Волжане
Шрифт:
— А про слухи о выборах главы среди князей черемисских что ведаешь?
Вовка запнулся и вскинул голову.
— О том многие говорили, но…
— Вот! — холодно прищурился Кутафий, прервав мальчишку. — И мне так показалось. Зачем нам ждать, когда черемисская рать объединится? Зачем ждать, когда вы придете к ижмаринскому кугузу на помощь? Поэтому и ударили! Жаль, не получилось смять!
— Да ты…
От возмущения мальчишка почти задохнулся и стал хватать ртом воздух, будто вытащенная на берег рыба. Еще мгновение и он что-нибудь ляпнул бы, наломав дров.
Поэтому Кий вмешался. Он уловил
— Зря, северянин, ты так говоришь! Нам, ветлужцам… — Кий едва не поперхнулся своими словам, но продолжил, — невыгодно усиление соседних племен. Думай сам! Кроме ижмаринского кугуза нет никого, кто смог бы возглавить черемисов. Но если роту своему тестю наш воевода скрепя сердце все-таки дал, то подчиниться Чумбылату…
— Он прав, Кутафий! — вмешался Бикташ. — И я тебе об этом говорил! Им нет никакого резона влезать в нашу свару!
— Но я хочу быть в этом уверенным! Пусть докажут свою непричастность, и тогда я не только у ижмаринских черемисов позволю им столоваться, но даже у себя на Чепце приму с распростертыми объятьями!
Кий скрестил руки на груди, окинул взглядом растерявшихся мальчишек и решительно кивнул. Решение проблемы само напрашивалось ему на язык.
— Что ж. Мы договоримся с Чумбылатом о пропуске угорцев, но тогда и вам придется пойти нам навстречу!
— В чем? — скрестил руки на груди Кутафий.
— Где сейчас кугуз?
— Осадил стоянку угорцев ниже по Нукрат-Су, те подошли пешие с обозами.
— Пешие?
— Лодей на скотину у угорцев не хватило, а зимой без нее голод и все одно смерть.
— Столкновения с ижмаринской ратью были?
— Нет, мы опередили Чумбылата. Как только кугуз покинул крепость в Трехречье, мои вои спустились по течению и осадили ее. Городок сей в устье Пижмы наскоком нам не взять, но полон вокруг него мы прихватили во множестве. Теперь или обмен на угров или режем всех и жжем укрепления! Чумбылат о том знает, потому пока выжидает и напасть не смеет. Да и куда ему деваться, он между молотом и наковальней!
— Хм… Допустим, полон вы вырежете. Но бабушка еще надвое сказала, что Чумбылату страшнее — сотня угорских воинов на Чепце или потеря нескольких десятков смердов? А вот крепость… Ее сможете сжечь?
— С вашей птицей наверняка! — Кутафий наклонил голову и скупо улыбнулся.
— Отдайте устье Моломы [26] нам, и мы договоримся о проходе угров!
— Что?! — оторопел чепецкий предводитель. — Ты обезумел, ветлужец! Мало нам местных черемисов, еще и вы на окрестные леса зубы точите! Верно я предположил, что ваш воевода с Чумбылатом в сговоре!
26
Устье Моломы — в устье Моломы находятся два городища, Шабалинское и Ковровское, в 500 метрах друг от друга. Найденные на поселениях вещи (керамика булгарского и ордынского типов, а также смешанного славяно-финского типа) относятся к XII–XVI векам. Автор предполагает, что это говорит об одновременном существовании данных укреплений и возможном разграничении сфер
Кутафий поднялся с лавки и неторопливо подошел к Бикташу, потрепав того по плечу.
— Вставай, нам здесь делать нечего.
Однако тот остался невозмутим и покачал головой.
— Черемис еще не закончил.
Кий согласно кивнул головой и продолжил.
— Мы поставим крепость между вами, бьярмами и юмскими черемисами. Мы никого не будем подселять на эти спорные для многих земли и никого не пропустим мимо себя с недобрыми намерениями, даже тебя. Лишь гости торговые смогут беспошлинно ходит через нас, так что будет это не только крепость, но и постоялый двор, приют для всех, кто пожелает в нем остановиться! — Кий бросил взгляд на встрепенувшегося мальчишку и дополнил. — Разве что посады ремесленные поставим, но от этого всем выгода. Как ты знаешь, живем мы гостьбой своих товаров, а потому опора ей в ваших краях нам лишней не будет.
В скептическом взгляде Кутафия проскочили любопытствующие искорки, однако ответил он категорично.
— То есть палец вам дать, дабы потом вы всю руку по локоть оттяпали?
— Считаю, что наш воевода не будет против, если вы рядом своих людей держать будете, кои смогут присматривать, что мы делаем, да как. Но без крепостицы этой нам в вашу свару смысла лезть нет никакого, разве что на стороне Чумбылата. Думаю, не пожалеет он меди за помощь огненную.
Кутафий задумался и ничего не ответил.
— И это еще не все. Расходы на оную задумку предстоят немалые, да и силы у вас придется держать весомые, а потому гостьбой лишь на Вятке и Чепце нам не обойтись. Нужен проход в Закамье и Заволочье, беспошлинный торг в ваших землях и…
— Торговле вашей мешать не буду, но заставные пошлины и побережное не уберу, не проси!
— В ответ мы предоставим… — Кий бросил взгляд на мальчишку, сосредоточенно его слушающего, и решился, — те же условия на наших землях. Никаких препятствий честной гостьбе, никаких поборов.
— Хм…
«Думай, думай. На последнее тебе плевать, а вот крепостица наша на Моломе реке тебе выгодна, как никому другому. Чует мое сердце, что своих заклятых друзей бьярмов ты опасаешься ничуть не меньше, чем черемисов, а за наши хождения по Чепце ты и вовсе попросишь груду оружия».
— Что ж, обсудим, — подтвердил его мысли Кутафий. — Но при условии того, что ваши птички встанут на моих лодьях! И никто из моих соседей не будет владеть такими же!
— Про соседей не обещаем, а насчет остального…
Кий кивнул Вовке, предлагая мальчишке ответить самостоятельно.
— Три месяца работы на одну, — потянулся пятерней к затылку тот, — и около трех десятков серебряных гривен за каждую. А еще четыре гривны серебром за каждую бочку с огнесмесью.
— Нет уж! Все это пойдет как придача к крепостице на Моломе реке, вместе с составом огненного зелья!
— У-у-у… Нет! — мальчишка даже закрутил головой от возмущения. — Рецепт не дадим точно, об этом не раз с воеводой говорено, а сама птица… У нас бюджет не резиновый, не потянет даже одну такую сверх запланированного!