мне стало жарко. Конечно, он пришёл с обвинениями.
Кэлам сел рядом со мной в траву и посмотрел на озеро. «Он не выглядел рассерженным», — с облегчением подумала я и занялась своим рисунком. Несколько минут он сидел рядом молча.
— Тебе не кажется, что сейчас почти так же, как тогда?
Я непонимающе посмотрела на него.
— Тогда, у маленького озера в лесу, — напомнил он, и я отметила, что его щеки слегка побледнели.
Я молча кивнула, не собираясь вместе с ним предаваться воспоминаниям.
— Почему ты сожгла все картины? — спросил он в ответ на тишину.
— Если ты понимаешь, у меня об этом времени не лучшие воспоминания.
— Но у меня — да. Ты могла хотя бы отдать их мне, а теперь они потеряны навсегда.
Я кивнула, надеясь, что он встанет и уйдёт. Его присутствие меня беспокоило слишком сильно для благополучия моего внутреннего мира. По этой близости и доверительности, которая сейчас была между нами, я буду голодать неделями. Что он вообще себе вообразил? Но и я тоже сидела, словно пришитая, наслаждаясь каждой секундой.
Это не прекратится никогда.
— Это ты убедила Амию поговорить со мной?
Я виновато посмотрела на него.
— Я делала это радии Амии и Миро, — пояснила я.
— Понятно.
Выражение его лица неуловимо стало замкнутым, а его глаза заблестели.
Он попытался встать, но теперь я не хотела, чтобы он уходил.
Я схватила его за руку и сжала её, по моему телу тут же пробежал озноб.
— Что ты собираешься делать? — спросила я, пытаясь придать голосу твёрдость.
— После того как ушла Амия, я поговорил с Миро. Боюсь, он считает, что теперь навечно мой должник. При этом я никогда не смогу отплатить ему за то, что он для меня сделал.
— Я не верю, что он ожидает этого, — тихо заметила я.
— Наверное, ты права. Он был так счастлив… — он замолчал и посмотрел на озеро.
— Что на это скажет Совет старейшин? — спросила я, чтобы продолжить разговор.
— Мне всё равно. Я собирался исполнить свой долг, но в этом случае никто не сможет меня в чём-то обвинить.