Волшебство на грани

Калямина Анастасия Олеговна

– Это настоящее чудо! – улыбнулся Прохор Мылченко.

Продолжая кашлять, я открыл глаза и посмотрел на отца:

– Папа, прости, пожалуйста…

– Это ты меня прости. – Сказал он и засмеялся, чтобы хоть как-то выпустить напряжение из-за того, что сегодня случилось.

– А где Гадритта? – Спросил я.

– Расщепилась! – с улыбкой ответил Зольтер. – Всё хорошо, её больше нет.

Сулитерия чувствовала себя лишней,

и это чувство было ей не приятно. Никто из этих людей не поговорит с ней по-дружески, не поинтересуется, как прошёл день. Это обидно, ведь Сулитер так за меня переживала! А я к ней вообще никак не относился. Что она есть, что нет. Всё равно. Загладить своей вины она никогда не сможет.

– Так этой Гадритте и надо. – Сказал я, видя, как Сулитерия уходит из комнаты. – По заслугам получила.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – обеспокоено поинтересовался отец.

Я не стал отвечать на этот вопрос, вместо этого, сообщив:

– Я понял одну вещь, которая гораздо важнее всех тех разногласий, какие у нас были.

– И что это за вещь?

– Мы ведь семья, верно?

– Да, Семён. – Улыбнулся Прохор Мылченко и помог мне подняться.

– Знаешь, папа, – вдруг предложил я. – А давай съездим на выходные… куда ты там предлагал?

– А как же Карси? – удивился он.

– Карси поймёт, я знаю. Да и от одного дня ничего не изменится, а мне и правда надо чуть-чуть отдохнуть от всего этого. И, давай еще остальных возьмем?

– А что, я согласен! – Кивнул Золотский. – Я портативную удочку, наконец, в деле испробую! Только, насчет Сильв не уверен, она в больнице.

– Когда поправится, поедем все вместе? – спросил я.

– Зачем так много народа? – не понял мой отец.

– Просто, я хочу, чтобы все мои друзья там были. Так же интереснее!

– Ладно, как хочешь. – Согласился Прохор Платонович.

– Значит, договорились! – воскликнул Золотский…

====== Эпилог ======

Сулитерия пришла в опустевшее убежище тётушки Гадритты, собрать вещи. Она больше не собиралась здесь оставаться.

Ещё чего! Вспоминать, как тебя принижали всю жизнь, это слишком. Большинство из того, что было у тёти дома, надо было вообще выкинуть. А ещё лучше, сжечь! Да, да. Именно сжечь. Спалить дотла!

Сулитерия побросала в сумку необходимые вещи, уменьшила картфольное кресло, и спрятала его в кармане.

Вздохнула, последний раз глядя на свою комнату, и запустила в кровать огненным шаром. Пусть прошлое горит

к чертям!!!

Сулитерия начинает новую жизнь, в которой её уже никто унижать не будет.

Трегторфы не все злые. Да и чего ей делить с королевской семьей? Это дела предков, которые Сулитер не касаются.

***

Две недели спустя. Скалфилд, Горные Озёра.

Маленький деревянный заснеженный домик в горах, рядом с озером, которое никогда не замерзает.

Зольтер, Серебринка и Прохор Мылченко отправились на рыбалку.

Я рисовал в тетради, сидя на веранде. Мартина с Альфредом и Ленди играли в волшебные снежки и мешали Димке строить снеговика.

Когда в очередной раз, гигантский самонаводящийся шар, пущенный Альфредом, сбил голову его снежной бабе, Морквинов не выдержал:

– Идите, займитесь чем-нибудь другим!..

Но закончить гневную тираду не смог, ему прямо в рот попал снежок.

Отплевываясь, он нашёл увесистую палку и пригрозил близнецам.

– Вы вообще в кого кидаетесь?

– Друг в друга. – Ответила Мартина.

– Такое ощущение, что в меня! – возмущался Димка.

– Так поиграй с нами, что мешает? – не понял Альфред.

– Не хочу. – Буркнул тот.

Альфред подавил смешок и кинулся отнимать у Ленди палку.

Вечером, отец пожарил пойманную Зольтером рыбу. Он сам, да и Серебринка, ничего не поймали.

– Вот, что значит, современная, в меру волшебная портативная удочка! – Хвастался Золотский.

Я завершил рисунок, достал из кармана пальто амулет Карсилины и, закрыв глаза, коснулся его холодного металла губами.

На рисунке присутствовали Мартина, Альфред, Димка, Серебринка, Зольтер и я. А ещё там была Карси. Мы стояли на фоне гор и улыбались. Глядя на картинку, на короткий миг, можно было подумать, что сестра Альфреда и Мартины до сих пор жива, и всего этого кошмара, через который я прошел, не было. Что реальность – сон.

А снег падал, плавно-плавно, крупными хлопьями, искрясь в свете заходящего солнца.

(© Анастасия Олеговна Калямина LuniniA)

(Волшебство продолжается… )

Осколки шагов на моём этаже,

Я кричу, но никто не слышит,

Обломки снов в больной голове.

Твой голос звучит всё тише.

Ты не останешься здесь,

Посреди пустоты.

Печаль меня доконает.

Как можно так жёстко давить мечты?

Кого ты сейчас убиваешь!